Он рассказал женщине только то, что касалось ее части операции, и повторил, что плата составит пятьдесят тысяч долларов. Больше всего в Никки ему нравилось то, что она никогда не жаловалась на трудности или риск.

— Что я делаю дальше? Когда вступаю в игру?

Всего два вопроса. Даже не поинтересовалась, в кого именно придется стрелять.

— Завтра в час будешь в аэропорту Манассас. В пять минут второго там сядет вертолет «МД-530». На борту тебя ждет винтовка «Пи-Эс-Джи-1».

Уильямс нахмурилась и покачала головой.

— Если не возражаешь, я воспользуюсь собственной. Предпочитаю «винчестер-М70». Оружие проверено в реальных условиях, и для подобной работы лучше не найдешь. Говоришь, стрелять придется через стекло?

— Да, капитан. В окно офисного здания.

Шейфер не имел ничего против замены оружия. Ему приходилось работать со многими снайперами, и у каждого были свои пристрастия, «пунктики», каждый любил делать по-своему. Он ожидал, что Уильямс выставит какие-то дополнительные требования, но та лишь кивнула и задала наконец главный вопрос:

— Итак, кто же у нас завтра умрет? Сам понимаешь, мне нужно знать.

Шейфер назвал имя объекта. Никки — надо отдать ей должное — даже бровью не повела. Ее реакция была чисто деловой.

— Я поднимаю цену. Удваиваю.

Шейфер медленно кивнул:

— Согласен. Меня это вполне устроит, капитан.

Никки Уильямс улыбнулась:

— Мало взяла?

Он снова кивнул:

— Да, мало. Но я все равно заплачу тебе сто пятьдесят. Только не промахнись.

Наконец-то. Наконец-то перед нами замаячила надежда совершить решающий прорыв. А началось все с того, что я вспомнил про инвалидную коляску. Мы получили ниточку и ухватились за нее.

В десять утра я мчался через Вашингтон к Фаррагуту, жилому комплексу на Кафедрал-авеню. Три года назад в подземном гараже Фаррагута погибла моя тогдашняя напарница, Пэтси Хэмптон. Ее убил Джеффри Шейфер. Именно в Фаррагуте жила доктор-психиатр Элизабет Кэссиди.

Мы установили наблюдение за ее квартирой всего тридцать шесть часов назад, и вот уже первый результат. Ласка появился. Он поставил машину в подземном гараже почти на том самом месте, где погибла Пэтси, и поднялся наверх, в пентхаус, где все еще жила его старая любовница.

Самое главное — Ласка был в инвалидном кресле.

Нас было пятеро, я и еще четверо агентов. Едва лифт тронулся, как мы достали оружие.

— Он чрезвычайно опасен. Пожалуйста, отнеситесь к этому предупреждению со всей серьезностью, — еще раз напомнил я, когда мы вышли из кабины и направились к двери с номером 10-Д.

Дверь была перекрашена, но все прочее — и квартира, и подземный гараж, и весь комплекс — осталось неизменным. Все как будто повторялось. Я помнил Пэтси Хэмптон, и меня переполняла злость.

Я надавил на кнопку звонка и крикнул:

— ФБР! Откройте дверь, доктор Кэссиди.

Дверь открылась. Передо мной стояла высокая симпатичная блондинка, которую я сразу узнал.

Элизабет Кэссиди тоже узнала меня.

— Доктор Кросс? Какой сюрприз. Хотя… пожалуй, нет.

Пока она говорила, я услышал за ее спиной шуршащий звук. Инвалидная коляска! Я поднял пистолет и оттолкнул доктора Кэссиди в сторону.

— Стоять! Не двигаться! — прокричал я.

Коляска остановилась. Сидящий в ней мужчина посмотрел на меня. Я покачал головой и медленно опустил револьвер. Проклятие повисло на губах. Ласка снова перехитрил нас.

— Я не тот, за кого вы меня принимаете, — заговорил мужчина в кресле. — Я не полковник Джеффри Шейфер. Мы даже не знакомы. Я актер, мое имя Фрэнсис Николо, и я действительно не могу ходить, так что, пожалуйста, не вымещайте на мне свое раздражение.

— Рассказывайте! — бросил я.

— Меня попросили приехать сюда и очень хорошо заплатили. Мне поручено передать вам привет от полковника и сказать, что вы допустили ошибку, нарушив полученные инструкции. А раз вы оказались здесь, то, значит, и нарушили. — Мужчина поклонился. — Такова моя роль. Это все, что я знаю. Как исполнение? Приемлемо? Если понравилось, можете похлопать.

— Вы арестованы, — сказал я и повернулся к Элизабет Кэссиди: — Вы тоже. Где он? Где Шейфер?

Она покачала головой и посмотрела на меня печальными глазами.

— Я не видела Джеффри уже несколько лет. Меня подставили, а над вами подшутили. И мной, и вами просто попользовались. Мне, конечно, тяжелее — я ведь любила его. Что ж, привыкайте. Зная его, я должна была предвидеть…

«И я, — подумал я. — Я тоже должен был предвидеть».

«Впечатляет», — подумала капитан Никки Уильямс, имея в виду совсем не встречу в аэропорту. Впечатлял план. Блистательный. Смелый. Дерзкий.

Аэропорт Манассас не представляет собой ничего особенного — летное поле площадью в восемьсот акров, две взлетно-посадочные полосы, терминал и диспетчерская вышка ФАА,[2] — но для предстоящей операции подходил идеально.

Кто-то там умеет шевелить мозгами. А раз так, то дело выгорит.

Через пару минут после того, как капитан Уильямс прибыла на место, над полем появился вертолет. Черт возьми, и где только эти ребята ухитрились раздобыть «МД-530»? Для порученной ей работы лучшей машины не сыскать.

Да, все действительно складывалось идеально. А при таком планировании, при таком обеспечении и сама работа представлялась не столь уж трудной.

Подхватив холщовую сумку, в которой лежал «винчестер-магнум», Никки Уильямс поспешила к вертолету. Пилот — по-видимому, человек, знавший весь план, — познакомил ее с дальнейшими инструкциями.

— У меня полные баки. Летим на северо-восток, над трассой № 28. Промежуточная посадка на полминуты в Рок-Крик-парке.

— В Рок-Крик-парке? Зачем? — спросила Никки Уильямс. — Если у нас полные баки, зачем садиться?

— В парке сядем только для того, чтобы вы успели перебраться на полоз. Стрелять ведь вы будете с него, верно?

— Отлично, — сказала Никки. — Теперь поняла.

План нравился ей все больше и больше. Риск, конечно, присутствует, но он сведен к минимуму тщательным планированием. Даже день выдался пасмурный, с легким ветерком. «МД-530» — быстрая и маневренная машина, достаточно устойчивая, чтобы с нее можно было вести прицельный огонь. В свое время капитан Уильямс приходилось часто стрелять с борта вертолета, и благодаря практике она довела этот навык до совершенства.

— Готовы? — крикнул пилот, когда она закрыла дверцу. — Туда и оттуда у нас уйдет девять минут.

Никки подняла большой палец. «МД-530» оторвался от земли и, быстро набирая высоту, устремился на северо-восток. Вскоре он уже пересек Потомак. Они не поднимались выше тридцати-сорока метров и шли на скорости около восьмидесяти узлов.

Промежуточная посадка в Рок-Крик-парке заняла сорок секунд.

Капитан Уильямс заняла позицию на правом полозе, чуть ниже и позади пилота, и махнула рукой.

— Пошли. Сделаем это.

«Не просто хитро, но еще и круто, — подумала Никки, когда вертолет снова понес ее к цели. — И всего менее чем за девять минут. Он даже не поймет, что случилось».

К полудню, взвинченный и усталый, я уже сидел за столом, в очередной, наверное, сотый по счету раз просматривая файлы компьютерной базы данных Национального центра информации и держась только на черном кофе, которого выпил не меньше галлона. Чертов Ласка. Он явно знал, что мы ищем человека в инвалидной коляске. Но откуда? Похоже, у них есть источник в Бюро. Шейфера кто-то предупредил.

Около часа, когда я все еще стучал по клавишам, в здании прозвучал резкий, режущий слух сигнал тревоги.

Одновременно сработал и мой пейджер.

Из коридора донеслись громкие голоса:

— Выгляни в окно! Быстрее. Подойди к окну!

— О Господи! Какого черта? Что они там делают? — кричал кто-то.