Они вошли в просторный вестибюль, ничем не отличавшийся от обычных вестибюлей в крупных учреждениях: мраморные полы, картинки на стенах и длинная стойка охраны, за которой сидели трое мальчишек. Увидев своего командира, они вскочили на ноги. Зейд коротко кивнул и прошел к двери, ведущей на лестницу. Судя по всему, в этом здании лифты тоже не работали.

—Мы решили собрать большую часть ребят в этом здании: так легче координировать наши действия, особенно сейчас, с наступлением лета, когда мы готовимся к масштабным операциям, — пояснил Зейд, шагая по ступенькам лестницы. — У нас остались и другие лагеря, но их не так много, как раньше.

Сейчас, когда Зейд перестал сверлить его взглядом, Тэк почувствовал себя немного свободнее и даже отважился задать вопрос, старательно убеждая себя в том, что просто собирается с духом, чтобы исполнить то, ради чего явился сюда, — отомстить убийце Сюзи.

—А как же вы кормите такое количество народа? — спросил Тэк, прикидывая, сколько же надо еды, чтобы прокормить такую ораву.

—Когда ты собираешь вместе сотни людей, можешь не сомневаться: встретишь массу самых разнообразных талантов, — усмехнулся Зейд. — К счастью, умение готовить — один из них. Мы кормим ребят два раза в день, обедом и ужином, но многие питаются самостоятельно в жилых районах Города.

—А откуда они берут деньги, чтобы расплатиться за еду? — спросил Тэк с таким хитрым видом, словно перед ним был участник викторины, которому он задал сложный вопрос.

—Большинство из них едят бесплатно, — сказал Зейд. — На самом деле, основную часть продовольствия мы получаем в качестве пожертвований.

—Пожертвований от кого? — удивился Тэк.

—Надеюсь, ты не думаешь, что для того, чтобы стать бунтовщиком, нужно перестать ходить в школу?! — рассмеялся Зейд. — У нас есть немало сторонников, которые поддерживают нас, но при этом продолжают исправно посещать школу. Мы принимаем в нашу организацию людей, которые умеют держать рот на замке. У многих из них вполне состоятельные родители, имеющие собственный бизнес. Чтобы помочь нам, совсем необязательно участвовать в сражениях. Некоторые из наших сторонников передают одежду, а некоторые могут просто накормить голодного бунтовщика, взяв в магазине своего отца хот–дог или сладкую булочку.

—А как вы вербуете таких людей? — с неподдельным интересом спросил Тэк.

—Чаще всего это происходит летом, — начал Зейд. — Для нас лето — самая горячая пора. Во время каникул на улицах появляется много школьников, поэтому нам легче затеряться среди них, и мы гораздо свободнее можем передвигаться по Городу. К тому же летом дети чаще помогают родителям в семейном бизнесе, соответственно и нам кое–что перепадает.

—То есть все, что у вас есть, — это добровольные пожертвования? — с недоверием спросил Тэк.

—Ты толковый парень, Тэйкан, — предводитель бунтовщиков бросил на него одобрительный взгляд, но его помощница по–прежнему косилась на новичка с презрением. — Нет, в основном за все плачу я.

—Каким образом? Ты богат?

—К счастью, я могу позволить себе свободно тратить деньги, это для меня не проблема, — с беззаботной улыбкой сообщил Зейд.

Тэк вдруг вспомнил, как в свое время похожую фразу он слышал от Юмаши, однако сейчас у него было ощущение, что он не получит вразумительного ответа, если спросит у Зейда, почему предводитель бунтовщиков может позволить себе не беспокоиться о деньгах. Вместо этого ему пришел в голову другой вопрос, но, прежде чем задать его, Тэк покосился на Нони: девчонка злобным взглядом сверлила ему затылок.

—Почему ты тратишь свои деньги на содержание бунтовщиков?

—А потому, Тэйкан, что деньги — это самая банальная вещь на свете. Важно не то, как ты потратишь свои деньги, а то, на что ты потратишь свою жизнь.

Они поднялись на второй этаж. Зейд привел Тэка в одну из жилых комнат, разделенную на несколько отсеков, в каждом из которых лежал свернутый в рулон спальный мешок. Зейд объяснил, что здесь живут все бунтовщики, и подробно рассказал, что находится на остальных этажах, не забыв упомянуть общие комнаты, где можно отдохнуть и посмотреть телевизор. Затем Зейд провел Тэка по коридору и показал, где находятся душевые. Столовую, по словам Зейда, они решили устроить в помещении бывшей кондитерской, где есть удобная кухня и все необходимое оборудование. Все это время Нони безмолвной тенью следовала за Зейдом и Тэком. Наконец, они вернулись в мраморный вестибюль на первом этаже.

—Надеюсь, экскурсия была полезной, — сказал командир, останавливаясь возле стойки, где сидели мальчишки–охранники. — Думаю, теперь ты не заблудишься. Еще вопросы имеются?

Тэк отрицательно качнул головой.

—Отлично, — Зейд потер руки и повернулся к Нони: — Который час?

Она на мгновение отвела холодные голубые глаза от лица Тэка и бросила взгляд на свои серебряные часы:

—Шесть сорок три.

—Группа Алекса переезжает в полночь. У нас есть пять часов. Может быть, мы пока пообедаем? Ты как, Тэйкан, не против?

—Я… э-э… — неуверенно начал Тэк.

—Да, сэр, — быстро ответила Нони.

—Договорились, — Зейд снова с удовольствием потер руки. — Идем, я знаю одно симпатичное местечко.

—Объясните мне наконец, — безжизненным голосом начал мэр, — один вертолет, пять патрульных машин, два бронетранспортера, целый взвод полицейских — и все погибли. Как такое возможно?!

—К тому моменту, когда прибыло подкрепление, от машин ничего не осталось, а все наши люди были мертвы, — скороговоркой произнес один из членов правительства, которому выпала опасная миссия — доложить мэру о провале операции по поимке бунтовщиков. — Мы не обнаружили тел бунтовщиков, хотя имеются явные признаки того, что как минимум трое из них было убито.

—Как это случилось? — Мэр сердито щелкнул зажигалкой.

—Мы не знаем, сэр, они устроили нечто вроде засады, — подал голос другой министр.

—Чудесное объяснение! Мне доставит истинное удовольствие выступить с ним перед жителями нашего Города, — саркастически хмыкнул мэр. — И вы утверждаете, что не обнаружили никаких следов огромного каравана машин, который преследовал полицейский патруль?

—Нет, сэр, — нервно теребя в руках карандаш, ответил министр.

Мэр с размаху грохнул кулаком по столу; от неожиданности члены правительства испуганно подскочили на своих местах.

—Я желаю знать, как им это удается, — сквозь зубы процедил он. — Раньше они никогда не вступали с нами в открытое противоборство; обычно эти ублюдки разбегались прежде, чем мы успевали прибыть на место.

—Наверное, так происходит потому, что они стали работать большими группами, — осмелился высказал предположение один из членов правительства.

—В следующий раз, когда они вылезут из своих нор, я хочу, чтобы их раздавили как клопов, — мэр сжал кулак, наглядно демонстрируя своим подчиненным, как именно им следует давить бунтовщиков. — С этого момента вся полиция должна находиться в постоянной готовности, чтобы в любую минуту, как только мы заметим малейшее движение в любом из заброшенных районов, отряд полицейских тут же мог выехать на место.

—Считайте, что ваш приказ уже выполнен, — заверил шефа расторопный министр, делая пометку в своем блок ноте.

—Да, и что касается воздушного патрулирования, — мэр окинул собравшихся грозным взглядом, — увеличьте количество машин и постарайтесь найти пилотов, которые способны сообразить, что не стоит приближаться к бунтовщикам на расстояние выстрела, когда те палят по вертолетам реактивными снарядами.

—Пилоты с мозгами, — чиновник добавил еще несколько строчек в свой блокнот.

—А теперь вон с глаз моих, болваны бестолковые! — прорычал мэр, решительно защелкивая крышку зажигалки.

Перепуганным членам правительства не нужно было повторять дважды: они толпой повалили к выходу; один особенно нервный министр продирался к дверям, расталкивая коллег локтями.

Кабинет опустел. Мэр устало потер виски пальцами и направился к столу. Усевшись в кресло, он придвинул к себе чистый лист бумаги и вынул из бронзовой подставки ручку с золотым пером. Он успел написать всего пару строк, когда в ручке кончились чернила.