Под двойным натиском жены и соседа он не устоял.

На рыбалку Сергей взял Максима — сына своего коллеги и хорошего друга. Он давно уже обещал взять парнишку на рыбалку и вот, пришло время исполнять свои обязательства. Пятнадцатилетний пацан развил бурную деятельность, специально сбегал в соседнее парниковое хозяйство, где накопал кучу жирных, удивительно подвижных и пахучих червей, наварил кукурузы и ячменя для подкормки.

В компании с ними поехали еще двое — друзья Семеныча — такие же прожженные рыбаки загоревшие до черноты — Андрей и Дима.

Выезжали с ночи, чтобы поспеть к раннему утреннему клеву.

В темноте они долго рыскали, светили фонариками, выискивая по карте место рыбалки, но все же добрались благополучно. И вот сейчас Сергей сидел на берегу широкого канала, который загибался крутой дугой в этом месте. Берег по всей своей длине сплошь зарос густым и высоким камышом, который сухо шелестел на слабом ветру длинными заостренными листьями. Берег был пологим и удобным, но пришлось долго вытаптывать и расчищать место словно стая бизонов на водопое, чтобы только подобраться к воде.

Когда в прорехе показалась черная водная гладь, Сергей и компания увидели, что течение благодаря изгибу реки не очень быстрое, а промерив глубину грузилом на леске, обнаружили, что дно довольно низкое, в общем все идеально для хорошей рыбалки.

Слышалось громкое переливчатое перекликивание лягушек и мощные всплески рыбьих хвостов, которые оставляли широкие круги на воде, что было хорошим признаком.

Они прибыли на место, когда солнце еще даже не выглянуло из за горизонта, подавая лишь первые признаки зарождающегося утра, окрашивая самый край горизонта бледной утренней зарей. Было довольно прохладно, в серых сумерках со стороны реки тянуло сыростью и непередаваемым запахом, в котором смешались ароматы речной воды, гниющего камыша и черной тины, но для настоящего любителя рыбалки не было запаха слаще.

Первым делом рыбаки, едва расчистив подступы к реке и побросав вещи на глиняный берег, по традиции выпили по сто грамм за хорошую рыбалку и, как говорится, для сугреву. Опрокинув первую стопку, от дальнейшего продолжения Сергей отказался, остальная же компания, за исключением Максима, с энтузиазмом продолжила начатое дело. В итоге через полчаса, после того как Сергею пришлось отстаивать банку червей, которую приняли за тушенку и которой намеревались закусить, гоп компания мирно посапывала в сторонке, а Максим, закутавшись в толстую олимпийку, сидел на корточках рядом с Сергеем, мелко подрагивая всем телом и клевал носом.

Шелест листьев на ветру и медленно текущая вода, колышущая в загадочных глубинах длинные пучки водорослей — все это действительно успокаивало, расправляло скрученные в тугой комок нервы.

Закинув пару спиннингов почти на середину канала, Сергей застопорил катушки. Сторожевые колокольчики плавно покачивались на лесках, а пока, чтобы не сидеть без дела, он вытащил две длинные семиметровые коленчатые удочки, одну из которых подал Максиму и попробовал ловить на поплавок.

Прошло с полчаса, на удочку ловилась всякая мелочь, видно большая рыба не подходила близко к берегу, на относительно небольшую глубину.

Мальков выпускали, они с плеском исчезали в воде и тут же растворялись в родной стихии. Прохладный ветер проникал во все щели, выдувая остатки тепла, донимала мелкая мошкара, заставляя постоянно хлопать себя по лицу. Сергей закурил сигарету, сизый дымок тут же рассеивался в прозрачном воздухе.

Вдруг колокольчик ближайшего спиннинга как-то неуверенно звякнул, затем задрожал мелко-мелко — так, будто кто-то там в глубине обстоятельно и не торопясь дегустировал, пробовал на вкус червей и не решался сразу их проглотить. Сергей напрягся, осторожно передавая свою удочку Максиму. Леска спиннинга натянулась, а катушка плавно и медленно отозвалась звуком трещотки. Сергей застыл, вытянув в готовности руки и, когда удилище спиннинга выгнулось крутой дугой, а трещотка наконец затрещала громко и весело, резко подсек, удерживая пальцем круглый бок древней катушки. Охотничий азарт уже полностью овладел им, он забыл обо всем на свете, сейчас существовал только он и его добыча.

Определенно, на том конце сидело что-то очень солидное. Вся гоп компания проснулась от шума и суматохи. Рыбаки столпились на крохотном пятачке расчищенного берега и подавала бестолковые советы.

— Подсак тащите! — сдавленно хрипел Сергей с трудом удерживая изогнутое удилище спиннинга.

Словно длинноногая цапля, Максим размахивал руками и бестолково метался по берегу, зачем-то спрыгнул в воду, подняв кучу брызг, затем снова вылез на берег.

— А-а-а, где-е-е? Где подсак…

— В вещах поройся — хрипел Сергей. Да быстрее же!

Наконец то, из под груды вещей показался нужный инструмент. Максим неумело размахивал им из стороны в сторону, так что рыбакам приходилось уворачиваться от него, показывая чудеса ловкости.

— Ну-ка, дай сюда, сейчас класс покажу — сказал Семеныч, вырывая подсак из неловких рук Максима. Расставив ноги пошире для устойчивости, Семеныч застыл в ожидании.

Сергей уже минут десять водил рыбину — то натягивал, то ослаблял леску, боясь упустить свой улов. Но вот, наконец-то, метрах в десяти показался огромный рыбий хвост, плеснувший у самой поверхности. Рыба сопротивлялась все слабее, быстро теряя силы. Еще минуты через три показалось огромное желто-белое брюхо.

— Карп, точно карп. Килограммов на двадцать, не меньше.

— Точно! Вот везуха! — потирали руки горе-рыбаки, предвкушая жирную, наваристую ушицу.

Все с напряжением наблюдали за окончанием поединка.

— Да-а-а! Такая и в подсак-то не залезет! — сказал Семеныч.

Последние метры оставалось протащить улов до берега. Показалась рыбья голова. Жадно хватая воздух, рыбина широко разевала пасть, в которую свободно вошел бы мужской кулак. Желто-красные усы ее шевелились словно черви на крючке, а выпученные глаза безумно уставились на компанию.

— Давай я ее за жабры вытащу — сказал Семеныч, спускаясь в воду.

— Ну нет, — просипел Сергей — мой трофей, мне и вытаскивать, лучше подержи спиннинг.

Обиженный оказанным недоверием, Семеныч все-же аккуратно перехватил удилище, протаскивая рыбу последние метры, пока ее голова не ткнулась в камыши которыми зарос берег, чуть в стороне от расчищенного участка.

Сергей осторожно спустился в воду по колено, но неловко поскользнувшись, очутился в воде почти по пояс — дно резко уходило вниз. Подобравшись к рыбе, Сергей ловко ухватил ее за жабры и, с гордым видом, тяжело приподнял над водой.

— Есть! Молодец! Вау! С почином — поздравляли его рыбаки.

Вдруг… он отчетливо и остро почувствовал присутствие своей жены. Не где-то там, в городе, а здесь, рядом. Он недоуменно завертел головой, застыв с рыбой в руках.

— Ну что ты там застрял, тащи ее. Давая я тебе помогу — причитал на берегу Семеныч.

Неожиданно Сергей услышал громкий протяжный крик, который перекрыл шумную возню рыбаков и заставил вздрогнуть его всем телом. Сердце бухнуло в груди, кровь мгновенно прилила к голове — он узнал, не мог не узнать голос своей жены.

В голове пронеслась мысль — откуда она здесь, что за бред? Затем он вновь отчетливо ее услышал: «Сергей, пожалуйста быстрее приезжай домой. Беда! Сережа, я чувствую!»

— Вы что ни будь слышите? — спросил Сергей каким-то не своим, севшим на два тона, голосом, но по недоуменным взглядам рыбаков понял, что возглас жены слышал только он.

Его руки, державшие рыбину, безвольно разжались, слабость страха охватила все его тело с ног до головы — от макушки до самых кончиков пальцев.

— Что т-ты… делаешь! — Семеныч, скорчил безумное лицо и попытался ухватить брошенное было на берег удилище, но рыбина, в мгновение ока опомнившись, напрягла последние остатки сил, мощно взмахнула хвостом и сдернула его с берега.

Еще какое-то время рукоять спиннинга виднелась на поверхности — она быстро удалялась от берега, оставляя кривой след на воде. Скользя по речной глади, черная резиновая ручка покачивалась, словно указательный палец — с немой укоризной — но вот и она исчезла в загадочной глубине водоема.