— Ты хочешь, чтобы я…

— Прекрати! — простонал Бью. — Сегодня утром я тебе звонил в то время, когда ты принимала ванну в его доме. Мы оба понимаем, что это означает. Поэтому, если Йейн Морроу позовет тебя к себе, просто скажи: «Нет!» Мне все равно, какой он там красавчик и гениальный любовник. Я не желаю, чтобы ты проводила время с серийным убийцей.

— Я не стану помогать Йейну Морроу, даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Но кто-то должен спасти Марту.

— Для этого существует полиция, Хейвен. Можешь ты это взять в свою глупую голову? Ты должна быть осторожна. Обещай мне, что ты будешь осторожна.

— Буду, — сказала Хейвен. Она наконец осознала, зачем Констанс хотела, чтобы она нашла Этана. Она хотела, чтобы Хейвен прервала череду убийств.

Стоило Хейвен убрать мобильник в сумку, как он зазвонил.

— Привет. Ты где?

Был Йейн убийцей или нет, но от звука его голоса у нее сразу часто забилось сердце. Хейвен всеми силами постаралась взять эмоции под контроль. «Что со мной? — с тоской подумала она. — Я теперь столько всего знаю. Как я могу до сих пор любить Йейна Морроу?»

— В Гринвич-Виллидж, — ответила она и добавила: — Хожу по магазинам.

— Ты домой заглядывала? — спросил Йейн, и это прозвучало, как самый ординарный вопрос.

— Да, — ответила Хейвен. — Там полным-полно папарацци. Один из фотографов сказал, что исчезла Марта Вега. Похоже, все считают тебя виноватым. Это так?

Последовала небольшая пауза.

— Я лучше объясню тебе все при встрече, — сказал Йейн. — Я высылаю за тобой машину. Тебя будут ждать на углу Кристофер-стрит и Седьмой авеню. Сможешь быть там через пятнадцать минут?

— Не уверена. А куда меня повезут?

— На Шестьдесят пятую улицу. Не волнуйся. Водитель знает адрес. Скоро увидимся.

Хейвен понимала: Бью не одобрил бы ее действий, но кто-то должен был попытаться спасти Марту. У Хейвен было подозрение, что она — единственная надежда несчастной художницы.

Тридцать минут спустя перед многоэтажным домом на одной из самых престижных улиц города остановилась машина. Швейцар провел Хейвен в вестибюль, подвел к лифту и вставил ключ в скважину над кнопками. Роскошная, сверкающая кабина бесшумно повезла Хейвен в пентхаус на двадцать пятом этаже. Хейвен смотрела на свое отражение в полированной стенке кабины. Было только четыре часа пополудни, но ее одежда уже успела помяться, тушь для ресниц размазалась, а волосы, как обычно, торчали во все стороны. Но Хейвен было все равно, как она выглядит. Она знала, что ей предстоит дело, которое может оказаться смертельно опасным.

Дверцы кабины открылись. Йейн встретил ее поцелуем.

— Что это за место? — спросила Хейвен, отстранившись от него.

Они стояли в мраморной прихожей, обставленной резной мебелью и статуями древнегреческих богинь.

— Это старая квартира моего отца, — объяснил Йейн. — Этот холл он любил называть «комнатой Дональда Трампа». Я пытался продать квартиру, но отцовский вкус в плане декора, похоже, отпугивает потенциальных покупателей. Как думаешь, ты сможешь вытерпеть тут пару дней? Нам придется пожить тут, пока не уберутся папарацци.

— Я останусь, если ты скажешь мне, где найти Марту Вега.

Йейн рассмеялся, словно не понял, о чем сказала Хейвен. Для убийцы он выглядел как-то уж слишком расслабленно.

— Прошу прощения?

— Ты ее похитил. Где она?

— Я не похищал Марту, — сказал Йейн. — Сейчас она, наверное, нежится на каком-нибудь пляже. Бог свидетель, ей давно пора было поплескаться в море и хоть немного загореть.

— Но…

— Забудь о Марте. У меня есть кое-что для тебя. Кое-что, чем ты можешь заняться, пока у нас не появится шанс вернуться в Рим. Это находится здесь, в квартире, но ты должна сама найти это.

Хейвен разжала губы, готовясь возразить, но промолчала. Йейн так добросердечно улыбался, что у нее не хватило пороха спорить с ним. Она никогда не встречала такого великолепного актера.

— Где-то в этой квартире? — пробормотала она. — Подсказать не хочешь?

— Оглянись по сторонам, — сказал Йейн. — Как только увидишь, сразу все поймешь.

Хейвен прошла по десятку мрачноватых комнат, где стояла мебель, обтянутая кожей, где висели картины с изображениями обнаженных женщин, где стены были украшены головами зверей. Плотные шторы закрывали солнечный свет. В воздухе до сих пор пахло сигарным дымом. В кабинете Джерома Морроу, где стены были забраны дубовыми панелями, Хейвен увидела несколько черно-белых фотографий в рамках. На каждом из этих снимков Йейн был запечатлен в разном возрасте, и похоже, всякий раз его снимали в те моменты, когда он не видел фотографа. Йейн читает «Фауста» — толстый том в кожаном переплете. Йейн перед тем, как нырнуть с берега в горное озеро. Йейн, грустно глядящий в окно, а за окном — дождь. Но, похоже, к подростковому возрасту Йейна фотографировать перестали. Словно мальчик, запечатленный на этих снимках, внезапно умер.

Неподалеку от кабинета оказалась спальня, которая, по всей видимости, принадлежала Йейну в детстве. В спальне осталось совсем немного вещей. Похоже, их отсюда постепенно выносили. На синих обоях светлело несколько прямоугольников — в тех местах, где раньше висели картины. Между книгами на полках стеллажей зияли просветы. Даже ящики из письменного стола были вынуты. Любые подсказки, какие могла бы найти Хейвен, были старательно удалены.

В дальнем конце коридора Хейвен обнаружила дверь, ведущую в более просторную спальню. Шторы были открыты. За окнами открывалась панорама города. Ярко светило солнце, и Хейвен сразу увидела, что в комнате недавно прибирали и вытирали пыль. Кровать была застелена чистым бельем, и даже краска пахла свежо. На полке рядом со шкафом лежал ее чемодан. На спинке стула висел портфель Йейна. На столе лежал его мобильный телефон.

На миг замерев, Хейвен схватила мобильник. Наконец она получила доступ к ответам, которым можно было доверять. Она прислушалась — не звучат ли шаги в коридоре. Йейн был где-то далеко. Хейвен нажала клавишу, и телефон ожил. В нижнем правом углу дисплея расположилась знакомая иконка. Затаив дыхание, будто она была расхитительницей гробниц, открывающей дверь подземного склепа, Хейвен щелкнула по вращающейся серебристой змейке. Логотип увеличился на весь экран. Как только змея перестала вращаться, на дисплее появился перечень из восьми опций:

Хейвен нажала на строчку «Ваш счет», и перед ней предстало нечто вроде банковской выписки. Ахнув, она начала читать. На самом верху страницы жирными буквами было написано «Йейн Морроу, член общества с 2007 года». Ниже в двух колонках значилось: «Депозит», «Расход». Еще ниже были перечислены другие имена и краткие данные.

Хейвен просмотрела выписку от начала до самой последней строчки. Днем раньше на счет Йейна было зачислено поступление. Кто сделал перевод, что было начислено? Для чего это предназначалось? Это не могли быть деньги — так рассудила Хейвен, глядя на цифры. Она просмотрела предыдущие операции. Расходы шли, в основном, на девушек, хотя некоторые были помечены, как «пожертвование наличных» или «бизнес-ссуда». Йейн пользовался своими средствами так, чтобы его счет был в хорошем состоянии. А еще он покупал секс. Хейвен поняла, что это и есть система, о которой упоминала Марта. Та самая, которая вызывала такое отвращение у Джереми Джонса.

В правом верхнем уголке дисплея трижды мигнул красный значок с изображением конверта и исчез. Хейвен перешла из опции «Ваш счет» в опцию «Почтовый ящик». От Падмы Сингх только что пришло сообщение с грифом «срочно». Оно открылось автоматически.