ЭКСПРОМТ Мы буквы изучим на первых порах, А после помчимся на полных парах! ЕСЛИ ЧТО НЕ ТАК… Поэт вокруг своей оси Всегда вращался, как планета, — Ведь каждый миг душа поэта Полна движения и сил! …Дышу натружено, как помпа, Дышу, осиливая грусть. Лежу противный, будто бомба, Не подходите — я взорвусь! Но встану окна распахнуть — И ветра свежесть ледяная Звенит, волненьем наполняя Мою прокуренную грудь. Друзья, ко мне на этот раз! За пару дружеских словечек Велю зарезать двух овечек, Вина достану — все для вас! Для вас прочту, имея такт, Свой стих — любимый и ударный, Хотите — каркайте: «Бездарно!» Простите только, что не так… * Они поют, куют и пашут * Они поют, куют и пашут. Когда ж обижены за жизнь, они кричат, руками машут, как будто только родились! Чего хотят они, созданья, с клеймом в начале и в конце? …Ты научись на их страданья смотреть с улыбкой на лице. Ты, как дурак, не прыгай в пламя спасать младенцев и уют, и если надо будет знамя — возьми, какое подадут. В конце концов железным матом прокляв сожителей своих, ты нищим будь или богатым, но независимым от них! И если ты сумеешь это, я первым буду в этот раз за то, чтоб кончили кастетом тебя, глупейшего из нас! …И все равно в динамик хлипкий — попробуй их останови! — кричат отчаянные скрипки о жажде счастья и любви! * Встретил нас Налдеев, встретил нас Шувалов * Встретил нас Налдеев, встретил нас Шувалов, Собралась веселая семья: Вадик Куропаткин, Миша Шаповалов, Роза Хуснутдинова и я! Вадик Куропаткин стать марксистом хочет — Маркса поднимает он на щит. Миша Шаповалов весело хохочет! Роза Хуснутдинова молчит… * Ты — Передреев * Ты — Передреев, Я — Рубцов. Давай дружить В конце концов! ЭКСПРОМТ
Быть может, я для вас в гробу мерцаю, но должен я сказать в конце концов: я — Николай Михайлович Рубцов — возможность трезвой жизни отрицаю… ЭКСПРОМТ Последняя растоптана гитара, Последняя разорвана гармонь! Последняя красавица Тамара Зарезана и брошена в огонь!.. ЭКСПРОМТ Нас на Вою вызвал Лёва. А на Вое нету клёва. ВЕСЕЛЫЕ СТИХИ Если жизнь начать сначала, Все равно напьюсь бухой И отправлюсь от причала Вологодчины лихой. Знайте наших разгильдяев! Ваших, так сказать, коллег! — Где, — спрошу я, — человек По фамилии Куняев? И тотчас ответят хором: — Он в Москве! Туда катись! И внушат, пугая взором: — Там нельзя греметь запором И шуметь по коридорам: Он описывает жизнь! И еще меня с укором Оглядит: — Опасный вид! Мол, начнёт греметь запором Да шуметь по коридорам, То-то будет срам и стыд! Гнев во мне заговорит! И, нагнувшись над забором, Сам покрою их позором, Перед тем спросив с задором: — Кто тут матом не покрыт? — Кроя наших краснобаев, Всю их веру и родню, — Нужен мне, — скажу, — Куняев, Вас не нужно — не ценю! Он меня приветит взглядом И с вопросом на лице В цэдээловском дворце Помолчим… с буфетом рядом! ИЗБУШКА Занесенная снегом избушка Все-то знает, о чем ни спроси! Все расскажет она, как подружка, О судьбе поседевшей Руси. * Родилась у Геты Ленка * Родилась у Геты Ленка — Веселей пошло житье. Сядет Ленка на коленку И посмотрит на нее. * Мне трудно думать * Мне трудно думать: Так много шума. А хочется речи Простой, человечьей. |
