Подошло время отъезда.
Из воспоминаний Якова Шведова
Мне рассказывал Артем, его слова я привожу точно, у меня память очень хорошая.
Артем говорит Горькому: «Мне пора уезжать».
Горький: «Счастливого пути».
«В посольстве сказали, что вы дадите мне денег на дорогу».
Горький вызвал секретаря, оказалось, что денег нет. Он пообещал выслать чек в Неаполь на тамошний банк.
«Я поехал в Неаполь. Ждал-ждал чек, так и не получил. Кое-как добрался до Рима. Иду в посольство. Там смеются, говорят, что Горький такую же штуку проделал с Гладковым […]
Наскребли мне в посольстве сколько-то денег, купили билет через Прагу. Языка не знаю. Засунул билет за ленточку шляпы и сел в поезд. Какие-то студенты увидели мой билет, вытолкнули меня на вокзале в Праге, а то уехал бы черт знает куда. Сел в берлинский поезд.
Так голодный и доехал до Берлина» 11.
В Берлине Артем сразу направился к Клейменовым.
Из письма Ивана Клейменова Евгении Левицкой
Берлин. 19.1.31
Приехал из Италии Артем и привез оттелева пузатую кианти […]. Артем еле добрался до Берлина в 3-м классе, но о встрече не забыл и одну пузатую все-таки привез […]
Сей муж на первый взгляд кажется угрюмоватым, но, когда разговорится, то будет совсем другое дело […]
В архиве Горького хранятся документы, датированные 24 апреля, 3 мая и 7 мая 1931 года, озаглавленные «Решения, принятые на совещаниях в составе: М. Горький, Халатов, Леонов, Крючков, Проскуряков в Сорренто».
Обсуждались различные вопросы издательской деятельности, и среди них такой:
7. О книге «День»
а) ежегодно выпускать книгу «День», рисующую в форме художественных миниатюр день жизни за истекший год в СССР и капиталистических странах. Книга эта должна строиться на фактическом материале, включать наиболее характерные и показательные события и факты […], изложение должно быть художественным, но максимально сжатым (пример: «Кочевники» Н. Тихонова — рассказ о двух баях);
б) писание книги поручить коллективу крупных писателей. Общая редакция М. Горького;
в) к созданию этой книги за 1930 г. приступить немедленно по приезде в СССР 12.
Вернувшись в СССР, Алексей Максимович 27 июня 1931 года пишет из Москвы ленинградской писательнице Марии Левберг, что собирается в Ленинград, и сообщает: «По приезде я буду говорить с вами об одном литературном предприятии, об альманахе „День“. Может быть, вы уже слышали об этом?» 13
Осенью Артем из случайного разговора со знакомым узнал, что Горький приглашал нескольких писателей участвовать в работе над книгой «День мира».
Артем Веселый пишет:
В ЦК ВКП /б/ тов. Сталину.
Мною задуман исключительный по размаху роман. Идея его проста: мир берется в горизонтальном разрезе, в разрезе, примерно, 12 мая 1933 г. или даже в какой-нибудь определенный час этого дня. Чем занят мир в этот час или день 12 мая 1933 г.
Вот приблизительные темы отдельных глав:
Москва, СССР в широком плане
Ватикан, собор св. Петра
Токио, труд и быт японского рабочего и работницы
Казань, рабфак
Записки провинциального немецкого философа
Ленинградский рабочий
Кантон, порт, собрание подпольщиков
Астраханские промыслы
Варшава, тип Достоевского в чине полковника
Полк Красной армии в будничной обстановке
За чайным столом — спор о современной литературе
Багдад, базар
Лондон, богослужение в аристократической церкви
Ударники в доме отдыха
Гамбургские безработные
Заседание Совнаркома
Спор двух ученых о какой-нибудь научной проблеме
И так далее.
Разнообразие тем безгранично. Нет ни одной стороны жизни, ни одного вопроса, который не мог бы быть поддет на писательское перо, разумеется, если этот вопрос под силу автору. Здесь возможно использование и черновой работы помощников и консультантов первой руки по отдельным отраслям знаний.
По свидетельству М. Горького, которому я первому сообщил идею этой книги в Сорренто в январе с.г., подобной книги — ни по форме, ни по содержанию — не было в истории человечества. Да и не могло быть. СССР — гора, а с горы, как известно, виднее. Такая работа может быть создана только в стране строящегося социализма при активном содействии и поддержке партии и всей советской общественности.
При удачном выполнении книга обещает быть одной из самых долговечных. Книга написана, она едина и в то же время каждая глава самостоятельна. При переиздании слабые или устаревшие главы опускаются или заменяются новыми. При необходимости ломаются рамки дня, часа и года. Это гарантирует, что и через сто, через тысячу лет книга будет шагать в ногу с жизнью. Форма книги настолько замечательна, что охотники продолжать ее найдутся: каждому творцу она откроет бесконечные перспективы, всю сумму которых (возникновение новых стилей, жанров, развитие типографского искусства) сейчас и учесть невозможно. Вечно молодая книга.
Если идея заслуживает внимания, то мною будет представлен более детальный план работы. К составлению черновой схемы книги совершенно необходимо привлечь многих — многоумных и достохвальных. Посильно ли выполнение сего замысла мне — судить не берусь. Работа огромна. Желание отдаться ей целиком — у меня есть.
12 сентября 1930
Артем Веселый
Тверская 61 кв.17 14.
Тем же числом помечено письмо Артема Горькому 15
Алексей Максимович,
после долгих размышлений я наконец решил приступить к работе над книгой (мир, взятый в разрезе часа или дня) — над книгой, идею которой впервые изложил вам в Сорренто в январе с. г. Идею эту вы весьма одобрили и обещали мне всяческую помощь.
И каково же было мое изумление, когда, возвратясь на днях в Москву, из разговора с одним писателем я узнал, что вы предлагали группе московских и ленинградских писателей приступить к созданию книги на эту тему.
Меня, как-никак автора сей идеи, вы не сочли нужным даже поставить в известность. Поражен и потрясен…
Мне хочется думать, что все это есть какое-то вздорное недоразумение, которое вы мне и разъясните.
сентября Горький отвечает:
«А. Веселому
Трудно согласиться с тем, что идея сборника „День“ принадлежит Вам, — я пропагандировал ее задолго до знакомства с Вами[56]. А вообще идеи внушаются эпохой, кланом, и права собственности на идею как будто не существует.
Сборник „День“, — в той форме, как он проектируется, — может быть создан только работой коллектива. Вам или какому-либо другому индивидууму эта работа не по силам. Однако никто не может помешать Вам попробовать свои силы на этом деле — это само собой разумеется. Участие Ваше в коллективной работе тоже конечно не отвергается.
А. Пешков»
Обстоятельства, при которых происходил разговор о «Дне мира», Артем Веселый напоминает в письме Максиму Горькому 20 сентября 1931.
Не в моих вкусах жевать мочало, а потому буду говорить прямо. Форма повествовательная.
Сорренто. Столовая. Сидим, обедаем — вы, я, кремлевский доктор Лев Григорьевич Левин, ваш секретарь Николай Иванович, ваш сын, его жена и бонна, последняя не в счет, русского языка она не знает.
