Твой А.
Пятницкому К. П., 18 мая 1904*
4428. К. П. ПЯТНИЦКОМУ
18 мая 1904 г. Москва.
18 май 1904.
Многоуважаемый Константин Петрович!
Будьте добры, пришлите мне первую страницу «Вишневого сада»*, заключающую в себе список действующих лиц. Этим Вы меня очень обяжете. Если же второй том «Сборника» выйдет на этих днях*, этак, примерно, дня через три-четыре, то страницы, о которой я пишу, не присылайте.
Я нездоров, лежу в постели. Доктора посылают меня за границу*, куда я и поеду, вероятно, 1 июня. Мой адрес: Москва, Леонтьевский пер., д. Катык. Если Алексей Максимович теперь в Петербурге или около и Вы видаетесь с ним, то передайте ему мой поклон и пожелание всего хорошего. Нельзя ли мне получить хотя на одни сутки его новую пьесу?* Я прочел бы и тотчас же возвратил бы, не задерживая ни на одну минуту.
Первый том «Сборника» мне очень нравится*.
Жму Вам руку и остаюсь искренно Вас уважающим и преданным.
А. Чехов.
Чеховой М. П., 19 мая 1904*
4429. М. П. ЧЕХОВОЙ
19 мая 1904 г. Москва.
19 мая.
Милая Маша, здоровье мое поправляется, но все же с постели меня еще не спускают*, я лежу от утра до вечера и готов реветь от скуки. Температура нормальная, расстройств не бывает, ем то же самое, что и при тебе ел; прибавили только котлету из филе и желе из черники. Очень хочется кофе.
Газеты и журналы, все без исключения, прикажи складывать у меня на столе, что рядом с большим столом. Погода прохладная. Как только будет теплый день, поеду проехаться* — так прописал мне герр доктор*. Сегодня был у меня Сытин. Вчера был Маклаков.
Нового ничего нет. Интересных писем не получаю. За границу поедем, вероятно, 1-го июня — так говорим по крайней мере.
Привет мамаше. Передай Софье Павловне, что письмо от нее я получил*, шлю ей за Бородулина* большое спасибо и буду ждать продолжения. Бабушке*, Арсению* и Насте* поклон.
Будь здорова и благополучна. Тебя очень качало на пароходе?* Ведь была буря.
Скажи Жоржу*, чтобы он написал мне. Доволен ли он мылом.
Целую тебя и желаю всего самого лучшего.
Твой А.
На конверте:
Ялта. Марии Павловне Чеховой.
Средину Л. В., 22 мая 1904*
4430. Л. В. СРЕДИНУ
22 мая 1904 г. Москва.
22 май.
Москва, Леонтьевский пер., д. Катык.
Дорогой Леонид Валентинович, я, как приехал в Москву, с той же минуты залег в постель и лежу до сих пор. У меня жестокий катар кишок и плеврит. К счастью, попался хороший доктор, некий Таубе, немец, который, не мудрствуя лукаво, запретил мне кофе, яйца, посадил на диету, и желудок мой теперь почти исправился. 2-го июня уезжаю за границу, по предписанию Таубе*, в Шварцвальд, буду там лечиться у какого-то немца*. Знаете, голубчик, я полечился теперь у немцев и вижу, сколько вреда, зла причинили и причиняли мне Остроумов, Щуровский et tutti quanti, которые только разговаривали со мной, не лечили меня, говорили, что понос лечить не следует, так как он стал привычным. Ежедневно, по предписанию докторов, я съедал до 8 яиц, а яйца оказываются слабительным. Ну да черт с ними, я зол и намучился, так что, быть может, и неправ.
А Вы как поживаете? Напишите мне хоть две строчки. И мой совет: лечитесь у немцев! В России вздор, а не медицина, одно только вздорное словотолчение, начиная с согревающих компрессов, которые вызвали во мне плеврит и которые, как оказывается теперь, вредны, заменены спиртовыми компрессами. Меня мучили 20 лет!!
В Москве очень хорошая погода, но я не выхожу, в постели. Быть может, послезавтра поеду кататься с Ольгой*. Заграничный адрес мой будет Вам известен, но Вы напишите мне, пока я еще в Москве.
Софье Петровне*, Зиночке* и Анатолию* шлю привет и пожелание всего хорошего. Моя жена при больном муже — это золото, никогда еще не видел таких сиделок. Значит, хорошо, что я женился, очень хорошо, иначе не знаю, что бы я теперь и делал.
Крепко жму руку и низко кланяюсь. Будьте благополучны и здоровы.
Ваш А. Чехов.
На конверте:
Ялта. Доктору Леониду Валентиновичу Средину.
Чеховой М. П., 22 мая 1904*
4431. М. П. ЧЕХОВОЙ
22 мая 1904 г. Москва.
22 май, суббота.
Милая Маша, я все еще в постели, ни разу не одевался, не выходил, и все в том же положении, в каком был, когда ты уезжала. Третьего дня* ни с того ни с сего меня хватил плеврит, теперь все благополучно. Как бы там ни было, на 2-е июня заказаны билеты, мы уезжаем в Берлин, потом в Шварцвальд. Дышать я стал лучше, одышка уже слабее. Доктором своим я доволен. Теперь у меня уже не бывает поносов, и такого удобства я не испытывал чуть ли не с 25 лет. Таубе отрицает* совершенно согревающие компрессы из воды, он находит их вредными. У меня на боку лежал компресс из спирта (тряпка мочится в спирту, выжимается и кладется на больное место, как водяной компресс, с клеенкой и проч.).
Приходил вчера Ваня*. Он поедет в Ялту, но понять нельзя, когда поедет. Он старается, чтобы его не понимали.
Займись, пожалуйста, ватерклозетной ямой. Прикажи выкачать ее (поливка фруктовых деревьев) и сделай покрышку из рельсов и цемента. Поговори с Бабакаем; и скажи Арсению, чтобы он держался подальше от ямы, не провалился бы.
