Я ожидал, что его выдадут какие-то чувства помимо гнева, но нет, пусть он и смотрел только одним глазом, я все так же узнавал его пустой бездушный взгляд. Его жесты и язык тела явно намекали, что его что-то беспокоит, но стоило посмотреть в его глаза и этот взгляд уничтожал все предыдущие мысли о его состоянии. Взгляд не выражал ничего.

— Как ты держишься? — заговорил я после паузы. — Есть риск, что ты вновь возьмешься за старое?

— Есть, еще и какой… лучше мне не показывать не то что героин, а даже пустой шприц. Уж если я увижу героин, то вряд ли смогу сдержаться…

Мы вновь помолчали немного и я позволил себе отвлечься от Райана, чтобы поразмыслить над ситуацией с расследованием в целом. Мне все еще следовало принять решение. Райана, без сомнения, было жалко, но жалость сейчас могла сильно навредить нашему расследованию. В какой-то момент выбор стал для меня очевиден, нельзя было усугублять ситуацию еще больше.

— Но как бы там ни было, — сказал я после паузы, — ты должен понимать, что над этим расследованием больше работать не будешь. У меня нет другого выбора.

Райан только ухмыльнулся и недовольно закачал головой.

— Но это не значит, что тебе тут совсем нечего делать, — добавил я.

— В смысле?

— Не спеши улетать из Нью-Йорка. Уверен, ты еще пригодишься. У меня, возможно, найдется кое-какое дело для тебя.

— Дело? Ты значит, сначала угрожал засадить меня за решетку, а теперь внезапно решил использовать на стороне? Ты не охренел? Ботинки тебе не протереть?

— Они чистые. Если ты вернешься в свой Лос-Анджелес, то будешь протирать штаны на одном месте. А здесь, возможно, тебе подвернется работа… как ты любишь, с адреналином.

— Знаешь, ты… а черт с тобой, — он злобно посмотрел на меня и отвернулся.

— Разве это не то, что тебе сейчас нужно? Ты еще, может, спасибо скажешь. В любом случае, иди сейчас проспись, а завтра, если будет настроение, зайди к нам в Бюро. Шантажировать тебя я больше не собираюсь.

— А как же возможность переселиться за решетку?

— Молись, чтобы эта девушка из музея выжила. Если с ней все будет в порядке, то думаю, никаких проблем не будет. Но ты мне еще кое-что должен.

— Что?! Ты издеваешься?

— Объясни мне только одну вещь. Как ты вышел на Хауэра?

Он недобро посмотрел на меня в течение нескольких секунд, но все же решил ответить:

— Нашелся человек в Лос-Анджелесе, который разыскал некоторые контакты Хауэра и смог выдать мне его точное местоположение сегодня. Ничего особенного. Я только не могу понять, почему они покрывают Хауэра. Он то ли над чем-то работает, то ли сам от рук отбился…

— По-моему, он явно отбился от рук.

— В любом случае, они не захотят портить репутацию своего отдела, признав все то, что Хауэр сегодня натворил. Или я виноват, что он начал палить?!

— А он точно первый выстрелил?

— Да, черт возьми! Он вообще единственный кто там стрелял! Я просто хотел за ним проследить, но как-то… неудачно попался ему на глаза. Лично мы с ним не знакомы, но в Лос-Анджелесе виделись и не раз. Он меня сразу же узнал и начал палить.

— Ясно… ладно, как-нибудь еще это обсудим. Он все равно в федеральном розыске теперь.

Мы молча смотрели на происходящее на улице и какое-то время неподвижно тихо сидели. Дождь начинал понемногу стихать, но небо было все таким же темным и своим видом предупреждало, что затишье долго не продлится и вскоре вода вновь польется. Затихала понемногу и операция Дэвида по поимке Виктора Хауэра. Он начал отдавать приказы всем отрядам возвращаться назад и прекращать поиски. Один за другим к музею начали стекаться все, задействованные в поисках отряды полиции и спецназа ФБР, после чего Дэвид их поочередно отправлял «по домам». Отдав последние распоряжения, Дэвид посмотрел в сторону скорой помощи, где сидели мы с Райаном, и подошел.

— Стиллер, я это все сворачиваю, это бестолку, он давно уже где-то скрылся, — разочарованно произнес Дэвид.

— Да уж вижу, — ответил я, глядя вслед удаляющемуся фургону с ребятами из спецназа.

Дэвид перевел свой взгляд на Райана и окинул его жалобно-недоумевающим взглядом:

— Из тебя вышла отличная боксерская груша, Фокс.

— Спасибо, — едко отозвался Райан и кивнул в мою сторону, — из него еще лучше.

Дэвид посмотрел на его забинтованную левую руку, покачал головой и спросил:

— Ты правша?

— Я… вроде да, — неуверенно ответил Райан.

— Вроде? — изумился Дэвид. — Ты писать-то умеешь?

— Я… да… слушай, Аркетт, ты ублюдок, — Райан покачал головой и нервно засмеялся.

Дэвид и я, тоже не удержались и немного посмеялись. Не то чтобы бесконечные издевки Дэвида или вся остальная ситуация вызывали смех, это уже скорее было что-то нервное, защитная реакция организма на тяжелый стресс.

Минутку постстрессового синдрома прервал Райан, обращаясь к Дэвиду:

— Твоя мечта осуществилась, Аркетт. Меня отстранили от этого дела.

— Да ладно, — Дэвид с удивлением посмотрел на меня, — у тебя что и правда есть яйца?

— Уже не уверен, Хауэр мне много чего сегодня отбил, надо будет проверить, — отозвался я.

— Это тебе все везет, Фокс, — добавил Дэвид, — будь тут моя власть, я бы уже давно сделал все, чтобы выгнать тебя из ФБР.

— Не сомневаюсь, — все еще кривясь от боли, Райан осторожно поднялся с кушетки и попытался выпрямиться, — раз уж я отстранен, то и делать мне тут больше нечего. Если только я не арестован, — он вопросительно посмотрел на меня.

— Пока что не арестован, — ответил я.

— Значит… поеду наверно в больницу к той девушке… подстреленной… узнаю как она, думаю, парамедики меня подбросят.

— Хорошо, — кивнул я. — Хочется верить, что твои побои остановят тебя от очередной выходки хотя бы до завтра. Надеюсь увидеть тебя завтра в нашем Бюро.

— Надейся, — ответил Райан и удалился к недалеко стоящим парамедикам.

— Стиллер, — Дэвид настороженно посмотрел на меня, — что за… на кой черт он тебе завтра нужен? Ты его что, защищаешь?

— Я его не защищаю… я… я, возможно, стал его понимать. Но все же сделай мне одно одолжение. Проведи баллистическую экспертизу пуль, что найдешь в музее. Узнай, кто на самом деле стрелял и сколько.

Я дошел до лифта, зашел внутрь и нажал кнопку пятого этажа. Пока лифт меня доставлял на пятый этаж, я молча смотрел на надпись «Верность, смелость, честность». Меня посетила мысль, что слишком уж часто эта надпись встречается у нас в Бюро, но при этом почти ни для кого эти слова уже не имеют никакого значения. На мгновение я почувствовал себя дураком, что вкладываю в эти слова какой-то смысл, но тут двери лифта раздвинулись.

Я вышел и прошел по знакомому коридору до своего кабинета. Подойдя к своей двери вплотную, я потянулся за электронным ключом, но в последний момент одумался и просто потянул дверную ручку. Я вошел внутрь, закрыл за собой дверь и сел в мягкое кресло рядом со смеющимися на диване Кристен и Дэвидом. Пока меня не было, они умудрились найти общий язык и что-то громко обсуждали.

— Слушай, видела бы ты, как его отделал этот медведь! — сквозь слезы и несдерживаемый смех рассказывал Дэвид. — У него один глаз вообще не видит! Там огромнейшая гематома! Говорю тебе, у него сейчас глаз как у обезьяны задница!

— Задница обезьяны?! — немного смущенно переспросила Кристен и тут же залилась громким хохотом. — Дэвид, с вами не соскучишься!

— Хорош тут заигрывать с Кристен на почве чужого горя, — сказал я Дэвиду, а сам улыбнулся.

— Стиллер, где ты ее нашел? — сквозь смех интересовался Дэвид. — Никогда не встречал такой удивительной дамы!

— Ой, да ладно вам, — застенчиво отозвалась Кристен, — не говорите так, видите, вы Нейтана заставляете ревновать.

— Ага, Дэвида к тебе, — устало и безразлично отозвался я.

— Да успокойся ты, Стиллер, тебе все равно ничего не светит, — насмешливо ответил Дэвид, — ты уже слишком стар для нее и крайне депрессивен. А она вон какая веселая!