Тогда уж было поздно, Не думали о сне, Ложились, как возможно…» и проч. <1792> Волга, реченька глубока! Прихожу к тебе с тоской; Мой сердечный друг далеко, Ты беги к нему волной. Ты беги, волна, стремися, К другу весть скорей неси, Как стрела к нему пустися И словечко донеси. Ты скажи, как я страдаю, Как я мучуся по нем! Говорю, сама рыдаю, Слезы катятся ручьем. Вспомню, милый как прощался, И туда вдруг побегу, Где со мною расставался; Плачу там на берегу. С ветром в шуме Волга стонет, А я рвуся злой тоской; Сердце ноет, ноет, ноет И твердит: «Где милый мой? Где мой друг, Моя отрада? Где девался дорогой?..» Жизни я тогда не рада, Вся в слезах иду домой. Но к несносному мученью Страсть должна свою скрывать, Здесь предавшись слез стремленью, Дома вид иной казать. Как ни тошно, как ни больно, Чтоб не знали страсть мою, Покажусь на час спокойной; Ночь зато проплачу всю. «Поспешай ко мне, любезный! Ты почувствуй скорбь мою, Ток очей отри мой слезный, Облегчи мою судьбу». Только я уста сомкнула, Стон пустился вслед за мной; Мнится, реченька вздохнула, Понесла слова волной. <1793> Как во нынешнем году В Петербурге-городу, Сама знаю где, сама ведаю. Я во нынешней неделе Во компании сидела, Сама знаю с кем, сама ведаю. За железною решеткой Я сидела, что чечетка, Глядела в окно. Подаянием питалась И со вшами забавлялась: Много развелось. Ко мне сторож прибежал, Он под номером сыскал, Повел меня вверх. Там допросом забавлялась И с судьями повидалась. Черт бы их тут взял! Секретарь вынес указ, Прочитали тут при нас: «Бить шельму кнутом!» Палач скоро прибежал, На мне шубку разодрал, К столбу привязал, Из кулька вынул кнутину, Расстегнул как хомутину, Дернул по спине… Отсчитали двадцать пять, Приказали с столба снять, Сама побрела, Подорожную взяла, Что избита вся спина, Вся изорвана; Палач тотчас догадался, За мной вслед еще погнался: «Плати за работу, Что бил хорошо!» II
Первая половина XIX века П. И. Шаликов Петр Иванович Шаликов (1767–1852) принадлежал к старинному аристократическому роду. Он служил в кавалерии, участвовал в штурме Очакова; выйдя в 1790 году в отставку, он всецело посвятил себя литературной деятельности. Как журналист, поэт и прозаик Шаликов принадлежал к сентиментальному направлению в русской литературе, издавал журнал «Московский зритель» (1806), альманах «Аглая» (1808–1812) и «Дамский журнал» (1823–1833), редактировал «Московские ведомости». При жизни поэта вышло два сборника его стихотворений — «Плод свободных чувствований» (3 части, М., 1798–1801) и «Цветы граций» (1802). Оставаясь приверженцем сентиментализма и после того, как на смену этому направлению пришел романтизм, а затем и реализм, Шаликов стал излюбленной мишенью критики и эпиграмматистов под сатирическим прозвищем «Вздыхалов». Шаликов был одним из зачинателей жанра чувствительных «русских песен». Многие его стихотворения были положены на музыку неизвестными композиторами-дилетантами и публиковались в нотном приложении к «Аглае». На некоторые тексты поэта писали романсы Д. Кашин и П. Долгорукий. Нынче был я на почтовом на дворе — Льстил себе найти от миленькой письмо, И — пошел назад с унылою душой. Нет письма!.. нет сердцу радости ни в чем! Ах! давно, давно не пишет уж ко мне Та, которою на свете я живу; Та, котора уверяла так меня, Что в разлуке ей отрада только в том, Чтоб писать ко мне… о горести своей!.. Что ж мешает ей в отраде той теперь? Что мешает сердце друга оживить? Неужель забыт я милою моей? Неужели сон был счастие мое?.. Нет, не может статься этого вовек! Я довольно знаю милую мою: Ее сердце не умеет изменить; Ее сердце век останется моим — Знать, свободного и в тереме своем Не имеет она времени часа; Иль препятствуют недобры люди ей К другу грамотки чрез почту посылать… Но, что б ни было причиною того, — Лишь была б здорова милая моя! <1801> А. Ф. Мерзляков
Алексей Федорович Мерзляков родился в 1778 году в Далматове Пермской губ., умер в 1830 году в Москве. Учился он в Пермском народном училище. Благодаря успеху первого своего стихотворения — оды на мир со Швецией, — опубликованного в «Российском магазине» (1792, ч. 1), юный поэт был переведен в гимназию при Московском университете, с которым оказалась связанной вся его жизнь. По окончании университета Мерзляков был оставлен при кафедре «российского красноречия, стихотворства и языка», преподавал словесность, а с 1817 года по 1830 год был деканом факультета. Он состоял в созданном при университете «Дружеском литературном обществе» (1801), где определился интерес молодого поэта к гражданственной лирике, к фольклору и проблеме народности поэзии. Наследие Мерзлякова представлено оригинальными и переводными стихотворениями, песнями и романсами, статьями и трактатами. Песни и романсы он создавал на протяжении всей своей деятельности, но наиболее интенсивная работа над ними приходится на начало XIX века. По свидетельству современника, «большую часть своих романсов и простонародных песен» Мерзляков написал до 1812 года, в Жодочах, подмосковном имении Вельяминовых-Зерновых, где поэт, увлеченный А. Ф. Вельяминовой-Зерновой, был частым гостем.[87] Многие песни он создавал в сотрудничестве с композитором Д. Н. Кашиным. Некоторые из них в качестве образца имели народные песни, записанные Кашиным и позднее изданные им самим. Песни Мерзлякова популяризировались певицей Е. С. Сандуновой. Н. Полевой писал: «Кто не знает голосов Кашина на слова Мерзлякова? Кто из слыхавших Сандунову не помнит петых ею песен Кашина…?»[88] Позже на тексты Мерзлякова писали музыку Т. Жучковский, А. Жилин, И. Литандер, А. Варламов и др. Из песен Мерзлякова, популярных в первой половине XIX века, сохранились в современном устном репертуаре «Ах что же ты, голубчик…» и «Среди долины ровныя…». вернуться М. А. Дмитриев, Мелочи из запаса моей памяти, М., 1869, с. 162–163. вернуться «Московский телеграф», 1833, № 18, с. 269–270. |
