— Лён, давай без сарказма… Пожалуйста, — тихо попросила Женя, чувствуя, как в горлу подкатывает неприятный спазм. Всё же она не привыкла говорить о своих проблемах с кем-нибудь, кроме Юли. С той они вместе почитай уже больше семнадцати лет и та могла понять состояние подруги с полуслова и одного взгляда.

— Жень, что случилось? — серьёзно поинтересовалась девушка, сразу растеряв шутливый тон. Хотя нотку иронии в голосе всё равно удалось уловить, но тут ничего не поделаешь, такая уж она есть.

— Два дня назад я сказала вам, что хочу отдохнуть и улетаю. Посреди недели. На море, — слова давались с трудом, но всё же Евгения заставляла себя их произносить. Хранить всё в себе у неё не получалось. Вов сяком случае, достаточно долго.

— Я помню, но…

— Лён, не перебивай меня. Иначе я не смогу ничего рассказать, — вздохнув, сжала пальцы в кулак, до боли впившись ногтями в ладонь. — Так вот. Ты не знаешь об этом, но я встречаюсь с двумя мужчинами сразу. Знаю, это не правильно. К тому же у одного есть девушка, у второго жена. Но… так вышло. Я не смогла отказаться от них, — казалось, что рухнула какая-то плотина, мешавшая рассказывать о собственной жизни. Женя начала говорить быстро, сбивчиво, тем не менее стараясь не упустить ни одной детали. — Я устроила себе внезапный отдых, что бы отключиться от всего. Что бы наконец-то суметь разобраться с собственной мыслью. Юля знала об этом. Не одобряла, но знала и молча дала согласие. Она же приехала меня проводить, пусть я и не просила об этом. И вот когда мы сидели в одном из кафе на территории аэропорта… В общем, там оказались и они. Те двое мужчин, что появились в моей жизни.

— Вы пообщались? — осторожно спросила Алёна.

— Нет. Они нас не увидели. Но это не самое… Страшное. Понимаешь, они знакомы друг с другом. И… Я была всего лишь разменной монетой в их соревнованиях.

— Что? — собеседница непонимающе переспросила. — Жень, я что-то не особо понимаю о чём…

— Лён, они поспорили. Поиграть решили со мной, понимаешь? Кто своего быстрее добьётся! Я стала всего лишь предметом их общего интереса, не более. Не знаю, как я тогда сдержалась…

— Так, стоп, подруга. То есть эти двое совершенно не случайно тобой заинтересовались, так?

— Мягко говоря, Лён, мягко говоря… — глубоко вздохнув, вытерла тыльной стороной руки слёзы, появившиеся в уголках глаз. — И знаешь, я бы это ещё смогла простить, как говориться. Не принимать близко к сердцу или ещё как-то. Я бы даже наверное смогла свести всё в шутку или ещё что-то сделать, если бы…

— Ты влюбилась, — тихо закончила за неё Алёна, и устало вздохнула. — Ты влюбилась в кого-то из них, да?

— Да, — Женя грустно улыбнулась. — Я влюбилась. И чёрт бы всё побрал, устала быть сильной пофигисткой с вечно весёлым настроением. Мне захотелось, что бы был кто-то, кто будет любить меня любой. Кто будет просто рядом, в любую минуту. Кому можно довериться и с кем могу посмеяться или ещё что… Лён, не поверишь, я впервые в жизни поняла, как иногда бывает больно от чужих слов. Впервые со школы.

— Юля знает о том, что ты сейчас загоняешь себя в депрессию?

— У неё своих проблем хватает, — хрипло рассмеялась Женя. — Как думаешь, ей самой-то легко, учитывая, какие у неё отношения с Волковым?

— Мы говорим не о них, в данный момент, — грубо оборвала её Алёна. — Ты дома? Я сейчас подъеду.

— Хорошо, — облегчённо вздохнув, Павлова смогла наконец-то разжать руку, которую уже начало сводить судорогой. — Если встретишь кого-то возле моей двери, спусти его с лестницы, пожалуйста.

— Кто-то из этих двоих? — понимающе протянула подруга и вздохнула. — Хорошо, Жень. Я сейчас буду. Только, пожалуйста, не делай глупостей больше того, что уже сделала, ладно?

— Спасибо, Лён… Спасибо, — отключившись, она бросила телефон в сторону, закрыв лицо руками. Не Юля, но всё же… Всё же, хоть кто-то лучше, чем совсем никого.

Звонок в дверь раздался через полчаса. Всё это время Женя просидела в одной позе, закрыв лицо руками и пытаясь сдержать слёзы, стекающие по щекам. Эмоции разрывали изнутри, не давая найти точку опоры, что бы нацепить привычную маску безразличия к происходящему и улыбки. Медленно поднявшись, она провела рукой по волосам, раздирая спутавшиеся пряди и отправилась открывать. Алёна приехала, как и обещала, что уже вселяло некоторую надежду на то, что жизнь не рухнула, как казалось до этого.

Щёлкнув замком, распахнула дверь и встретилась с заспанным взглядом подруги. Та пригладила рукой всклоченные волосы, зевнула и кивнула головой куда-то в сторону. Переведя взгляд, Женя почувствовала приступ тошноты и паники одновременно. Слева, прямо на полу, сидел Кожевников, опираясь затылком на стену и даже не повернувшись в сторону девушек.

— Уходи, — тихо бросила Павлова, пропуская Алёну в квартиру и снова закрывая дверь. Правда, перед этим добавив. — И никогда больше здесь не появляйся.

Ответа, даже если он и был, девушка не услышала. Просто опустив голову вернулась в комнату, снова устроившись на полу. Теперь уже вытянувшись во весь рост. Прохладный воздух из открытой двери балкона позволял хоть немного, но держать себя в руках.

— Это один из них? — Алёна включила свет и стала собирать раскиданные по комнате вещи. Она не удивлялась, не пыталась читать нравоучения. Не смотря на довольно вспыльчивый и неустойчивый в некоторых моментах характер, Алёна Сергеева знала, когда и что надо делать. И сейчас отлично понимала, что любая попытка наставить на путь истинный, встретит не то что стену — железобетонный фундамент.

— Женатый. А второго ты и так знала, — кивнув головой, Павлова слабо улыбнулась. — Талбер.

— Талбер? — прищурившись, Алёна кинула полотенце куда-то в сторону и сжала висящий на запястье кожаный браслет. — Хочешь сказать, что этот милый шалунишка играл с тобой, так? Сукин сын…

— Лён, я не хочу про них говорить. Честно…

— Зато я хочу. А главное, я хочу поговорить с его девушкой, — выплюнула Алёна и вытащила свой телефон. Набрав номер, дождалась ответа и мило поинтересовалась. — Женёк? А дай в ухо той даме, кому телефон принадлежит. Ага. Я подожду. И не смей отвлекать её на секс! — помолчав ещё пять минут, Алёна уже более серьёзным тоном поинтересовалась. — Лёльча? Это я. Ну да, не сложно было догадаться. А теперь слушай внимательно и даже не пытайся что-то сделать с тем субъектом, что сидит рядом и наверняка желает подслушать наш разговор. Пихни его в живот от меня, — секундное молчание и смешок. — Спасибо. Лёль, я у Женьки. И у нас назревает нехилый такой по своей масштабности дебош. Естественно пьяный. Я хочу, что бы ты присутствовала, так как говорить в это время мы будем о твоём парне. Да, солнце. У нас будет очень серьёзный разговор, так что бутылки мартини не хватит, бери две. Я тоже тебя люблю. Чао.

Отключившись, Алёна бросила телефон на дива и вытянулась рядом с Женей. Та пыталась сохранить спокойствие, но заметно нервничала.

— Зачем? — наконец смогла выдавить из себя Павлова, сжав пальцами ковёр. — Зачем ты её позвала?

— А ты предпочитаешь страдать в одиночестве? — фыркнула Алёна. — Солнце, Талбер по ходу решил разыграть из себя бога. Вместе с тем, вторым. Лёля хорошая. Она поймёт и поможет. Я тебе точно говорю.

Скептический смешок Жени был проигнорирован. А ещё через десять минут раздался следующий звонок в дверь. Побыть в депрессии и покое, по-видимому, не получится, поэтому Евгения просто поднялась и впустила в квартиру ещё одну свою подругу. Та выглядела встревоженной и напряжённой, периодически проводя по тёмным волосам рукой и дёргая себя за косу. Посмотрев на Евгению, глубоко вздохнула и отвесила ей подзатыльник, поставив пакет на пол.

— За что? — флегматично поинтересовалась Женечка, даже не думая защищаться.

Депрессивное состояние для неё являлось редкостью. И если она попадала в него, то Павловой становилось совершенно всё равно, что с ней делают, кто и почему. Вместо того, что бы возмутиться, она просто потёрла пострадавшую часть тела, равнодушно смотря на подругу.