На всякий случай я перепроверил боеготовность своего пистолета и, крепко сжав его в правой руке, двинулся вперед по этажу. После того как медики вчера профессионально замотали бинтами мой несчастный мизинец на правой руке, меня более не преследовала проблема скованности в движении пальцев этой рукой. В какой-то степени меня это даже радовало и внушало уверенность — теперь я снова мог крепко сжимать рукоятку пистолета, не опасаясь за дееспособность своей раненной кисти.

Поблуждав немного по второму этажу в поисках пути наверх, вскоре я обнаружил на противоположном конце здания метрах в двадцати от себя еще одну лестницу. Я неспешно направился к ней, проходя мимо окон, и поглядывая наружу. Краем глаза внизу я заметил Джейкоба, который уверенным шагом пытался обойти здание, пробираясь сквозь различные строительные препятствия. Добравшись до лестницы, я поднялся на третий этаж, где обнаружил идентичное предыдущему этажу свободное пространство. Это недостроенное сооружение все больше походило на незаконченный жилой дом — больно уж одинаково и стандартизовано тут все выглядело.

Совсем рядом с собой, метрах в пяти, я обнаружил очередную лестницу, ведущую на четвертый этаж, и невольно задумался о нелогичности их расположения. Все лестницы были беспорядочно разбросаны по зданию, чем явно должны были осложнить жизнь будущим обитателям. Осмотрев более тщательно ступеньки, по которым я только что поднимался и, подняв свой взгляд к верху, я осознал причину такого неудобного расположения лестниц. Они попросту были недостроены. У себя над головой я мог наблюдать прямоугольное отверстие, открывающее вид на четвертый этаж и предназначенное для возведения дополнительных ступенек. Точно такие же отверстия располагались и над остальными лестницами, а такой разброс в их расположении по этажам говорил лишь о том, что на каждом этаже планировалось построить несколько лестниц. Только вот строители, очевидно, успели возвести лишь по одной лестнице, прежде чем по какой-то причине строительство остановилось.

Похвалив себя за невероятную смекалку, я двинулся к ступенькам, ведущим на четвертый этаж. Все время я передвигался практически на цыпочках, не издавая ни звука, но на пути к очередному этажу, случайно задел ногой небольшой камень, от чего тот откатился и через дыру в полу с грохотом свалился на этаж ниже. В этот же момент через отверстие возле лестницы, ведущей на четвертый этаж, я заметил промелькнувший грязный черный сапог и последовавший за ним звук быстрых шагов. Машинально пригнувшись с пистолетом наготове, я быстро забрался по ступенькам на четвертый этаж и стал крутить пистолетом по сторонам.

Гарнитура в ухе издала едва слышимый сигнал, повествующий о том, что связь с Джейкобом прервалась. Я хотел вновь позвонить ему, чтобы восстановить связь, но в следующую секунду заметил недалеко от себя промелькнувшую тень за одной из недостроенных перегородок и тут же направил пистолет в сторону неизвестного. Следом, двумя перегородками дальше, я заметил еще одну мелькнувшую тень. Кто бы это ни был, он все равно уже успел заметить меня или услышать из-за моей неосторожности этажом ниже, и потому я решил не церемониться.

— Стоять! Ни с места! Это федеральный агент! — разнесся мой громкий голос по всему этажу. — Ну да, как будто меня сразу бы послушались, — озвучил я следом свои мысли вслух и бросился к месту, где в последний раз видел тень.

Я успел миновать две перегородки, когда у меня в ухе раздался сигнал входящего звонка. Не останавливаясь, я нажал клавишу ответа на гарнитуре и мое ухо тут же пронзилось громким едва узнаваемым голосом.

— Сэр, агент Стиллер! — чуть ли не кричал Джейкоб у меня в ухе. — Немедленно убирайтесь из здания, его взорвут через двадцать секунд!

— Что?! — я замер на месте.

— Здесь никого не было, потому что все рабочие готовятся к сносу здания! Они уже не в состоянии остановить процесс сноса! Быстро убирайтесь оттуда, это будет направленный взрыв!

— Черт возьми! — выругался я и молниеносно развернулся обратно к лестнице.

Со всех ног я бросился бежать к выходу, напрочь забывая о замеченном мною секундой назад неизвестном посетителе. Едва не споткнувшись и не полетев кувырком, я все же удачно спустился по лестнице на третий этаж и тут же устремился к следующей лестнице, находившейся в пяти метрах от меня. Словно спринтер, преодолев это расстояния за две секунды, я перепрыгнул сразу несколько ступенек и в следующий миг оказался на втором этаже. До последней лестницы меня отделяло немалое расстояние метров в пятьдесят, а то и шестьдесят. Я выжал из мышц своих ног все возможное и помчался к выходу. Пролетая десятки недостроенных перегородок, я на автомате считал секунды до обрушения здания. По самым грубым прикидкам у меня оставалось около восьми секунд, чтобы добежать до выхода.

Выжимая из себя все силы, я пробегал огромное пространство на какой-то нечеловеческой скорости. Адреналин делал свое дело, обеспечивая меня скрытыми резервами сил и я уже был совсем близок к последней лестнице, когда скрипя туфлями, затормозил от увиденного и споткнулся, падая на одно колено. Я взглянул в хорошо узнаваемые глаза того самого неизвестного гостя в черных грязных сапогах и успел в них заметить то, чего прежде не видел — их цвет. Раньше я такого не замечал, но сейчас один глаз был зеленым, а другой голубым.

— О черт, — в полном ошеломлении произнес я.

Знакомые глаза тут же скрылись от меня, затем прозвучал ужасающей громкости и мощи взрыв, бетонный пол у меня под ногами провалился, я полетел вниз и день превратился в ночь.

Тьма. Непроглядная тьма. Она окружала меня со всех сторон и являлась всем. Ее невозможно было потрогать, найти в ней какие-то очертания, нельзя было ощутить ее запах или температуру. Я будто находился посреди ничего и в тот же момент ощущал каждую крупицу бесконечного мрака. Тьма ощущалась чем-то необъятным, безграничным, но в тот же момент имела некие физические границы, о которых мог знать только я. Это безграничное пространство находилось здесь, внутри меня, заключенное в моем мозге. Я чувствовал это… чувствовал, что оказался в заточении где-то внутри своей головы. Мой разум будто взял меня в заложники — ощущая неограниченные возможности своего сознания, я не имел ни малейшего шанса ими воспользоваться. Я совершенно не ощущал своего тела, я даже не испытывал никакой потребности в нем, я представлял собой лишь разум. Немощный разум, застывший и окутанный тьмой.

Не имею ни малейшего понятия, как долго длилась эта тьма. Может всего пару минут, может час, день, год или целую вечность. Тьма не имела времени, для меня она была абсолютна. Я чувствовал ее присутствие, казалось, будто я могу ее потрогать… но чем? Ни рук, ни ног, ни каких-либо других частей физической оболочки у меня не было. Лишь парализованное сознание. Я просто был где-то там. Я ничего не ждал, ни на что не надеялся, ни о чем не думал. Я существовал. Вот, наверное, самое подходящее слово. Я просто существовал посреди ничего.

Спустя то ли секунду, то ли вечность я почувствовал эхо доносящегося глухого удара. Следом до меня докатилось эхо еще одного удара и вновь наступила полная тишина. Сердце. На мгновение я услышал далекие отголоски своего сердца. Это было похоже на весточку из другого мира, я не чувствовал свое сердце, но смог расслышать далекое эхо давно забытых звуков. Два удара — это все, что долетело до меня из того мира… и все вновь затихло. Вновь настала абсолютная тишина.

В полной тишине и темноте я продолжал существовать неведомое мне количество времени и все так же ничего не ждал и ни на что надеялся. Спустя проведенную здесь вечность, я вдруг отчетливо что-то ощутил. Некий импульс. Нечто неуловимое легонько толкнуло мое сознание и следом мимо меня в темноте промелькнул некий образ. Мое сознание, будто нехотя просыпалось после вечного сна и в следующий миг распознало перед собой нечто, имеющее знакомую форму — что-то высокое, бесконечно уходящее ввысь. Только мне захотелось прикоснуться к неизвестному, как моя рука сразу же оказалась плотно прижата к коре огромного дерева. Я медленно провел ладонью по древесному стволу, ощущая неровность его поверхности, каждую ямку в коре, каждый изгиб. Затем я поднял голову высоко вверх и увидел сухие ветки старого давно угасшего дерева. Я посмотрел себе под ноги и осознал, что стою на огромных извилистых корнях мертвого дерева.