Она торопливо покачала головой:

— Нет-нет, что вы! Я просто читала газету. — Леда смущенно поправила юбку. — Вы не оставили мне никаких указаний, и я…

От двери донесся какой-то звук, и Леда невольно посмотрела туда. Замок щелкнул, но дверь оставалась закрытой, а спустя несколько секунд она услышала тихие голоса, удалявшиеся в сторону холла.

Леда чувствовала, что ее лицо пылает, и ничего не могла с собой поделать.

— Кажется, вы прячете здесь тайных воздыхателей? — поинтересовался Джерард.

Леда решила не обращать внимания на его язвительный тон.

— Кажется, вы сами вызвали меня в библиотеку, потому что вам так удобно, мистер Джерард, — заметила она.

— Пожалуй, вы правы. А теперь, будьте любезны, закройте двери, — попросил Сэмюел.

Леда неодобрительно поджала губы, однако повиновалась.

— Я говорил с лордом Грифоном, — сообщил Сэмюел, когда она вернулась.

Леда едва не выпалила: «Я знаю!», но вовремя прикусила язык и, подойдя к секретеру, взяла блокнот.

— В таком случае мы можем этот пункт вычеркнуть из нашего списка, — спокойно сказала она. — Я как раз думала, что посоветовать вам в качестве следующих шагов, только, боюсь, ваша травма помешает. Из-за нее вы не сможете пригласить леди Кэтрин в Королевскую академию, чтобы полюбоваться картинами или, к примеру, отправиться с ней на верховую прогулку в парк.

Сэмюел прислонился к двери.

— Я что же, по-вашему, инвалид?

— Разумеется, нет, но вы уверены, что сможете проскакать через всю галерею на одной ноге? — Изо всех сил старалась не улыбаться Леда. — И вообще на костылях у вас не слишком героический вид, совсем не такой, какой должен быть у кавалера, сопровождающего леди в ее первый сезон.

— Тогда забудем об этом. Все равно я вынужден срочно уехать.

Леда удивленно посмотрела на него.

— Я получил новости с Гавайских островов, и мне необходимо немедленно туда вернуться. — Джерард замолчал.

Леда тоже молчала, не зная, что сказать.

— Мне понадобится каюта на пароходе, отплывающем на Гавайи, — наконец продолжил Сэмюел. — Воспользуйтесь телефоном, чтобы обо всем договориться. Не важно, куда он прибудет — в Нью-Йорк или в Вашингтон. Еще мне понадобится купе в отдельном вагоне, чтобы доехать до Ливерпуля. — Его губы вновь плотно сомкнулись.

Леда схватила блокнот и записала дрожащей рукой: «Каюта. Пароход. Отдельный вагон».

Затем она все же решилась спросить:

— Но ведь полиция так ничего и не обнаружила. Почему же вы хотите уехать из страны?

— К этой истории мой отъезд не имеет никакого отношения. — Сэмюел произнес это абсолютно бесстрастным тоном. — В Гонолулу политический кризис и партия реформистов заставила короля отказаться от доминиона. Когда это сообщат Капиолани и принцессе Лидии, они тоже поедут туда. Полагаю, они смогут считать себя счастливицами, если сумеют сохранить свои троны.

— Выходит, вы узнали об этом раньше их?

— Да. И я не могу вести дела на расстоянии, когда правительство находится в шатком положении.

Леда опустила глаза. Она так и знала. Ничто хорошее не может продлиться долго.

— Что ж, — ее голос дрогнул, — для меня было большой честью и удовольствием поработать вашим секретарем, мистер Джерард.

— Надеюсь, и далее вы будете считать это удовольствием. — Сэмюел прищурился.

Сердце Леды замерло.

— Кажется, вы хотите, чтобы я вас сопровождала?

— В этом нет необходимости. Вы останетесь здесь.

Испытывая одновременно разочарование и облегчение, Леда на всякий случай уточнила:

— Здесь? В этом доме?

Джерард пожал плечами:

— Ну, быть может, не только в этом доме, а повсюду, где будет находиться моя семья. Я, кажется, говорил вам, что они могут отправиться в Уэстпарк.

— И они не поедут на Гавайи вместе с вами? — удивилась Леда.

— Я сам сделаю все, что может быть сделано в сложившейся ситуации, — уверенно сказал Сэмюел. — Мы уже обсудили это с лордом Грифоном.

Леда вздохнула.

— Так они правда не возражают, чтобы я осталась с ними?

По лицу Джерарда пробежала легкая улыбка.

— По-моему, все в этом доме относятся к вам как к спасательному кругу, который помогает избежать многих проблем.

— О!

— Так что пока вы будете заниматься тем же, чем и раньше, а как только я уеду, можете оставлять открытыми все двери в доме.

— Не думаю, что, когда вы уедете, в этом будет необходимость, — уверенно проговорила Леда, попутно раздумывая над тем, как это она оказалась спасательным кругом.

Неожиданно Сэмюел снова обратился к ней:

— Как вы считаете, мисс Этуаль, стоит ли мне потолковать с леди Кэтрин до отъезда?

— О нет, не думаю. — Леда на лету поймала блокнот, упавший с ее колен. — Так вы только можете все испортить.

На губах мистера Джерарда промелькнула слабая улыбка.

— А по-моему, ситуация не терпит отлагательства…

— Почему? — пожала плечами Леда. — Вы же не на войну идете, мистер Джерард. Полагаю, у вас есть все основания вернуться живым и невредимым. Я не считаю, что ваше вынужденное возвращение на Гавайские острова можно расценивать как трагическую ситуацию.

Сэмюел склонил голову:

— Без сомнения, вы, как всегда, правы.

— Просто я хорошо разобралась в этой истории, — бодро сказала Леда. — А теперь, с вашего позволения, я пойду.

— Погодите. Есть еще кое-что. — Джерард чуть помедлил. — Если, конечно, вы хотите мне помочь.

— Разумеется, с удовольствием.

— Хорошо. — Он полуприкрыл глаза и внимательно посмотрел на Леду из-под ресниц. — Необходимо кое-что изъять из вашей бывшей комнаты, прежде чем я уеду, — тихо произнес он. — Вечером, мисс Этуаль, мы с вами вместе сходим туда и заберем эту вещь.

Гавайи, 1882 год

Здесь был лишь ветер; ветер да облака, поднимавшиеся сквозь гигантскую пустую брешь между утесами, которые окружали стену кратера. Туманы тихо стекали в Дом солнца, накрывая просторы, усыпанные красноватым гравием и пеплом, окутывая закопченные холмы и бескрайнюю даль. Облака кружились, закипали и исчезали. Уже полдня Сэмюел и Доджун шли по этому фантастическому пространству, но Сэмюел не задавал вопросов, хотя никогда не бывал здесь прежде. Это странное место находилось в двух днях пути от Гонолулу: один день они плыли на пароходе до Мауи, а второй шли пешком по горному краю по кукурузным полям и тенистому лесу, после чего стали подниматься к краю кратера. Воздух тут был разреженным, что причиняло боль легким; казалось, пугающая тишина заморозила всю жизнь в этих местах.

Здесь, где никто не мог их увидеть, Доджун открыто нес меч, в длинных ножнах которого существовали потайные камеры: в них хранился ослепляющий порошок и яд.

— Стой на месте, — сказал Доджун и направился к длинному склону, который вел к круглой пасти пепельного конуса.

Сэмюел послушно остановился и стал молча наблюдать за ним. Через несколько минут фигура Доджуна стала казаться совсем крохотной и вскоре превратилась в маленькую точку. Добравшись до жерла, точка исчезла.

Теперь Сэмюел в одиночестве постигал пустоту. Его сердце громко стучало, хотя бояться ему было нечего — вокруг ни души и ничье оружие не могло настичь его.

Постепенно облака опустились вниз, стало ужасно холодно. Впервые за много времени Сэмюел вспомнил продуваемую сквозняком комнату и ледяную воду, от которой опухали его руки, веревки, которыми были стянуты его запястья…

Помнил он и тех, кто не смог выжить в этих нечеловеческих условиях, кто заболевал и сгорал от болезни; кто кричал до такой степени громко, что остальные не могли заснуть.

Леди Тесс освободила его, и вот теперь он здесь, дышит чудесным, чистым воздухом.

Взяв пригоршню пепла в руку, Сэмюел потер его между ладонями, потом, развернув серую тряпицу, отсыпал туда немного сверкающего пепла.

Внезапно вокруг стало стремительно темнеть. Казалось, мир спрятался куда-то и теперь давал о себе знать лишь свистом ветра и режущим слух воем.