– И почему мне все время кажется, что ты знаешь больше, чем говоришь? А кроме того, не идет у меня из головы тот наш последний поединок.

– Да? – рассеянно отозвался Джастин, глядя на холодный пепел.

– И не только я заинтересовалась твоей новой техникой ведения боя, – добавила Алтара.

– А кто еще? Варин?

– Ну, это вряд ли, – рассмеялась Алтара. – Варин совершенно точно знает, что ты не можешь совершить никакого зла. Но, к сожалению, добро может быть не менее разрушительным, чем зло. Вспомни нашего предшественника Доррина. В общем, вышло так, что один из инженеров рассказал о твоих новых навыках кому-то из своих знакомых, тот другому, другой – третьему, и в конце концов слух дошел до некого Ерсола, младшего агента торгового дома Рилтара и Велдона и, между прочим, родича самого старого Велдона. На днях этот самый Ерсол весьма настойчиво расспрашивал меня о нашем поединке. А потом с теми же вопросами прицепился и Гинтал, явно узнавший о случившемся от молодого Мартана. Правда, от этих каверз ждать не приходится: Мартан наверняка хочет увязаться за тобой на поиски «приключений», а Гинтал решил замолвить за родича словечко. Надо же, приключения им нужны! Человек едва успел вернуться, а по всему острову уже ходят слухи о его намерении снова отправиться за приключениями!

Джастин покачал головой, обдумывая услышанное.

– Ну, – сказал он наконец, – Мартан меня особо не беспокоит: он едва ли говорил на сей счет с кем-нибудь, кроме Гинтала. А вот Ерсола наверняка подослал Рилтар.

– Само собой. Но ладно, скоро всем станет ясно, что ты, если можно так выразиться, одержим гармонией. Думаю, после всей этой нервотрепки, тебе следует отдохнуть.

– Одержим? Отдохнуть? Ты и вправду считаешь, что я спятил? – спросил Джастин, стараясь не повышать голос.

– Напротив, я считаю тебя более здравомыслящим, чем кто-либо из нас. Но в стране безумцев холодное здравомыслие не поощряется, – серьезно ответила Алтара. – Что же до отдыха... Разве ты не можешь изготовить в кузнице своей матушки то же самое, что и здесь?

– Да, почти все. Кроме некоторых деталей, требующих особого оборудования.

– Кроме того, как мне кажется, на складах Братства полным-полно бракованных или устаревших механизмов и прочего утиля. Думаю, тебе охотно уступят все эти железяки за несколько серебряников.

Джастин кивнул, сообразив наконец, к чему она клонит:

– Да... пожалуй, это пойдет на пользу не только мне. По крайней мере, Рилтар не станет цепляться к остальным инженерам, верно?

– Именно.

– Я вижу, ты обеспокоена.

– А ты как думал? Рилтар – член Совета, и весьма влиятельный. Во всяком случае, во всем, что касается инженеров и Кандара, Совет почти всегда принимает подсказанные им решения. А он уже высказал предположение, что ты шпион друидов!

– Тьма!.. Стало быть, он все не может угомониться?

– И не угомонится, будь уверен.

– А что же мы – совсем ничего не можем поделать?

– А у тебя есть какие-нибудь предложения? Мы ведь не Белые маги Кандара, чтобы решать спорные вопросы столь радикальным способом, как убийство!

– Значит, я должен действовать самостоятельно?

– Джастин... Ты действовал совершенно самостоятельно еще тогда, когда мы отправились в Сарроннин. Просто не все мы это понимали.

Младший инженер глубоко вздохнул.

– Полагаю, – продолжала Алтара, – в родительском доме у тебя будет и время, и возможность свободно заниматься тем, чем сочтешь нужным. Прошел слух, будто ты вернулся с Кандара богачом и ни в чем не нуждаешься, но Братство все равно будет выплачивать тебе половинное содержание. Может быть, Рилтар малость поубавит свое рвение, и это лучшее, что я могу предложить. Добавлю только, что всякого «лома» у нас хватит, в том числе и такого, дегармонизировать который может оказаться не так легко.

Она широко улыбнулась.

– Не думаю, что существует легкий способ дегармонизации чего бы то ни было, – отозвался Джастин, вновь взглянув на холодный пепел горна.

– Если ты все же его найдешь, дай мне знать, – отозвалась Алтара. – Мы с удовольствием предоставим тебе фургон, чтобы отвести лом в Уондернот для твоих опытов. В конце концов, если удастся разработать более дешевый способ... Рилтар будет весьма доволен.

– Да, пожалуй, – отозвался Джастин, подавив вздох. Несмотря на предложение Алтары о тайном сотрудничестве, он все яснее чувствовал, что дело, казавшееся в Наклосе не столь уж сложным, почти неосуществимо.

– Я постараюсь, чтобы слух о том, что ты взял отпуск для лечения, непременно достиг Совета.

– Спасибо.

Оглядев комнату, Джастин открыл платяной шкаф, вытащил торбу и положил ее на краешек кровати, как раз над ящиком, где хранил личные вещи.

Послышался стук.

– Заходи, Гуннар,

– Я только что услышал... Примчался, как только смог... – выдохнул Гуннар. Лоб его блестел от пота.

– Ну и зря ты бежал как угорелый, – выдавил смешок Джастин. – Дела не так уж плохи.

– Тебя выставили из Братства, а ты говоришь, что дела не так уж плохи!

– Успокойся, вовсе меня не выставили. Я взял отпуск для поправки здоровья. Рано или поздно мне все равно пришлось бы отсюда уехать, – отозвался Джастин, заворачивая изготовленную в Наклосе бритву в старую рубаху и засовывая в наружный карман торбы. – А делая это сейчас, я даже выигрываю немного времени. Да ты присядь, – он указал на стул. – В кувшине осталось немного клюквицы.

– С чего это ты решил, что тебе все равно пришлось бы уехать? И почему тебе приспичило сделать это именно сейчас?

– Советник Рилтар не перестает подозревать меня невесть в чем, стараясь при этом бросить тень на Алтару и на все Братство. Он поставил их в сложное положение, поскольку, поддерживая столь подозрительную персону как я, они могут себя скомпрометировать. В сложившихся обстоятельствах мой отъезд – самый лучший выход. Во всяком случае, так думает Алтара. Рилтаровы происки весьма ее беспокоят. Кстати, ты о нем что-нибудь разузнал?

– Ты был прав, Джастин. Он не совращен хаосом – во всяком случае, пока, но при этом нагло нарушает им же установленные законы. Скупает контрабандные драгоценные камни из Хамора. Надо думать, у него есть поддельная печать имперского торгового инспектора.

– Ты сам видел?

– Прошлой ночью Рилтар поднялся на борт «Версаллы» – сегодня этот корабль уже отплыл – и приобрел, кажется, за восемьдесят золотых партию из двадцати огнеглазок, явно стоившую гораздо больше.

– То, что Рилтар мошенник, меня не удивляет, – промолвил Джастин, наклонившись и положив на кровать рядом с торбой игральную доску. – Странно другое – как Совет это терпит?.. Переложу сюда, – рассеянно пробормотал он, – что ей лежать на донышке сундука? – выдвигая ящик письменного стола, Джастин непроизвольно скривился. Ощущение давнего насилия над деревом обожгло его пальцы. Однако он засунул доску, куда хотел, и достал кожаный футляр со своими чертежными инструментами.

– Все дело в деньгах, – пояснил Гуннар. – Совет и Братство существуют за счет пошлин, налогов и купеческих пожертвований. Увеличение пошлин или налогов вызвало бы резкое недовольство мелких торговцев и ремесленников, а государственные интересы порой требуют значительных расходов. Вклады богатых торговых семей – таких, как дом Рилтара – позволяют существенно пополнить денежные сундуки Совета, не залезая в карманы менее обеспеченных людей.

– Понятно. Поэтому Рилтар заседает в Совете, а остальные советники не хотят с ним ссориться, – досадливо проворчал Джастин, взяв в руки подаренную ему Дайалой шкатулку и ощутив легкое пощипывание пальцев.

– Ну, не так все просто.

– Может быть, – рассеянно отозвался Джастин, роясь в торбе в поисках чего-нибудь мягкого, во что можно было бы завернуть шкатулку. Впрочем, при всем своем изяществе она явно была гораздо прочнее, чем казалась с виду. Как и сама Дайала.

– Что ты собираешься делать?