Там далеко за темным бором Оставил родину свою, Оставил мать свою родную, Детей, любимую жену. «Умру, в чужой земле зароют, Заплачет маменька моя, Жена найдет себе другого, А мать сыночка никогда». Вторая половина XIX века Вот мчится тройка почтовая По Волге-матушке зимой, Ямщик, уныло напевая, Качает буйной головой. «О чем задумался, детина? — Седок приветливо спросил.— Какая на сердце кручина, Скажи, тебя кто огорчил?» — «Ах, барин, барин, добрый барин, Уж скоро год, как я люблю, А нехристь-староста, татарин, Меня журит, а я терплю. Ах, барин, барин, скоро святки, А ей не быть уже моей, Богатый выбрал, да постылый — Ей не видать отрадных дней…» Ямщик умолк и кнут ременный С досадой за пояс заткнул. «Родные, стой! Неугомонны! — Сказал, сам горестно вздохнул.— По мне лошадушки взгрустнутся, Расставшись, борзые, со мной, А мне уж больше не промчаться По Волге-матушке зимой!» <1901> 661. Дремлют плакучие ивы * Дремлют плакучие ивы, Низко склонясь над ручьем, Струйки бегут торопливо, Шепчут во мраке ночном, Шепчут во мраке, во мраке ночном! Думы о прошлом далеком Мне навевают они… Сердцем больным, одиноким Рвусь я в те прежние дни!.. Рвусь я в те прежние, светлые дни. Где ты, голубка родная? Помнишь ли ты обо мне? Так же ль, как я, изнывая, Плачешь в ночной тишине… Плачешь ли так же в ночной тишине… <1906> Далеко в стране Иркутской Между двух огромных скал, Обнесен стеной высокой, Александровский централ. Чистота кругом и строго, Ни соринки не найдешь: Подметалов штук десяток В каждой камере найдешь. Дом большой, покрытый славой, На нем вывеска стоит, А на ней орел двуглавый Раззолоченный висит. По дороге тройка мчалась, В ней был барин молодой. Поравнявшись с подметалой, Крикнул кучеру: «Постой! Ты скажи-ка мне, голубчик, Что за дом такой стоит? Кто владелец тому дому? Как фамилия гласит?» — «Это, барин, дом казенный — Александровский централ, А хозяин сему дому Здесь и сроду не бывал. Он живет в больших палатах, И гуляет, и поет, Здесь же в сереньких халатах Дохнет в карцере народ». — «А скажи-ка мне, голубчик, Кто за что же здесь сидит?» — «Это, барин, трудно помнить: Есть и вор здесь и бандит. Есть за кражи и убийства, За подделку векселей, За кредитные билеты… Много разных штукарей. Есть за правду за народну: Кто в шестом году восстал, Тот начальством был отправлен В Александровский централ. Есть преступники большие, Им не нравился закон, И они за правду встали, Чтоб разрушить царский трон. Отольются волку слезы. Знать, царю несдобровать!» Уловив слова угрозы, Барин крикнул: «Погонять!» <1906> Приложение
Песенные переработки стихотворений XVIII — начала XX века Последний час разлуки С тобой, мой дорогой, Не вижу, кроме скуки, Отрады никакой. Ничто меня не тешит, Ничто не веселит, Одно лишь утешенье — Мил плакать не велит. Гуляла я в садочке, В дубраве зеленой, Искала те следочки, Где мил гулял со мной, Садилась под кусточек На мягкую траву, Сидели две голубки На яблоньке в саду. Одна из них вспорхнула И скрылась вдалеке, А я, млада, вздохнула О миленьком дружке. Ты где ж, моя отрада, Сережа-пастушок? Ходил ко мне от стада На крутый бережок, Играл он, моя радость, В серебряный рожок, И сладко целовался Со мною мой дружок. Прощай, мой друг Сережа, И вспомни обо мне В последний час разлуки На дальней стороне! |
