— Вы должны явиться в суд. С вас полагается штраф за превышение скорости. И захватите свои права, если сумеете их найти…

— В суд? С адвокатами и полицией? И фоторепортерами?

Она, казалось, готова была броситься под проносившиеся мимо грузовики. Ему стало жаль девушку. Как она прелестна! Даже в этом дурацком пробковом шлеме.

— …или можете записаться в автошколу.

На несколько мгновений Пиппа застыла.

— Могу я сделать один телефонный звонок? — спросила она вдруг. — Пожалуйста, это дело жизни и смерти!

Она торопливо нашарила в кошельке визитку:

— Шелдон! Автошкола считается получением образования? — Затаив дыхание, Пиппа ждала ответа. Цвет и жизнь вернулись на ее физиономию. — Я пойду в автошколу! — заявила она патрульному. Голова ее шла кругом от волнения. Можно было подумать, что полицейский только что подарил ей ковер-самолет. — Огромное спасибо!

Пренебрегая суматохой в кильватере, которую создавала манерой езды, с неизменной скоростью тридцать миль в час Пиппа держала путь в «Нейман Маркус», беседуя по телефону с Шелдоном. Он обещал проверить списки автошколы и перевести на ее счет деньги, как только она будет официально зачислена в число учащихся.

— Ты ведь изменишь имя, верно? — спросил он. — Одного представления для прессы вполне достаточно.

— Я пока не выбрала псевдоним. Это труднее, чем ты думаешь.

Припарковавшись в дальнем углу стоянки, Пиппа поднялась на эскалаторе в отдел американских дизайнеров. Здесь она свободно ориентировалась даже с закрытыми глазами. Она прошла лишь полпути к цели, как вдруг услышала над самым ухом:

— Это не твой стиль, Катерина.

— Оставь меня в покое, мам. Что ты можешь знать о моем стиле?

Пиппа съежилась, заметив миссис Бинго Бунтц-четвертую в каких-то десяти футах от себя. Ее дочь прикладывала к себе платье, которое лишь подчеркивало рубенсовские формы.

— Ты не наденешь это на котильон. Оно чудовищно вульгарно.

— Но оно стоит семь тысяч долларов!

Миссис Бунтц проверила ценник:

— Ладно, посмотрим. На этом этаже должно быть что-нибудь по крайней мере за десять. Мисс! Не могли бы вы нам помочь?

Пиппа воспользовалась возможностью и ускользнула к вешалке с кричащими розовыми и бирюзовыми шмотками Лии Пулитцер. Она перебирала одежду, когда из примерочной появились не кто иные, как Ли и Кора, бывшие подружки невесты на ее свадьбе. В панике Пиппа рухнула на колени и поползла в самый дальний угол отдела.

— Могу я помочь вам, мэм? — любезно осведомился голос сверху, когда она пыталась пробраться сквозь плотную завесу из длинных пестрых юбок.

Пиппа снизу вверх глянула на пару стройных голеней:

— Кажется, я потеряла контактные линзы.

Продавщица была слишком хорошо воспитана, чтобы поинтересоваться, как такое могло случиться, учитывая, что посетительница в огромных солнечных очках. Она просто опустилась на колени рядом с Пиппой.

— Какого они цвета?

— Послушайте, — зашептала Пиппа. — Забудьте о контактных линзах. Уверена, они сломались. Я хочу, чтобы вы принесли мне все, что у вас есть от Зака Розена, шестого размера. — Когда девушка в изумлении уставилась на нее, Пиппа добавила: — У меня агорафобия. Просто чудо, что я сумела забраться так далеко. Не говорите никому, что я здесь!

Бриллианты убедили продавщицу, что пострадавшая хоть и ненормальна, но вполне платежеспособна.

— Не волнуйтесь. Я сейчас вернусь.

Девица вернулась очень скоро, с охапкой одежды.

— Отлично, — решительно сказала Пиппа. — Не могли бы вы принести мне еще пару юбок и топов «Лондри»? И дюжину трусиков и бюстгальтеров «Ла Перла», размер тридцать четыре «цэ»? Неплохо бы и маленький кожаный жакет «Эндрю Марк». Еще мне нужны кроссовки, белые сандалии и черные туфли без каблука. Восьмой размер. «Феррагамо», если они с не слишком острыми носами.

— Феррагамо, кажется, не выпускает кроссовки.

— Тогда любые. — Пиппа протянула пачку стодолларовых купюр. — Вот наличные.

Как только продавщица ушла, Пиппа высвободилась из своего несвадебного платья. Она откусила ценник от красного платья с оборками и уже натягивала его через голову, как вновь услышала голос миссис Бинго Бунтц-четвертой:

— Взгляни на эти чудесные длинные юбки, Катерина!

Заметив две пары приближающихся к ней туфель, Пиппа в последний момент перекатилась за вешалку с брюками.

— Ты ведь не всерьез, мам? — ответила дочь, раздвигая юбки, дабы рассмотреть внимательнее. — Это какой-то «Вудсток»!

Пиппа в ужасе наблюдала за Катериной. Та поднимала с полу ее свадебное платье:

— Эй, а вот это мило!

— Никогда не поднимай ничего с полу! Посмотри на этот подол! Вандализм какой-то!..

— Но мне нравится корсаж! А портниха сможет подшить низ, правда же?

— Мисс! Не могли бы вы нам помочь? Мы бы хотели вот это платье.

Рядом с башмаками Бунтцей появилась третья пара туфель. После секундной паузы продавщица спросила:

— Где вы это нашли?

— Да прямо здесь, вместе с цыганскими юбками.

— Кажется, оно не продается. Боюсь, это платье не из нашего отдела.

— Да нет же, из вашего! Взгляните на этикетку. У вас ведь есть секция Веры Вонг?

— Позвольте я взгляну. — Три пары туфель и свадебное платье удалились.

Пиппа прикусила себе руку, чтобы не закричать. Покачиваясь вперед и назад, она досчитала до ста. Минула целая вечность, прежде чем она услышала голос:

— Мэм? — Девушка-продавщица присела рядом с ней. — Кажется, я все принесла.

— Еще не все! Сходите в «Ла Перла» и купите крем для лица, солнцезащитный крем, румяна, карандаш для век, тени, тушь для ресниц, очищающую пенку, пилинг-крем, крем от морщин и три тюбика губной помады. Тон три-четыре. Ждите меня со всем этим в «Спортивных трофеях». — Пиппа знала, что ни одна женщина никогда туда не пойдет. Она протянула девушке откушенный от красного платья ценник. — Добавьте это к счету. Постойте! Вы нигде не видите двух блондинок с высокими прическами?

Девушка приподнялась:

— На распродаже Москино толкутся штук двадцать. Не волнуйтесь, в эту сторону никто не смотрит.

С максимально допустимой приличиями скоростью Пиппа поспешила вниз. Каждые несколько шагов ей мерещились идущие по пятам подруги, или подруги Тейн, или кто-то, похожий на гостей свадьбы, или музыканты Далласского симфонического оркестра. Она шла, пока не уперлась в стеклянную витрину с бейсбольными мячами, боксерскими перчатками и хоккейными клюшками. Несколько недель назад у этого самого прилавка она купила Лэнсу фотографию: Роджер Стаубах передает кубок Дрю Пирсону[31].

— Могу я вам чем-нибудь помочь, мэм? — спросил ее продавец.

— У вас есть фотографии Лэнса Хендерсона с автографом? — Пиппа хотела просто убить время. — Я видела их некоторое время назад.

— Все распроданы. Все девушки Техаса хотят иметь его фото, особенно теперь, когда он вернулся, так сказать, в обойму женихов.

Продавец еще говорил, но тут к прилавку подошли две девицы и попросили фотографию Лэнса Хендерсона, лучше всего вид сзади, в футбольном трико.

— У него такая роскошная задница! — сказала одна девица другой.

Пиппа до боли прикусила язык. К счастью, появились ее помощница и три ассистентки, нагруженные коробками. В их сопровождении Пиппа добралась до джипа и пулей вылетела со стоянки. Продукты она купила в супермаркете на окраине Далласа. Там все считали ее драгоценности фальшивыми, а ее саму обитательницей мотеля. В дом Джинни Пиппа вернулась как раз к началу «Другого мира». Уничтожив полпинты мороженого, она прослушала сообщения на автоответчике. Шелдон звонил шесть раз. Она перезвонила ему.

— Хорошие новости. Занятия в автошколе начинаются завтра. И продлятся неделю.

— А потом я стану миллиардершей?

— Боюсь, что так, если сдашь экзамен. Под каким именем ты намерена записаться? — Молчание. — Уже почти пять часов. Если я не запишу тебя сегодня, придется ждать целый месяц.