Фонтаны были осушены еще раньше. Вода из них разошлась по ведрам, баклажкам и канистрам наиболее расторопных и дальновидных граждан, которым теперь было не до обычно присущей им брезгливости.

Все крупные улицы и площади столицы были битком заполнены людьми. В городе объявили военное положение, власти пытались навести хотя бы видимость порядка, однако разогнать напуганных и взвинченных до предела людей по домам оказалось нереально.

Группу Сергея кинули на охрану кремля, где расположился аппарат президента. Два звена вертолетного полка. Контроль воздушного пространства лежал всецело на них.

Вертушки посадили прямо на красной площади. Отряд ожидал в полном боевом облачении, связь с командным пунктом осуществлялась через каждые пятнадцать минут с подробным докладом оперативной обстановки.

Внутренние войска встали в плотное оцепление и патрулировали прилегающую территорию.

Душная, панически настроенная, народная масса бездумно и слепо напирала. Лишь ценой невероятных усилий, элитная гвардия сдерживала напор обезумевшей толпы пластиковыми щитами и дубинками.

Сергей с беспокойством всматривался в зенит. Вот уже вторые сутки вместо обычного неба над головой он видел нечто… Что это было? Дать сколь ни будь вразумительную оценку этому феномену не мог ни один ученый.

Небо не стало красным или зеленым — оно просто приобрело глубокий и весьма насыщенный оттенок враждебной и неестественной синевы закаленной стали. Казалось, что в небе просыпали горы перегретой металлической стружки.

Иногда один из секторов небесной материи будто кто-то встряхивал, и тогда шла мерцающая волна, переливающаяся словно шелк.

Было бы даже красиво, будь это намалевано на картине какого ни будь импрессиониста, но видеть это воочию — было странно и страшно.

Небо перемежалось размытыми, однако четко видимыми темными полосами, которые разбивали небо на отдельные, довольно большие сектора. Искаженное солнце, словно в зимний сад глядело на землю через этот гигантский витраж.

От долгого глядения в небо заболела шея, свело мышцы спины. Ох и жарко!

Ему это показалось, или зрение играет с ним очередную злую шутку? Нет, так и есть, что-то происходит прямо сейчас.

Одна из черных полос сдвинулась относительно солнца. Гигантская тень от нее со скоростью локомотива поползла по красной площади.

Купол сморщивался и падал, преломляя и искажая лучи.

Взвыла сирена.

Взбесившееся солнце раскололось на тысячи осколков, в своем безумии разбрасывая блики во все стороны.

Бух-бух-бух — сердце разрывает грудную клетку. Список действий в критических ситуациях скурпулёзно прописан в уставе, однако падение неба в нем не значилось.

Когда закончится эта духота?

— Товарищ командир, разрешите доложить…

— Сам все вижу, летун — отозвался Сергей.

— А что же делать… — как-то глупо и не по уставу прозвучали слова молодого десантника, неуверенно поправляющего перевязь автомата.

— Всем по машинам и ждать команды — ответил Сергей.

— Все-е-ем по маши-и-инам и ждать команды! — полетел приказ над затихшей в оцепенении площадью.

Зуд и ломота в зубах, вновь как там, на дороге, когда он уходил от погони патруля. Он вспомнил, во что превратились машины ППС-ников и что осталось от людей в них находившихся. Тоскливо защемило сердце. Как там родители, как Светка, как они там одни, без меня? Если это конец, то он не сможет даже попрощаться с ними.

Жара, жара. Ах какая жара. Пот целыми реками стекает за шиворот.

Сквозь ветровое стекло он видит, как купол, словно саван, накрывает город. Вот он достиг звезды на одной из башен, скрывая ее от глаз, будто накидка фокусника. Нет, это его не остановило, все ниже и ниже. Господи, защити!!!

Хочется кричать от страха или хотя бы закрыть глаза, однако из упрямства он этого не делает. Пятнадцать метров, десять, пять…

Сергей задержал дыхание, и неведомая сила тут же впечатала его глубоко в сидение второго пилота. Так наверное чувствует себя смертник на электрическом стуле. Почему так темно? Сознание гаснет. Прощайте все, Светка…

Люди падают — по одному, группами, целыми толпами — будто скошены серпом невидимого жнеца, теряют сознание и остаются лежать там, где их настигает падающее небо.

Словно голодная биомасса, оболочка купола лижет булыжники мостовой. Словно пьянчужка трясущейся рукой обшаривает карманы зазевавшихся граждан. Дальше, глубже, еще, еще… и…

… И на надрыве исчезает, лопается, словно перезревший гнойник. Тугой порыв воздуха заполняет освободившееся пространство, хлесткая ударная волна качает тяжелые боевые машины…

— Командир…

Слова пробиваются с трудом, смысла их он не понимает, однако они заставляют его вернуться к реальности.

— Командир…

Летун трясет его за плечо.

— Отставить, я в норме — отзывается Сергей.

Голова болит словно после недельной попойки.

— Смотрите — Летун тычет пальцем в небо.

Что это, снег? Нет, слишком крупные предметы для снежинок. С неба падают листья. Миллионы и миллионы зеленых сочных листьев, покрывающих землю толстым шелестящим ковром.

И небо, такое родное, обыкновенное бледно-голубое небо с клочьями редких облаков — оно вернулось на свое извечное место.

В лицо дунул свежий ветерок, Сергей улыбнулся, задорно, по мальчишески. Он только сейчас почувствовал, как был напряжен все эти последние сорок восемь часов.

Они выбираются из вертолета.

Первым естественным порывом было связаться с родителями и женой.

— С нами все в порядке — раздался нежный шепот Светланы, вплетаясь в тихий шорох листьев — то что вы ищете — в небе.

Сергей уже начал привыкать к необычным способностям жены.

Листопад продолжается. Обыкновенные листья: дуб, клен, осина, граб, мелкие ветки и пучки хвои сыпятся с неба непрерывным потоком, казалось, что это будет продолжаться вечность. Но вот последний лист совершив крутой вираж, падает на землю и застывает. Сергей задумчиво шевелит ворох листьев ногой и запрыгивает в вертолет.

— Отря-я-я-д!!! По машинам — отдает команду Сергей, затем вспоминает про рацию и дублирует приказ.

Пилоты и десантники занимают свои места согласно боевому расчету.

— У кого есть оптика, оглядеть воздушное пространство — отдает новый приказ Сергей — доклад через пять минут, в случае обнаружения чего-то необычного, сообщать немедленно.

— Есть!

— Есть!

— Приказ понял! — сыплются один за другим рапорта старших экипажей.

— Товарищ командир! Обнаружен неопознанный объект в районе ЦУМа, видимые габариты пятнадцать на пять метров, высота зависания тридцать-сорок метров от поверхности земли — слышится возбужденный доклад одного из экипажей — объект стационарен.

В руках Сергея оказывается мощный бинокль. Искать долго не пришлось. Нечто непонятное неподвижно застыло в воздухе — не видно ни лопастей, ни выбросов из турбин, однако довольно крупный объект матово-черного цвета завис над площадью, не поддерживаемый ни какими видимыми опорами.

На машину это не похоже, объект скорее напоминает неаккуратно отломанный кусок здания, вот и окна. Несомненно, это окна. Легкие занавески на них подхватил озорной ветер, а за ними…

Сергей лихорадочно крутит ролик наведения резкости.

Так и есть, теперь он четко разглядел лица в окнах объекта. Вполне человеческие, ни чего особенного, если бы не обстоятельства, в которых он их наблюдает.

Опустив бинокль, Сергей командует в рацию: Всем оставаться на местах, ждать моей команды.

— Командир, — обратился он к пилоту, неподвижно сидящему в своем кресле — заводи машину.

— Есть — раздался лаконичный ответ.

— Летун, сгоняй к ВВ-шникам, попроси мегафон…

Уже на подлете они замечают, как прямо из воздуха появляются новые черные куски материи самой разной величины и формы и словно притянутые магнитом, стыкуются с главным объектом, образуя с ним единый монолит.

Пол содрогнулся. Раздался непонятный скрежещущий звук, будто столкнулись две гранитные скалы.