ИМЕНИННИКУ Твоя любимая уснула. И ты, закрыв глаза и рот, уснёшь и свалишься со стула. Быть может, свалишься в проход. И всё ж не будет слова злого, ни речи резкой и чужой. Тебя поднимут, как святого, кристально-чистого душой. Уложат, где не дует ветер, и тихо твой покинут дом. Ты захрапишь… И всё на свете — пойдёт обычным чередом! МОРСКИЕ ВЫХОДКИ (по мотивам Д.Гурамишвили) Я жил в гостях у брата. Пока велись деньжата, всё было хорошо. Когда мне стало туго — не оказалось друга, который бы помог… Пришёл я с просьбой к брату. Но брат свою зарплату ещё не получил. Не стал я ждать получку. Уехал на толкучку, и продал брюки-клёш. Купил в буфете водку, и сразу вылил в глотку стакана полтора. Потом, в другом буфете — дружка случайно встретил и выпил с ним ещё… Сквозь шум трамвайных станций я укатил на танцы и был ошеломлён: на сумасшедшем круге сменяли буги-вуги ужасный рок-энд-ролл! Сперва в толпе столичной я вёл себя прилично, а после поднял шум: в танцующей ватаге какому-то стиляге ударил между глаз! И при фонарном свете очнулся я в кювете с поломанным ребром.. На лбу болела шишка, и я подумал: — Крышка! Не буду больше пить!.. Но время пролетело. Поёт душа и тело, я полон новых сил! Хочу толкнуть за гроши вторые брюки-клёши, в которых я хожу… Ленинградская обл., пос. Приютино,1957 ДОЛИНА ДЕТСТВА Мрачный мастер страшного тарана, до чего ж он всё же нерадив! ..После дива сельского барана я открыл немало разных див. Нахлобучив мичманку на брови, шёл в театр, в контору, на причал… Стал теперь мудрее и суровей, и себя отравой накачал… Но моя родимая землица надо мной удерживает власть. Память возвращается, как птица — в то гнездо, в котором родилась. И вокруг долины той любимой, полной света вечных звёзд Руси, жизнь моя вращается незримо, как Земля вокруг своей оси! * Я забыл * Я забыл, как лошадь запрягают. И хочу её позапрягать, хоть они неопытных лягают и до смерти могут залягать! Мне не страшно. Мне уже досталось от коней — и рыжих, и гнедых. Знать не знали, что такое — жалость. Били в зубы прямо и в поддых!.. Эх, запряг бы я сейчас кобылку, и возил бы сено, сколько мог! А потом втыкал бы важно вилку поросёнку жареному в бок… ВИДЕНИЯ В ДОЛИНЕ Взбегу на холм и упаду в траву. и древностью повеет вдруг из дола. Засвищут стрелы, будто наяву. Блеснёт в глаза кривым ножом монгола. Сапфирный свет на звёздных берегах, и вереницы птиц твоих, Россия, затмит на миг в крови и жемчугах тупой башмак скуластого Батыя!.. И вижу я коней без седоков с их суматошным криком бестолковым, Мельканье тел, мечей и кулаков, и бег татар на поле Куликовом… Россия, Русь — куда я ни взгляну! За все твои страдания и битвы — люблю твою, Россия, старину, твои огни, погосты и молитвы, твои иконы, бунты бедноты, и твой степной, бунтарский свист разбоя, люблю твои священные цветы, люблю навек, до вечного покоя… Но кто там снова звезды заслонил? Кто умертвил твои цветы и тропы? Где толпами протопают они, там топят жизнь кровавые потопы… Они несут на флагах чёрный крест! Они крестами небо закрестили, и не леса мне видятся окрест, а лес крестов в окрестностях России… Кресты, кресты… Я больше не могу! Я резко отниму от глаз ладони и успокоюсь: глухо на лугу, траву жуют стреноженные кони. Заржут они, и где-то у осин подхватит эхо медленное ржанье. И надо мной — бессмертных звёзд Руси, безмолвных звёзд сапфирное дрожанье… |
