Неистовый якобинец и любимец парижских санкюлотов, Брюн посвятил себя делу защиты Революции с первых же ее дней. Отважный и предприимчивый офицер, а затем генерал революционной армии, герой многих сражений, он особенно прославился в годы Революционных войн Французской республики, когда командовал бригадой в Северной, а затем — в Итальянской армиях. Неплохо Брюн проявил себя и как командующий армией, особенно в Голландской кампании 1799 года, которая принесла ему заслуженную славу. Эта победоносная кампания явилась звездным часом в его военной карьере. Благодарная Франция тогда по праву наградила его почетным титулом «Спаситель Батавской республики». Довольно успешно Брюн командовал армиями также в Швейцарии, Италии и Вандее. Вместе с тем необходимо отметить, что на завершающем этапе Итальянской кампании 1800—1801 годов он допустил непростительную для полководца оплошность, поставившую его армию на грань поражения. Избежать этого удалось только благодаря пассивности обескураженного ранее понесенными поражениями противника, который упустил возможность воспользоваться выгодным моментом и разгромить армию Брюна, разбросавшего свои силы по частям, а также помогла оперативность подчиненных Брюну генералов, прежде всего П. Дюпона, которые своевременно исправили ошибку своего главнокомандующего. Но эта ошибка Брюна не ускользнула от пристального внимания Наполеона, который сразу же после завершения этой кампании под благовидным предлогом отстранил Брюна от командования и больше никогда уже не доверял ему командовать армейскими объединениями. Но, как бы там ни было, свою боевую репутацию Брюн не запятнал ни одним поражением, ни одного крупного сражения он не проиграл: случай, везение, счастливое стечение обстоятельств и т. п. — это уже другой вопрос, но факт остается фактом. Тем не менее Наполеон, всегда ревниво относившийся к чужой славе, не особенно жаловал Брюна как военачальника, хотя тот и был одним из его сподвижников еще во времена Итальянского похода 1796—1797 годов, когда Наполеон впервые заявил о себе как полководец. Более того, Наполеон вообще был весьма невысокого мнения о военных способностях Брюна. Уже будучи на острове Св. Елены, он дал ему такую характеристику: «Брюн имел известные заслуги, но в общем был скорее генералом трибуны, нежели внушающим страх воином». Скажем прямо, данная оценка не совсем объективна, тем более что там же, на острове Св. Елены, Наполеон, коснувшись в одной из бесед личности Брюна, высказался уже в несколько ином плане. А именно он высказал свое сожаление, что не поручил этому человеку поднять в 1814 году на борьбу с подступившим к столице врагом рабочих парижских предместий. Значит, Брюн способен был сделать то, что было не под силу другим военачальникам. Поднимать и увлекать за собой массы — это тоже искусство, которое дано далеко не каждому.

В годы Империи большой полководческой карьеры, в отличие от многих других наполеоновских маршалов, Брюн не сделал. Этому, по всей вероятности, помешал излишний демократизм бывшего якобинца, не сумевшего приспособиться к новым условиям, и прохладное к нему отношение самого Наполеона. Хотя, надо отметить, в первые годы своего правления Наполеон относился к Брюну вполне благожелательно. Свидетельством тому являются те высокие посты, которые он доверял Брюну, награды и почести, которых был удостоен этот военачальник, и которые по своему достоинству были ничуть не ниже полученных другими сподвижниками Наполеона. В числе других маршалов Империи Брюн получил в командование один из корпусов Великой армии, во главе которого успешно действовал в 1807 году в Померании. Эта кампания, несмотря на недостаток сил (главные силы Наполеона в это время находились в Восточной Пруссии и Польше), была проведена Брюном успешно и завершилась завоеванием французами шведской Померании (эту заслугу Брюн разделяет с маршалом Э. Мортье).

Однако присущая Брюну беспринципность, когда он с легкостью и не раз менял свои политические убеждения и пристрастия, привела, в конце концов к девальвации его моральных принципов. В годы Революционных войн Брюн слыл строгим блюстителем республиканской морали. Известен случай, когда он приказал расстрелять перед строем солдата только за то, что тот в отсутствие хозяев зашел в дом, чтобы напиться воды. И вот через какой-то десяток лет этот пламенный революционер и убежденный демократ, бравирующий своей неподкупностью, становится, по всей вероятности, небескорыстно злостным покровителем всякого рода проходимцев, казнокрадов и контрабандистов. Такое нравственное перерождение бывшего сподвижника вызвало взрыв негодования даже у Наполеона, обычно весьма снисходительно относившегося к человеческим слабостям. Приговор императора был суров, но справедлив. Не исключено, что на примере Брюна он решил преподать урок всем другим высшим военачальникам, склонным к подобного рода поступкам. А в качестве «козла отпущения» им был избран маршал, менее других ему симпатичный.

В целом же как военачальник Брюн был ничем не хуже и не лучше других наполеоновских маршалов, во всяком случае, большинства из них. Вместе с тем необходимо отметить, что опыта командования армейскими объединениями и самостоятельного решения крупных оперативно-стратегических задач у него было значительно больше, чем у многих из них. Это в полной мере учитывал и Наполеон, поручавший Брюну, как правило, командование на самостоятельных операционных направлениях (Вандея в 1800 году, Италия в 1800—1801 годах, Померания в 1807 году и, наконец, итало-французская граница в 1815 году). И каждый раз поставленную перед ним задачу Брюн выполнял успешно. Однако проявить свои воинские дарования в рядах Великой армии под предводительством самого Наполеона Брюну не довелось ни разу. Поэтому в исторических трудах, посвященных эпохе наполеоновских войн, имя Брюна в сравнении с другими, более знаменитыми маршалами Наполеона, встречается довольно редко, но в анналах военной истории оно сохранилось и занимает свое место. Один из парижских бульваров, увековечивших память о героях великой эпопеи Первой империи, носит имя маршала Брюна.

Французский военный деятель Виктор, Виктор-Перрен (Victor-Perrin) Клод (7.12.1764, Ламарш, департамент Вогезы, Лотарингия — 1.03.1841, Париж), маршал Франции (1807), герцог Беллуно (1808), пэр Франции (1815). Сын нотариуса.

Военную службу начал в 1781 году барабанщиком Гренобльского артиллерийского полка. Затем около 10 лет служил солдатом в артиллерии, не имея никаких перспектив на продвижение по службе.

Великая французская революция круто изменила судьбу Виктора, открыв широкое поприще для военной карьеры. В 1791 году он вступает волонтером в 3-й батальон департамента Дром, включенный вскоре в состав Итальянской армии. Через 4 месяца Виктор стал уже унтер-офицером и за 2 последующих года прошел путь до полковника и командира полубригады (октябрь 1793 года), во главе которой участвовал во взятии республиканскими войсками Тулона (декабрь 1793 года). Во время осады этой приморской крепости произошло знакомство Виктора с Наполеоном Бонапартом — помощником начальника артиллерии армии, осаждавшей Тулон. Бонапарт часто посещал тогда полубригаду Виктора, согласовывая вопросы взаимодействия артиллерии с пехотой. Тяжело раненный при штурме, во время которого он командовал одной из штурмовых колонн, Виктор за проявленное мужество, личный героизм и умелые действия одновременно с Наполеоном Бонапартом был произведен в бригадные генералы (20 декабря 1793 года). После выздоровления сражался с испанцами в рядах Восточно-Пиренейской армии.

В 1796 году вернулся в Итальянскую армию и принял участие в Итальянском походе Наполеона Бонапарта (1796—1797). Отличился в сражениях при Дего и Риволи. В январе 1797 года взял в плен под Мантуей остатки разгромленного Наполеоном австрийского корпуса генерала Проверы (5 тыс человек). В 1797 году за боевые отличия в Италии получил чин дивизионного генерала и был назначен командиром дивизии. По приказу Наполеона вторгся со своей дивизией в Папскую область и овладел Анконой. После заключения Кампоформийского мира (17 октября 1797 года) был направлен в Вандею, где более года участвовал в боевых действиях против вандейских повстанцев.