В Ялте ли Ваня? — 12 июня Мария Павловна отвечала: «Ваня приехал один. Мы плакали, когда он рассказывал про твою болезнь и про то, что он не мог спать ночи — ему все представлялся твой болезненный образ, он потому и не ехал, все ждал, когда тебе будет лучше. Говорит, что стеснялся тебя часто беспокоить, бродил около дома и заходил справляться о тебе. Вообще страшно и тяжело было! <…> Вчера с Ваней и с Жоржем ездила в Гурзуф, очень там хорошо и тихо. Ваня будет жить в Гурзуфе».

Читаю немецкие газеты. — Книппер вспоминала: «Антона Павловича сильно мучила и волновала злополучная война с Японией, и он с жадностью каждое утро ждал почты и русских газет. И ежедневно нужно было переводить ему все то, что писалось в берлинских и венских газетах» (Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 389). Об этом же она писала в своих дневниках, написанных в форме писем к Чехову. 24 августа 1904 г. записано: «Обедали у меня все родные, Ваня с Соней. Безумно горячо говорили о войне, а я о ней слышать не могу. Она столько боли причинила тебе, мой родной. Сколько мы с тобой читали немецких газет, и как мне трудно было переводить тебе беспощадно написанное о нашей бедной России, когда я чувствовала, как это тебе было больно. Скорее бы кончился этот ужас! А чем он кончится, неизвестно» (там же, стр. 382).

Бабушка — М. Д. Беленовская.

Арсений — А. Е. Щербаков.

Настя — А. Комарова.

Варвара Константиновна — Харкеевич.

4451. М. П. ЧЕХОВОЙ

8 (21) июня 1904 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 389–390.

Год устанавливается по почтовым штемпелям на конверте: Берлин. 21.6.1904; Ялта. 11 VI. 1904.

М. П. Чехова ответила 14 июня в письме от 12–14 июня 1904 г. (Письма М. Чеховой, стр. 230).

Так мою фамилию печатают здесь на моих книжках… — В Берлине Г. Б. Иоллос подарил Чехову несколько его книг, переведенных на немецкий язык.

Здесь проездом Екатерина Павловна ~ Вчера я виделся с ней. — Об этом Е. П. Пешкова вспоминала: «В последний раз я видела Антона Павловича в начале июня 1904 г. в Берлине, где он остановился по пути в Баденвейлер, чтобы посоветоваться с проф. Эвальдом. Из-за болезни детей я тоже застряла в Берлине, направляясь в Карлсбад. Антон Павлович и Ольга Леонардовна узнали об этом еще в России, и по приезде в Берлин Ольга Леонардовна разыскала меня. Мы с ней поехали в гостиницу, где нас ждал Антон Павлович. Вошли в просторный номер <…> Облокотившись на правую ручку дивана, сидел Антон Павлович. Он привстал, я поспешила ему навстречу. Поздоровались. Села в кресло около него. Антон Павлович стал расспрашивать о детях, о том, как их лечат.

— Ведь я же врач, мне интересно.

Рассказала ему, как меня испугал врач, когда он, взяв мокрую простыню, обернул ею Максима, а у него была темпертура за сорок, и он был весь красный от коревой сыпи. Но после этой процедуры мальчик перестал бредить и заснул.

— Здоровое надо иметь сердце, — сказал Антон Павлович, — но способ неплохой.

Заговорил Чехов о впечатлениях от Берлина, где все „чересчур“ удобно и где у женщин огромные ноги, а у Вертхейма замечательные егеровские фуфайки… Рассказал, что был в Зоологическом саду, ездил по городу.

Антон Павлович был бледный, похудевший, но он был оживлен, ласковой иронией светились его глаза. Казалось, что поездка в Баденвейлер всколыхнула в нем надежду на жизнь. Настроения безнадежности, „пути навстречу смерти“, которое бросилось в глаза одному из его друзей в Москве перед отъездом, в нем совсем не было. Наоборот, он говорил, что, вероятно, поправится и после Баденвейлера поживет на озерах в Италии.

Когда я сказала, что после лечения на курорте собираюсь на лето с детьми в Швейцарию, он заметил, что, быть может, и они с Ольгой Леонардовной после Баденвейлера, пока в Италии жарко, поживут конец лета в Швейцарии. Мы сговорились списаться, чтобы устроиться в одном месте. Пробыла я у Антона Павловича недолго, боялась его утомить, да и дома были больные дети» («Встречи с Чеховым». — ЛН, т. 68, стр. 616–617).

…присылай письма ~ которые не покажутся тебе пустяковыми. — Мария Павловна отвечала: «Сегодня еще получила от тебя письмо из Берлина <…> Не писала потому, что ждала точного адреса, хотя в Badenweiler уже давно послала открытку. Письма из Берлина идут шесть дней. Для тебя есть два письма от Лазаревского из Владивостока, оба заказные, и письмо из действующей армии без марки. Письма Лазаревского вскрою и пришлю заказным вместе с военным письмом. Читать их не буду».

Привет ~ Ване. — И. П. Чехов находился в это время в Ялте (см. письмо 4450 и примечания^* к нему).

4452. Г. Б. ИОЛЛОСУ

10 (23) июня 1904 г.

Печатается по фотокопии с автографа (собрание проф. Луиджи Роньони, Милан). Впервые опубликовано: «Литературная газета», 1980, № 3, 30 января.

Год устанавливается по штемпелю на конверте; адрес на конверте — рукой О. Л. Книппер-Чеховой.

Г. Б. Иоллос ответил письмами без даты, относящимися к 26 или 27 июня 1904 г. (ГБЛ).

…пошлите кого-нибудь к Мендельсону, пусть вышлет нам деньги… — Через берлинский банк Мендельсона Чехов должен был получить гонорар за переводы своих произведений, изданных в Германии на немецком языке. Иоллос отвечал: «Получив вчера Ваше письмо, я зашел к Мендельсону, представил чек и добился обещания, что деньги немедленно Вам будут высланы в Badenweiler. Надеюсь, что Вы их уже получили».

Карточку Вашу жду. — Фотография Иоллоса и краткие сведения о нем нужны были Чехову для отправки в Таганрог, в городскую библиотеку, где уже была собрана по его инициативе коллекция фотографий и автографов известных современников. Как явствует из комментируемого письма, Чехов и Иоллос договорились о фотографии при встрече в Берлине. В ответном письме Иоллос сообщал: «Посылаю карточку, хотя повторяю: не место мне в галереях писателей! Просто — изрядный ремесленник!»

Я ~ здоров, если бы не одышка. — На это Иоллос отвечал: «Очень рад был добрым вестям от Вас. На хорошем шварцвальдском воздухе и одышка скоро пройдет! Поправляйтесь же, наберите сил и вернитесь свежим и бодрым, чтобы жить и доставлять наслаждение людям своим пером».

За Берлин я Вам бесконечно благодарен… — См. письмо 4455.

Сколько я должен Вам за книги? — На этот вопрос Иоллос отвечал: «За немецкие переводы Ваших книг Вы мне ничего не должны. Если непременно хотите „реваншироваться“, пришлете мне по приезде домой какие-нибудь из своих книг. Раньше мы в Берлине увидимся. Не забудьте, что обещали предварительно написать!» С тем же письмом Иоллос послал Чехову еще одну книгу, о которой в письме упоминал: «Сердечный привет Ольге Леонардовне, которой посылаю пьесу Стриндберга. Перевод хороший, издание плохое, а лучшего нет (3-й том полного собрания соч<инений> Стр<индберга> выйдет только осенью)».

4453. П. Ф. ИОРДАНОВУ

12 (25) июня 1904 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 390–391.

…получили ли Вы книжную посылку ~ из Москвы… — В последней партии книг, посланных Чеховым в Таганрогскую городскую библиотеку, были в основном книги издательства «Донская речь».

…так печатают сами немцы, мои переводчики. — См. примечания к письму 4451^*.

Запретили немцы пить кофе… — О диете, которую Чехову назначил доктор Таубе, см. письмо 4430.

…табес… — tabes (лат., мед.) — истощение, сухотка.

…едва выехал из московской квартиры ~ как боль стала проходить. — Изменение в состоянии Чехова объясняет письмо О. Л. Книппер к М. П. Чеховой от 1 июня: «Я думаю, что его боли во всем теле от нетопленного каменного дома, а топить нельзя, так как котлы разобрали для починки. Я сама мерзну. Это ужасно меня мучает, и я не дождусь, когда мы тронемся в путь» (Книппер-Чехова, ч. 2, стр. 57).