А вот ликвидаторский «Луч» является, по словам Ф. Д., «действительно органом девяти десятых сознательных, передовых рабочих России», что он «с гордостью чувствует» и о чем доводит до всеобщего сведения. Интересно было бы только знать, откуда Ф. Д. взял свою фантастическую статистику о девяти десятых передовых и сознательных рабочих, органом которых якобы является «Луч»?

Читая его тираду, невольно вспоминаешь известного героя гоголевского «Ревизора» Ивана Александровича Хлестакова, который, расхваставшись перед провинциальными чиновниками, так увлекся, что уверял их, будто к нему по всем улицам «скачут курьеры, курьеры, курьеры, тридцать пять тысяч курьеров»! Точно так же, очевидно, увлекся и Ф. Д., утверждая, что «Луч» является «органом девяти десятых передовых сознательных рабочих России».

Читая статью Ф. Д., не знаешь, чему больше удивляться: его ли развязности и самодовольству или хлестаковскому полету его фантазии.

Правда. 1913. 12 марта.

(1870 — 1928)

Иван Иванович Скворцов-Степанов — один из старейших участников русского революционного движения, советский государственный, партийный деятель, публицист, автор трудов по истории революционного движения, атеизму, переводчик трех томов «Капитала» и ряда других работ К. Маркса и Ф. Энгельса. И. И. Скворцов-Степанов вступил в революционное движение в 1892 г., в РСДРП — с 1896 г., с конца 1904 г. — большевик. Принимал непосредственное участие в редактировании нелегальной популярной газеты «Голос труда» (вышла в декабре 1904 г.). В годы первой российской революции редактировал ежедневную политическую, экономическую и литературную газету «Волжский листок», был одним из авторов общественно-политического отдела ежемесячного социал-демократического журнала «Правда», выходившего в Москве с, 1904 г. Вел активную работу в большевистской литературно-лекторской группе МК партии, активный московский корреспондент ежедневной легальной большевистской газеты «Новая жизнь», вышедшей 27 октября 1905 г. в Петербурге, член редакции ежедневной легальной большевистской газеты «Борьба». После закрытия «Новой жизни», «Борьбы» сотрудничал в легальных большевистских изданиях: газете «Волна», журнале «Вестник жизни». В 1906 г. — делегат IV (Объединительного) съезда РСДРП. Возвратившись в Москву, вошел в редакцию ежедневной политической газеты «Светоч», после ее закрытия — в редакцию «Свободного слова». Зимой и весной 1907 г. сотрудничал в двухнедельном журнале «Истина», выходившем в Москве, в ежедневной легальной большевистской газете «Новый луч». С марта по декабрь 1908 г. — вначале член редакции, а затем редактор органа Областного бюро Центрального промышленного района, Москвы и Московского окружного комитета РСДРП большевистской газеты «Рабочее знамя». В мае 1909 г. возглавлял еженедельный профессиональный и экономический журнал «Рабочее дело» (издание вскоре было приостановлено), редактор газеты «Вестник труда» (декабрь 1909 г.). С 30 мая 1910 г. по начало января 1911 г. под его редакцией выходила большевистская газета «Наш путь». С декабря 1910 по апрель 1911 г. принимал ближайшее участие в работе и редактировании журнала «Мысль» (Москва). В конце 1912 г. в результате изменения его оценок позиции меньшевиков-ликвидаторов начинает сотрудничать в ежедневной общественно-политической и литературной газете либерального направления «Новая Сибирь» (издавалась в Иркутске в декабре 1912 — январе 1913 г. меньшевиком Н. Рожковым). Скоро Скворцов-Степанов начинает понимать свои заблуждения и охотно откликается на приглашение принять участие в организации, а в дальнейшем и в работе ежедневной легальной большевистской газеты «Наш путь» (вышла в Москве 25 августа, просуществовала до середины сентября 1913 г.). Он является одним из ведущих авторов еженедельного большевистского легального журнала «Рабочий труд» (Москва). В двух номерах из четырех вышедших опубликованы его статьи «О единстве и «Единство», «Последние события в Италии», в которых он резко критикует ликвидаторов. В годы первой мировой войны принимал участие в работе выходивших в Москве профсоюзных легальных большевистских журналов «Голос печатного труда» и «Московский кооператор». Его революционная деятельность неоднократно прерывалась арестами и ссылками. После Февральской революции 1917 г. редактировал выходившую в Москве большевистскую газету «Социал-демократ» и «Известия Московского Совета рабочих и солдатских депутатов». После Октябрьской революции Скворцов-Степанов — член ВРК в Москве, затем первый народный комиссар финансов Советской республики. Неоднократно избирался членом ВЦИК и ЦИК СССР, членом Центральной ревизионной комиссии РКП (б), членом ЦК ВКП(б), редактором «Известий ЦИК»; редактировал «Ленинградскую правду», был директором Института Ленина при ЦК ВКП(б).

Впервые опубликована в газете «Истина»[225] (1907, № 5, 17 марта).

20 февраля открылись заседания II Государственной Думы. Не успела она закончить необходимые предварительные работы, как г. Столыпин уже заявил: иду на вас! Завтра же расскажу, как я осчастливил и еще осчастливлю народ!

Но ему пришлось поберечь свою боевую готовность. Первые дни Государственной Думы были заняты утомительной, но неизбежной процедурой выборов председателей, секретарей и т. д. Потом несколько дней ушло на предварительную проверку в комиссиях правильности избрания депутатов. Только 2 марта г. Столыпин получил извещение, что Дума ждет от него открытия боевых действий. Но здесь рушился потолок Таврического дворца, в котором заседает Государственная Дума.

Много разврата, грязи, крови и лжи прошло мимо этого дворца за его долгую жизнь. Достаточно сказать, что он был построен Екатериной, которая много толковала о счастье народа, — и раздавала десятки и сотни тысяч «людей» своим жадным любимцам, превратила помещиков в безграничных владык над жизнью и смертью забитых, замученных, скрученных железной рукой крестьян. Достаточно сказать, что Таврический дворец был подарен тому князю Потемкину[226], который устроил для Екатерины днепровскую увеселительную поездку. Несчастных крестьян палкой сгоняли к Днепру, заставляли строить по берегам счастливые деревни: избы из тесу, картона и драни, готовые развалиться от хорошего порыва ветра, но зато размалеванные, разукрашенные. А потом согнали к Днепру окрестное население и заставили петь веселые песни и водить веселые хороводы. Из-за домов же истинно русский кнут надсмотрщика угрожал тем, у кого в голосе не было достаточно счастливых нот.

Екатерина со своим Потемкиным и гостями из Западной Европы, для которых в значительной мере и устраивалась эта комедия, плыла по Днепру на роскошных судах. Все они знали, что эти счастливые крестьяне, эти сияющие счастьем деревни, — что все это ложь. Но они ехали и говорили о том, как славно царствование Екатерины Великой, как облагодетельствованы ею крестьяне, как счастлив народ. По возвращении из поездки — нескончаемые балы и новые разговоры о счастье народа.

И все это и многое другое видел и вынес Таврический дворец. Но не вынес он, когда г. Столыпин захотел повторить потемкинскую правду о действиях правительства и о жизни народа. Потолок рухнул за пять часов до того заседания, на котором г. Столыпин должен был поведать о том, как начальство печется о благе народа.

Насколько удалось выяснить дело до настоящего времени, причина обвала потолка — истинно русская: бездарность начальства и хищничество. Между прочим, депутатские конторки считались дубовыми и за них, как за дубовые, было заплачено 84 тыс. руб. Потолок разбил их и бесцеремонно открыл, что они сделаны из осины и покрыты лишь тонкой дубовой фанерой; красная цена за них 16 тыс. руб. То же, надо полагать, было и со всеми работами для приспособления дворца к занятиям Думы, на что было убухано больше миллиона рублей.