Как политик, особенно в сложной обстановке, Мюрат был очень слаб. Соответственно и результаты его политической деятельности были весьма плачевны. Покинув осенью 1813 года Наполеона, он превратился в заурядного, недальновидного и беспринципного политикана, быстро запутавшегося в политических проблемах. Подобного рода «деятельность» привела его сначала к предательству, а затем и к гибели. Поистине роковую роль в судьбе Мюрата сыграла его жена Мария Анунциата (Каролина) Бонапарт, младшая сестра Наполеона. Это была женщина довольно умная и очень энергичная, но в то же время крайне амбициозная, высокомерная, своенравная и упрямая, жадная до почестей и денег, злобно-завистливая, неразборчивая в средствах для достижения своих целей, склонная к интриганству одалиска. Да, она много способствовала возвышению Мюрата (без нее он никогда бы не был не только королем, но и владетельным герцогом), но делала это она прежде всего в собственных интересах. В то же время она держала своего недалекого мужа, что называется, «под каблуком» и по сути дела играла определяющую роль в делах возглавляемого им государства. Чтобы сохранить трон, Каролина в конце 1813 года выступила как активная сторонница перехода Мюрата на сторону 6-й антифранцузской коалиции. Преследуя своекорыстные интересы, эта особа, ставшая королевой неаполитанской лишь по милости Наполеона, предала и своего брата, и свою родину. Но предательство не помогло ей. Прошло чуть более года, и она потеряла все, превратившись в изгнанницу.

Среди наполеоновских маршалов Мюрат каким-то особым авторитетом, адекватным занимаемому им положению, не пользовался. Каждый из них знал себе цену и очень ревниво относился к славе других. Соперничество между ними было широко распространенным явлением, а отношения редко выходили за рамки официальных. Дружеские отношения каждый из маршалов обычно поддерживал не более чем с двумя-тремя своими коллегами. Так, Мюрат своими друзьями считал только Бессьера и Мармона. Со всеми остальными его отношения оставались чисто служебными, а с некоторыми, как, например, с Даву или Неем, весьма напряженными. Даву считал императорского зятя пустым фанфароном и не упускал случая продемонстрировать ему свое холодное отчуждение. Он был убежден и не считал нужным скрывать этого, что королевский титул достался гасконцу явно не по заслугам. Такого же мнения придерживались и многие другие маршалы, считавшие, что возвышение Мюрата произошло лишь в результате его удачной женитьбы. При каждом удобном случае они просто игнорировали его титул. Острые стычки между Мюратом и Даву не раз имели место во время похода в Россию в 1812 году. При этом дело иногда доходило до того, что окружающим приходилось в буквальном смысле разнимать их. Однажды эту миссию успешно выполнили маршалы Бертье и Бессьер. Причины к ссорам бывали разные. Так, в одном из сражений артиллерия Даву отказала в поддержке коннице Мюрата. Последний реагировал очень бурно и пожаловался императору. В ответ на пылкую речь неаполитанского короля последовала холодная отповедь маршала, суть которой сводилась к тому, что он не обязан участвовать в боях, где «единственно ради славы и престижа своего спесивого вождя губится кавалерия». Естественно, после такого едкого выпада Даву последовала ссора. Другой раз, когда не согласный с доводами Даву Мюрат в довольно бестактной форме предложил ему помолчать, тот буквально взорвался: «Только один император может заставить меня замолчать, но уж никак не Мюрат, который никогда не был моим государем и никогда им не будет!» — отрезал «железный маршал», и каждое его слово пронизывал ледяной сарказм.

Мюрат был высоким (рост под 1,8 м), стройным, крепким, физически развитым человеком и имел весьма импозантный вид. Открытое, с правильными чертами лицо, голубые глаза, изящные губы, орлиный нос, вьющиеся темные волосы свидетельствовали о его красивой наружности. Мюрат знал это и тщательно следил за своим внешним видом. Характерными чертами его прямого, вспыльчивого, хотя и быстро отходчивого характера являлись пылкий гасконский темперамент, тщеславие и неискоренимая страсть к самолюбованию. В целом же это была довольно неоднозначная, противоречивая и склонная к необдуманным поступкам личность.

Доблестный воин, проведший почти всю свою сознательную жизнь в боях и походах, Мюрат, как это ни покажется странным, имел большую слабость к роскоши и помпезности. Человек по натуре довольно легкомысленный, он особенно не утруждал себя повышением военно-теоретических и военно-исторических знаний, хотя и занимал очень высокое положение в военной иерархии Первой империи. Судя по всему, любимец фортуны полагал, что для выполнения возложенных на него обязанностей ему вполне достаточно природных дарований и приобретенного в войнах богатого боевого опыта. Мюрат закончил свой жизненный путь уже в довольно зрелом возрасте. Пройдя сквозь огонь бесчисленных боев и сражений, стяжав громкую боевую славу и широкую известность, он в силу авантюристичности своей натуры попал, и притом довольно глупо, в искусно поставленную врагами ловушку и погиб как самый заурядный авантюрист. Знаменитый наполеоновский маршал пал не на поле битвы, а от рук палачей, погиб, как отмечают историки, бесславно, но красиво. Это, кстати, отметил и Наполеон, когда до него на остров Св. Елены дошла весть о трагической судьбе его старого боевого соратника. «Участь Нея и Мюрата меня не удивила. Они умерли геройски, как и жили. Такие люди не нуждаются в надгробных речах», — констатировал император.

Французский военный деятель Ней (Ney) Мишель (10.01.1796, Саарлуи, департамент Мозель, Лотарингия — 7.12.1815, Париж), маршал Франции (1804), герцог Эльхингенский (1808), князь Московский (1813), пэр Франции (1814). Один из наиболее знаменитых сподвижников Наполеона, считавшего его «храбрейшим из храбрых» среди своих боевых соратников. Сын отставного солдата, сражавшегося в рядах французской армии в годы Семилетней войны 1756—1763 годов и отличившегося в сражении при Росбахе (5 ноября 1757 года). После завершения военной службы отец Нея освоил профессию бочара и стал ремесленником. Образование Мишель Ней получил в католическом коллеже, после окончания которого отец определил его писарем в контору нотариуса. Карьера нотариуса для своего младшего сына была пределом мечтаний скромного бочара. Но через 4 года, к его большому огорчению, сын бросил опостылевшее ему учение у нотариуса и перешел надсмотрщиком в кузницу. Однако и эта служба пришлась не по душе молодому человеку. В 1788 году пылкий юноша отправился в Мец, где вопреки воле отца поступил рядовым солдатом в 5-й гусарский полк королевской армии.

Военная служба понравилась Нею. Свои служебные обязанности он выполнял ревностно, особо выделяясь среди сослуживцев искусством фехтования и верховой езды. Вместе с тем уже тогда Ней приобрел репутацию отчаянного забияки и дуэлянта, за что неоднократно подвергался наказаниям. Однако все это не мешало его быстрому продвижению по службе — командиры ценили способности Нея и закрывали глаза на многие недостатки характера молодого эльзасца, считая их издержками молодости. Сравнительно быстро он становится капралом, тогда как многие добивались этого чина годами. Но честолюбивый гусар понимал, что при существующих порядках путь к офицерскому званию ему, простолюдину, наглухо закрыт. Поэтому начавшаяся в 1789 году Великая Французская революция нашла в нем решительного и убежденного сторонника. Для таких, как он, выходцев из народных низов, революция открывала новые перспективы, давала возможность проявить свои способности.

В феврале 1792 года Ней получает чин вахмистра, а уже через 2 месяца становится старшим вахмистром. В этом звании в апреле 1792 года он отправляется на фронт сражаться против интервентов, вторгшихся во Францию с целью подавить революцию. Гусарский полк, в котором служил Ней, вошел в состав Северной армии. Незаурядные военные способности, отчаянная храбрость, неустрашимость и природная сметка, проявленные Неем в первых же боях, обратили на него внимание командования. В октябре 1792 года он был произведен в офицеры (сублейтенант), а через месяц уже получает следующий чин — лейтенанта. Это было время, когда в связи с повальной эмиграцией кадровых офицеров бывшей королевской армии (после свержения во Франции монархии 10.08.1792) революционное командование вынуждено было пойти на массовое замещение офицерских должностей в республиканской армии сержантами или даже опытными солдатами, обладавшими необходимыми командными навыками. Вскоре Ней становится адъютантом командира дивизии генерала Ламарша. Участвовал в неудачном для французов сражении при Неервиндене (18 марта 1793 года). Это было первое крупное сражение, в котором ему довелось участвовать. Затем сражался при Левене и Валансьене, за боевые отличия произведен в капитаны (апрель 1794 года). Среди особо отличившихся в сражении при Флерюсе (26 июня 1794 года) был и командир эскадрона 4-го гусарского полка капитан М. Ней. Сразу же оценивший военные способности Нея командир дивизии генерал Ж. Клебер был вместе с тем поражен его выдающейся храбростью и необычайным хладнокровием в боевой обстановке. В этом мнении он еще более утвердился после того как оказался свидетелем боевого эпизода, когда Ней во главе 30 своих гусар бесстрашно атаковал 200 прусских «черных гусар» и после короткой, но ожесточенной схватки обратил их в бегство. По представлению Клебера Ней получает чин майора и переводится в его штаб, а затем становится адъютантом Клебера. Но в этой должности лихой гусар пробыл недолго. Вскоре Клебер поручает ему командование отдельным конным отрядом (500 человек), созданным для действий в тылу противника. Поставленную перед ним задачу Ней выполнил блестяще. Его активные, умелые и решительные действия на коммуникациях противника были столь успешны, что имя Нея прогремело по всей Самбро-Мааской армии (генерал Ж. Журдан). Он получил тогда прозвище «Неутомимый». Отличился при преследовании отступавших за Рейн австрийцев, захватив при этом большие трофеи. Участвовал в осаде Маастрихта, во время которой провел ряд глубоких (на глубину свыше 100 км) поисков в тыл противника. В октябре 1794 года за боевые отличия произведен в полковники и возглавил кавалерийский полк. На завершающем этапе кампании 1794 года Ней участвовал в блокаде сильной крепости Майнц. 22 декабря в одном из боев под ее стенами он был тяжело ранен (пулевое ранение в плечо), когда один вступил в схватку сразу с несколькими вражескими всадниками. Ранение оказалось настолько серьезным, что врачи настаивали на ампутации руки, но Ней отказался от ампутации. На его счастье, все завершилось благополучно: гангрены удалось избежать. Боевые заслуги отважного кавалериста в кампании 1794 года получил высокую оценку командования, представившего его к званию бригадного генерала. Но Ней отказался от этого звания, заявив, что не считает себя достойным столь высокой чести. В кампании 1795 года он находился в дивизии генерала Ф. Лефевра (будущий маршал Франции). Участвовал в походе Журдана за Рейн. Особенно отличился при переходе через эту крупную водную преграду в районе Дюссельдорфа, а затем при преследовании противника до реки Лан. Во время отступления Самбро-Мааской армии из Германии Ней проявил редкую распорядительность и присутствие духа. В кампании 1796 года Ней командовал авангардом дивизии генерала Колло. С отличием сражался при Кирхейме. При наступлении Журдана к реке Лан ему было доверено командование авангардом всего левого крыла армии, во главе которого он дошел до Франкфурта-на-Майне, везде одерживая победы. В дальнейшем преследовал австрийские войска до Вюрцбурга, которым овладел внезапным налетом во главе сотни гусар (15 июля). Вслед за тем им была взята крепость Форхгейм. За выдающиеся боевые заслуги в ходе этой кампании Ней был произведен в бригадные генералы (1 августа 1796 года). Участвовал в неудачном для французов сражении при Амберге (22 августа 1796 года), а затем прикрывал отступление дивизии Колло, которая вынуждена была отступать под натиском противника по открытой местности. Несмотря на все усилия Нея, австрийцам все же удалось отрезать и взять в плен 2 французских батальона. Однако главные силы дивизии все же сумели благополучно отступить. Решающую роль в этом сыграл арьергард, возглавляемый Неем. В короткой кампании 1797 года Ней командовал кавалерийской бригадой. В сражении при Нойвиде (18 апреля 1797 года) он произвел ряд успешных кавалерийских атак и во многом способствовал полному поражению австрийцев. Затем, преследуя разгромленного противника, отступавшего к реке Лан, молодой генерал слишком увлекся. Охваченный боевым азартом, он недооценил противника и проявил неосмотрительность. В какой-то момент, далеко оторвавшись от своих солдат, Ней с ходу ворвался в самую гущу австрийцев, и в одно мгновение оказался окруженным врагами. Произошла короткая, но яростная схватка. Сопровождавшие генерала несколько кавалеристов были тут же перебиты, но французского генерала австрийские солдаты решили взять в плен (за это полагалась награда). В завязавшейся свалке лошадь под Неем была убита, сабля у него сломалась, но он продолжал отбиваться ее обломком, пока не был сбит с ног и взят в плен (22 апреля 1797 года). Вскоре в связи с заключением Леобенского перемирия боевые действия на Рейне прекратились. Через некоторое время Ней был обменен на австрийского генерала О’Рельи и вернулся к своей бригаде.