Ты для нее не был легко доступен с самого начала.

Ты знаешь себе цену и просто так ни на кого не вешаешься.

У нее никогда нет уверенности, что ты уже в ее собственности.

Она тебя боится потерять и испытать боль от такой потери.

Она тратила на тебя свои силы, деньги, время. Тогда потерять еще больнее.

Она, по большей части, может только предвкушать обладание тобою, но полного обладания как раз нет.

Ты можешь быть то доступным и ручным, то отдаляться и отделяться (что имеем — не храним, потерявши — плачем).

Ей известны факты, что женщины от тебя с ума сходят, и ты популярен. (Но ты не должен демонстрировать ей картины «измен» и тому подобное — может быть взрыв. И все же пусть она сомневается.)

Ее подруги о тебе высокого мнения. Женская ревность, если ее умело использовать — эффективнейшее средство.

Чем больше она сомневается и думает о тебе — тем сильнее она будет в тебя влюбляться.

Ну и вот тебе десяток рычагов, на которые можно воздействовать. Но делать это надо умело и в подходящих ситуациях. И совсем не надо это все озвучивать словами. Твой внутренний настрой передают даже не твои слова, а все поведение в целом. Это (в том числе) и тон голоса, и выражение лица, и манера говорить, и твои жесты и движения. Все твое поведение передает этот настрой сильнее и точнее, чем любые слова. Пускай говорят твои действия. Будь сильным, уверенным в себе. Внуши себе (на секундочку, чтобы не зазнаться без меры), что любая женщина мира сочтет для себя за честь быть рядом со мной.

Сказанное не означает, что ты должен быть похож на возбужденную обезьяну или невежественного нахала, или что у тебя должно отсутствовать чувство юмора. Отнюдь нет — ты можешь быть дружелюбным и нежным, и в то же самое время быть сильным и действовать прямо. Ключевой момент — это баланс. Как только ты почувствуешь этот баланс в себе, тебе придется отбиваться от женщин, как от назойливых мух.

— Я не извиняюсь за свои человеческие и мужские желания. Я иду по миру без оправданий и извинений.

— Ты мне не нужна — я нужен тебе.

— Ты не можешь мной командовать.

— Я никогда не знаю, на какой женщине я остановлюсь до тех пор, пока я не сделал первой серьезной попытки овладеть ею, поэтому я не считаю ни одну женщину серьезной кандидатурой на отношения, пока мы с ней не переспали.

— Первым шагом в возникновении влечения у женщины является привлечение ее внимания, и наилучший способ сделать это — быть неповторимым, новым и отличающимся от других.

— Я не спорю с женщиной и не пытаюсь ее ублажить. Я внимательно слушаю все, что она говорит, и нежно, но твердо делаю все то, что я запланировал с ней.

— Нет женщины красивой настолько, что она не может стать моей.

— "Три" балла в постели выше «пяти» баллов в воображении, но «пятерка» в постели выше сотни «троек» в воображении.

— Я никогда всерьез не увлекаюсь женщиной, у которой больше проблем, чем у меня.

— Постоянство без гибкости — это рецепт катастрофы. Я варьирую свое поведение и стиль, чтобы найти то, которое лучше всего действует.

Среди моей многочисленной родни был один дядюшка — слесарь экстракласса. Благодаря своему мастерству он никогда не бедствовал. У него не было отбоя от клиентов: врачи заказывали ему уникальные хирургические инструменты, антиквары — детальки для всяких древних механизмов, фотографы — запчасти для трофейных «Pentax» и «Exacta»... Но в наше время дядя Петя, наверное, уже не смог бы заработать себе на жизнь. Теперь на каждой выставке демонстрируются эдакие мини-комплексы «для дома и семьи»: компьютер плюс маленький станочек с программным управлением. Задаешь чертеж, вставляешь заготовку, и через несколько минут в твоих руках сверхсложная деталька. Не надо знать слесарное дело, можно даже не представлять себе, как выглядит напильник, это не важно, — компьютер со станочком любого желающего мгновенно превратит в квалифицированного слесаря.

Испокон веков были хорошие работники, были плохие. Один гончар делал хорошую посуду, другой — плохую. Но это еще не значило, что «плохой» гончар был нерадивым или ленивым работником. Зачастую ему просто не хватало умения, «технология выработки посуды», которой он владел, была несовершенна. Воспроизведя последовательность действий более умелого коллеги, он мог бы добиться точно такого же результата. Собственно, в этом и заключалось развитие материальной цивилизации: в копировании «удачных» технологий производства и их накоплении. Неудачные технологии отмирали, забывались, удачные — развивались и совершенствовались. Пока не достигали той стадии сложности, когда овладеть ими в совершенстве мог уже не каждый индивидуум, когда для осуществления технологии требовалось особое умение, требовался Мастер.

И тогда стали появляться технологии качественно иного уровня, когда элемент умения, мастерства становился частью самой технологии и никакого особого умения от человека уже не требовалось, он становился не центром, а придатком технологии. Мастерство заменялось самой технологией. В средние века очень ценился труд переписчиков книг, он требовал от человека ценного и редкого сочетания качеств: грамотности, хорошего почерка, усидчивости и терпения. Потом появился Гутенберг, и вместо мастерства пришла технология. Человеку, который стоял за прессом, даже не требовалось быть грамотным — знай поворачивай ворот. Хорошие вязальщики весьма ценились в старой Англии, но появились трикотажные машины, и труд вязальщика свелся в перебрасыванию туда-сюда вязальной каретки.

Не так давно один из авторов «Компьютерры», российский ученый, побывал в гостях у западных коллег. Делясь со мной впечатлениями, он дивился тому, как низка квалификация и как узок кругозор среднего западного ученого. «Какие же это ученые! Наша наука гораздо лучше и эффективнее!» — восклицал мой собеседник, совершенно упуская из виду тот факт, что именно этой, «неэффективной» науке мир обязан достижениями последних лет. Мне не удалось объяснить ему, что научная деятельность его западных коллег давно превратилась в отлаженный технологический процесс, в котором ведущую роль уже играет сама по себе «технология науки», а не люди, которые ее движут.

Душа человека — потемки. Работа с человеческой душой, влияние на нее, ее исцеление и «исправление» — для этого рода человеческой деятельности до недавнего времени не существовало никаких технологий. Были отдельные гении и таланты — священники, врачи, педагоги, которые что-то могли совершить в этой области, но их — единицы, да и сами они вряд ли могли бы объяснить, как они это делают. Первые технологии для работы с человеческой душой появились лишь на рубеже нынешнего столетия. Если я не ошибаюсь, термин «психоаналитика» впервые прозвучал из уст Фрейда. Сейчас методы воздействия на человеческую психику преподаются в учебных заведениях, но эти «молодые» технологии еще ой как далеки от совершенства.

Обратившись к любому терапевту с воспалением легких, вы получите более или менее сходное лечение, любой врач даст вам одни и те же таблетки, и у плохого, и у хорошего врача вы получите сходный результат (только у хорошего быстрее). Это потому, что технология лечения простуды совершенна сама по себе и мало зависит от врача. Придя к любому психологу со стандартной фобией, вы также получите у любого из них сходное лечение, но к одному психологу вы будете безрезультатно ходить годами, другой вылечит вас за один-два сеанса. Современные психологические технологии таковы, что психолог обязательно должен быть Мастером. А как показывает весь опыт человечества, на смену технологии, завязанной на Мастера, приходит технология, мало зависящая от человеческого фактора. В современном мире на роль такой технологии претендует нейролингвистическое программирование — НЛП.