— Надежда, у меня склероза отродясь не было. А если и проявлялись временные провалы в памяти, так только вследствие приёма чего-то более тяжёлого, чем тот же виски, ну или водка на худо конец. Я даже согласен на вермут временами бываю, — отлепив, наконец, свою тушку от косяка, Максим сделал несколько шагов внутрь комнаты и, оказавшись прямо перед Надей, присел на корточки, внимательно и очень серьёзно рассматривая лицо девушки. — Поэтому был бы очень признателен, если бы ты прекратила вешать мне лапшу на уши. Я вилку забыл прихватить.

— Вчера ты был более… Пушистым, — устало прикрыв глаза, тихо откликнулась она и качнула головой, прикусив многострадальную нижнюю губу. — И чувство юмора у тебя точно присутствовало.

— Надя, — с нажимом произнёс Краснов, неожиданно почувствовав, что ему стало стыдно за собственное поведение. То что его одновременно обуревало желание обнять её и утешить, вместе с необходимостью развеять все иллюзии в отношении собственной персоны, разрывало его и без того не простую натуру. Что-то усиленно подсказывало мужчине, что в этот раз просто не получится. Да и надоело это просто, если подумать-то.

— Двадцать с лишним лет Надя, — раздражённо мотнула головой Надежда и резко поднялась, продемонстрировав все прелести собственной фигуры, сама того не желая. — Могу я надеяться хотя бы на кофе?

— Я тебе чай принёс, — тихо отозвался Максим, рассматривая стройные ноги, с изящными лодыжками и небольшими аккуратными ступнями. Смотреть выше он как-то слегка побаивался.

— Я не пью из чужих кружек, — «тонко» намекнула она на то, что он уже отпил из принесённой чашки.

Краснов вздохнул, посчитал в уме от одного до десяти и обратно, после чего пришёл к выводу, что морду набить Волкову просто жизненно необходимо. Хотя бы для успокоения собственной совести в отношении того, как он ведёт себя с собственной гостьей. Как же всё-таки то, как пройдёт утро, зависит от того, с чего ты его начнёшь!

Юлия.

Когда минутная стрелка на наручных часах доползла до сорока пяти минут девятого, вызвала такси, чувствуя, что уже просто нет никаких сил оставаться в этой квартире. Нет и вряд ли появятся.

Внутренне, в душе, я понимала, что это банальное и позорное бегство, что можно было утром выяснить всё или же вчера… Но одно дело подозревать, другое — получить не просто какие-то косвенные доказательства, а прямые неопровержимые улики, можно сказать письменную явку с повинной от непосредственного подозреваемого. Хотя, теперь уже скорее обвиняемого.

Машина приехала через пять минут. Всё это время я стояла в тени деревьев, растущих недалеко от подъезда, стараясь абстрагировать от местных кумушек, уже облюбовавших скамейку у дверей. Из обрывков разговора можно было смело делать выводы о нравственном воспитании не только всего дома, но и страны в целом. А кто виноват бы? Правильно, правительство, вместе с Путиным и Медведевым. Сталина на них нет, как выражались бабульки, поминая недобрым словом всех президентов, начиная от Горбачёва и заканчивая нынешним Дмитрием Анатольевичем. Иногда я всерьёз думаю о том, что у них нет никого невиновного, что периодически пугает.

Заметив подъехавшее такси, быстро добралась до задней двери и села в машину, радуясь тому, что она пока ещё не успела раскалиться до состояния сковородки, стоящей на открытом огне. Если уже в это время на улице чувствовалась липкая духота, боюсь представить, что будет днём.

— Куда вам, барышня? — Доброжелательно улыбаясь, поинтересовался водитель, мужчина средних лет. Что примечательно русский и даже ухоженный. Интересно, что он делает в агентстве такси? Ведь по одежде можно определить, что он привык закупаться отнюдь не на вещевом рынке.

— Воронова, 25, — улыбнувшись в ответ, назвала адрес и тут же уткнулась в прихваченную из квартиры книгу. Она оказалась стареньким и потрёпанным изданием произведения в жанре «иронический детектив», автором которого была никто иная, как Дарья Донцова. Ничего не имею против данной дамы. Её кулинарная книга лентяйки на самом деле довольно полезная и познавательная вещь, написанная приятным и понятным языком. Однако, если первые книжки ещё можно было читать, скажем ту же серию про Дашу Васильеву или Евлампию Романов, ну ещё начало про Ивана Подушкина, то последующие напоминали сходящие с одной фабрики консервы. Вроде и юмор есть и сюжет достаточно интересный, но… Одинаковый какой-то что ли? В общем, первое время, когда она только начала печататься, я с удовольствием коротала время с подобной литературой. Потом же плюнула и забросила, решив, что оно того не стоит.

Вот и сейчас пробегая страницы по диагонали и вяло думая о том, что героиня или озабоченна поиском мужа или хочет стать богатой, но никак не собирается искать преступника, не заметила, как мы добрались до места. Заплатив водителю и попрощавшись с ним, с чистой совестью забыла книженцию на заднем сидении, якобы уронив её на пол, пока водитель отсчитывал сдачу. Захлопнув дверь, сделала вздох полной грудью и направилась к входу в клинику, располагавшуюся в небольшой парковой зоне. Маленькой, если быть точно. Где-то с один двор размером.

Женьку увидела почти сразу. Павлова стояла на крыльце и дружелюбно общалась с каким-то молодым человеком. Судя по отсутствию халата или какой-то ещё специальной одежды, он не являлся сотрудником медицинского учреждения. Может, пришёл с кем-то? Только чего он тогда так нахально улыбается, трогает Женьку за руки, да глазки ей строит?

Вот же ж… Одно слово — Павлова. Вечно находит неприятности, даже там, где это в принципе не возможно.

— Жень, привет, — позвала подругу, остановившись у подножия лестницы и мило улыбаясь. Блондинка среагировала мгновенно, казалось, она только этого и ждала. Подхватившись, сделав вид, что едва не потеряла сознание от радости (парень был готов её ловить, на полном серьёзе), она рванула в мою сторону, попутно едва не столкнув с лестницы медсестру, гневно посмотревшую на неё. Схватив меня в охапку, Павлова повисла на моей шее, едва ногами не болтая от счастья.

— Любимая, ты пришла! — Заорала Павлова, ещё крепче стискивая меня в своей хватке. — Солнышко, я так волновалась! С ребёночком всё в порядке? А витаминчики ты пьёшь? Ну, те, что доктор прописал? А то смотри мне, я ведь нажалуюсь на тебя! — И уже куда тише мне на ухо. — Соколова, если ты мне не подыграешь — задушу прямо тут! От радости!

— Солнышко моё, блондинистое, — тихо откликнулась, обнимая её за талию пряча улыбку у неё на плече. Паренёк то бледнел, то краснел и точно позабыл подобрать свою челюсть с земли. Будем верить в лучшее и надеяться, что его нервы не сильно пострадают. — Ты чересчур волнуешься, дорогая. Я даже боюсь представить, что будет почти восемь месяцев спустя.

Пытавшийся закадрить Женьку кадр, нахмурился, поджал губы и промаршировал мимо нас в сторону проезжей части, буркнув на последок весьма нелицеприятное:

— Дуры-лесбиянки.

— У него точно есть какая-то фобия, — вынесла вердикт подруга, отлипая от меня и делая шаг в сторону. Проведя рукой по распущенным волосам, Женя скорбно вздохнула и поинтересовалась. — Так что случилось? И почему мы именно здесь встретились, м?

— Ну, наверное, мы встретились именно здесь, — сделала ударение на последнем слове, чуть помолчала, после чего выдала окончание фразы, — потому что мне надо сдать анализы и подойти к врачу на предмет рекомендации необходимых витаминов, курс которых надо пройти во время беременности.

Между нами повисла пауза воистину достойная «Ревизора» Гоголя. Женька смотрела на меня круглыми глазами, в глубине которых явно сверкала мысль о том, что её подруга, то бишь я, либо так над ней издевается, либо неудачно шутит, либо ещё что-то… Но хоть какого-то намёка на подозрение, что всё это совершенно серьёзно там не просматривалось.

Получается, что в такой вариант, как моя беременность лучшая подруга даже услышав от меня лично слова подтверждения — поверить не может. Забавно, однако, но и довольно печально.