— Ты абсолютно права, дорогая. Уверен, в течение часа ты найдешь ему замену. — И повернулся к выходу.
— Роберт! Будь в отеле в четыре. Репетиция начинается ровно в пять.
— Непременно, дорогая. Звони, если буду нужен. — Последние четверть века это было дежурной прощальной фразой. Тейн ни разу не воспользовалась его предложением.
Сделав еще восемь кругов, Тейн выбралась из бассейна и завернулась в толстый махровый халат. Даже не приняв душ, она поднялась наверх в спальню, которую превратила в командный пункт. Пробравшись к столу сквозь джунгли демонстрационных досок, манекенов, принтеров, слайд-проекторов, таблиц, инвойсов, факсов, образцов тканей и горы брошюр, Тейн открыла свой лэптоп и нашла нужный номер телефона. Секундой позже она уже звонила Стиву Кэмблу, легендарному организатору. Его еженедельное шоу «Чья же это свадьба» приковывало внимание зрителей всей страны.
— Соедините меня со Стивом, пожалуйста.
— Простите, мэм. Мистер Кэмбл на Мадагаскаре, и пробудет там ближайшие две недели.
В голосе Тейн появилась нотка раздражения:
— У него нет сотового телефона?
— Простите, кто звонит?
— Тейн Уокер из Далласа. Уверена, вы в курсе, что у меня в эти выходные свадьба.
Все в курсе: Уайетт почти ежедневно, причитая, жаловался Стиву на свои неприятности.
— Чем мы можем помочь вам, миссис Уокер?
— Можете соединить меня со Стивом, как я уже сказала.
— Сожалею, мэм. Мистер Кэмбл на Мадагаскаре и пробудет там ближайшие две недели.
— Вы что, робот? Я поняла с первого раза. — Тейн потребовалось некоторое время, чтобы понизить голос до более приемлемого тона. — Не будете ли вы столь любезны объяснить мне, что именно он там делает?
— Снимает свадьбу супермодели и иранского принца. Простите, в большие подробности вдаваться я не имею права, это крайне секретно.
— Он сможет прилететь в Даллас сегодня вечером?
— Мне кажется, я только что объяснила: он на Мадагаскаре.
— Спасибо, что повторили в третий раз, — огрызнулась Тейн. — Мой самолет может быть там через семь часов. Он мог бы исчезнуть всего на один день. И никто бы об этом не узнал — ни супермодель, ни иранец.
Повисло ледяное молчание.
— Если вы оставите свой номер, я попрошу Стива перезвонить вам при первой возможности.
— Если бы вы были Пиноккио, ваш нос стал бы длиннее, чем побережье Техаса. — Тейн швырнула трубку, решив при случае поговорить со Стивом о грубости его персонала, и перешла к следующему имени в списке.
— Жизель? Это Тейн Уокер. — Не дождавшись ответа, она продолжила: — Случилось кое-что важное. Мне нужна небольшая помощь с организацией свадьбы в эти выходные.
В прошлом январе Жизель и шесть ее сотрудников добрых две недели провели за разработкой предложений для свадьбы Пиппы. Но Тейн выбрала «Счастье навеки»: ей не понравилось начертание буквы «z» в имени Жизель.
— Убеждена, Уайетт в состоянии оказать любую необходимую помощь, — ответила Жизель, вешая трубку.
Тейн обратилась к третьему в списке имени:
— Бартоломью? Это Тейн Уокер.
— Оставьте меня в покое. — Короткие гудки.
Что такое с ними со всеми? Бизнес есть бизнес. Если бы Пиппа была не единственным ребенком, если бы в перспективе ожидалась еще одна свадьба Уокеров, наверняка Стив, Жизель и Бартоломью сбивали бы друг друга с ног, спеша сейчас к ней на помощь. Разумеется, они все еще переживают, что она выбрала Уайетта. Тейн понимала их чувства. Она испытала такое же жуткое разочарование, когда с первой попытки не попала в «Каппа-Каппа-Гамма».
Тейн позвонила еще двум организаторам — оба были «заняты», и оба не смогли рекомендовать ей кого-нибудь еще. Нижние отделы пищеварительного тракта начинали реагировать на ее беспокойное состояние. Продолжая рассматривать возможные варианты, Тейн метнулась в свою ванную розового мрамора, проглотить первую пинту каопектата[11]. Может, принять руководство на себя? Нет, плохая мысль: если она чему и научилась за последние шесть месяцев, то лишь тому, что персонал не справляется с ее острым, словно лазерный скальпель, стилем руководства. Кроме того, для нее это было время пожинать наконец плоды тяжких трудов. Мать невесты должна купаться в отраженном блеске свадебного платья дочери, а вовсе не вкалывать, вся в мыле, как раб на плантации.
Горничная постучала в дверь ванной комнаты:
— С вами все в порядке, мадам?
— В чем дело, Маргарита?
— Шеф-кондитер дерется с рыбным шефом из-за лимонов. Они хотят немедленно поговорить с мистером Уайеттом.
— Он только что уехал по моему поручению — это займет весь день. Купите еще один ящик лимонов и посоветуйте им побыстрее повзрослеть.
— Они дерутся ножами, миссис Уокер. Я боюсь.
— Маргарита, я не могу сейчас этим заниматься. Ступайте вниз и отберите у них ножи.
— Но…
— Делайте, что вам сказано! Это приказ! — Прерывая протесты горничной, Тейн спустила в бачке воду. Едва успела сделать полшага в направлении душа, как почувствовала непреодолимую потребность немедленно вернуться в туалет. Кожу на руках уже начало покалывать от хлорки в бассейне. Тейн подумала, что на лице наверняка появляются красные пятна. А ведь всего час назад она бежала по дорожке, счастливая как жаворонок!
Зазвонил телефон. Определенно кто-то из организаторов пришел/пришла в сознание и сейчас последует мольба о снисхождении.
— Да? — рявкнула в телефонную трубку Тейн.
— Мама? У тебя все в порядке? Ты никогда не забываешь позвонить мне с утра…
— Прости, Пиппа. Утро выдалось трудное. Вы с девочками уже потренировались?
— Да, и готовимся идти на маникюр.
— Отлично. Увидимся за завтраком.
— А ты не собираешься вместе с нами привести руки в порядок?
— Не доставай меня! — взвизгнула Тейн. — Если смогу, то смогу, а нет — так нет!
Пиппа, как и отец, прекрасно знала, когда нужно срочно отступить на несколько миль:
— Все нормально. Я присмотрю тут за всем. Не беспокойся.
— Спасибо, дорогая, — устало отозвалась Тейн. — Так до встречи!
Она сумела принять душ до следующей атаки кишечника. И даже обдумывала возможность позвонить Уайетту Маккою и пообещать ему запереться в ванной на весь уикэнд, если только он согласится вернуться. Но тут вновь зазвонил телефон.
— Да?
— Твинки? Как ты там? Справляешься?
Дюси Деймон, старая подружка Тейн по колледжу, звонила из Рангуна, куда они с мужем Калебом уехали на месяц для небольшой пластической операции. Тейн была единственным человеком на свете, который знал, что Дюси и Калеб сейчас вовсе не фотографируют сампаны[12] на берегах Бенгальского залива.
— Совсем не справляюсь, — ответила Тейн, разражаясь рыданиями. — Уайетт только что уволился. Он считает, что свадьба обречена на провал.
— Он уволился за день до свадьбы? Какая подлость. Я бы подала в суд или нашла достойную замену.
— Я бы сделала и то, и другое, если бы смогла выйти из туалета. — Тейн поведала Дюси о своих физиологических проблемах. — Как же я смогу провести репетицию сегодня вечером? Уайетт был единственным, кто мог строго следовать плану и темпу музыки.
— Найми профессионального музыканта. Вроде Джона Филлипа Саузы[13].
— Это свадьба моей дочери, а не антракт в бейсбольном матче! — заверещала Тейн. — Господь наказывает меня, Дюси. Мне не следовало затевать свадьбу века. Нужно было удовлетвориться свадьбой пятидесятилетия.
— Чепуха, Твинки. Ты сделаешь это. Незаменимых нет, включая Уайетта. — Дюси чуть поразмыслила. — Тебе нужно позвонить в Школу домашнего хозяйства «Маунтбаттен-Савой» в Аспене. Они устраивают праздники с тысячами гостей.
— «Маунтбаттен-Савой», говоришь? — Тейн поспешно сделала запись губной помадой прямо на розовой мраморной плитке рядом с унитазом. — Огромное спасибо. Кстати, как твоя операция?
