Острой волной из нее хлынула магия и сильным порывом разметала червей. Они скрылись.

Наззар лежал на спине, глядя невидящими глазами в небо. О нет!

Она подавила панический порыв мчаться к нему, нагнулась и подняла топор с того места, где Наззар его обронил, — падая, Грейс потеряла свой нож.

Из груды обломков прямо перед ней появилось темное существо. Она интуитивно отшатнулась. Щелкнули жуткие челюсти, полыхнула сила Грейс, и Конн Ро отскочил от выставленного магического щита и упал. Но не успели его лапы коснуться обломков, как он снова вскочил. На сей раз Грейс была готова и еще раз, уже сознательно, сбила его с ног.

Конн зарычал.

Грейс пятилась к Наззару.

— Он убил моего брата, — раздался рык демонического существа. От этого голоса волоски на шее Грейс встали дыбом. — Отдай мне Наззара, и я подарю тебе жизнь.

— Нет.

— Тебе меня не убить.

Конн кружил вокруг Грейс. Он хромал, оберегая левую переднюю лапу, на боку у него кровоточила длинная глубокая рана. Все-таки Наззар его достал, прежде чем отключиться.

— Я могу тебя убить! — заявила Грейс, собирая свою магию. — Я же из Маллиардов.

Она успеет выстрелить в него только один раз. Если промахнется, он растерзает ее.

Конн напрягся. Сократились мышцы в мощных ногах, и он прыгнул. Грейс видела, как летит по воздуху его мохнатое тело, видела, как довольно ухмыляется зубастая пасть, когда монстр понял, что ему удалось обойти выставленный Грейс барьер. А потом собрала все свои силы в один-единственный сокрушительный удар. Вместо того чтобы выставить широкий щит, она вложила всю свою магию в узкий клинок.

И он рассек монстра пополам. Истекая кровью, страшное тело грохнулось на обломки. Мимо Грейс пролетела его голова, и уже подернулись пленкой все четыре бешено вращавшихся глаза.

Больше она не обращала внимания на монстра.

— Наззар! — Грейс выронила из рук топор и начала трясти его за широкие плечи, ограждая своей собственной силой слабый трепет его магии. Он весь был залит кровью. Грудь Грейс сковала такая боль, словно страшный удар нанесли ей. — Вернись ко мне!

Он не отвечал.

Нет! Грейс склонилась к нему и приложила ухо к груди. И услышала, что у него бьется сердце. Очень слабо, прерывисто, но все же бьется.

Грейс отерла грязной рукой заливавшую глаза кровь. Она не может ему помочь. Просто не знает как. Но Наззара спасет семья.

Грейс перевела взгляд на вершину завала из мусора и бетона, туда, где на ветру трепетал белый флаг.

Наззар прислонился к дереву напротив кирпичного административного здания. Там, внутри, была Грейс. Он не мог ее почувствовать. Пока не мог. Но знал, что она там.

Наззар отчетливо помнил, как очнулся под хорошо знакомым сводчатым потолком и прошептал ее имя. Голос Лизы ответил ему:

— Она жива. Грейс вытащила тебя оттуда. Как ты хотел, я освободила и ее, и семью Маллиардов.

Сначала он не поверил Лизе, потому что знал, сколько весит. Ни одной женщине не под силу затащить такую тяжесть на груду обломков, но Грейс каким-то непостижимым образом удалось это сделать.

Она не оставила ему даже записки. Ни письма, ни послания, ничего такого, чтобы дать знать: она не питает к нему отвращения за то, что он втянул ее в столь жуткую игру. Он каждый день думал о ней, пока в ожидании выздоровления валялся в постели.

Чтобы поправиться, ему потребовался целый месяц. Три дня назад он наконец смог ходить. Вчера он впервые без посторонней помощи спустился по лестнице. И вот теперь, ища поддержки, прислонился к старому дубу. Левая рука у него все еще висела на перевязи. Что он скажет Грейс, если она велит ему убираться прочь?

Наззар решил, что не станет ничего говорить. Просто развернется, поедет в аэропорт и улетит обратно. Будет жить в своем мире проклятым ревенантом в башне Дреочи. И никто не догадается, чего ему это стоило.

Ему так хотелось ее обнять, увезти с собой, положить в свою постель, вновь ощутить вкус ее губ и увидеть лукавую улыбку, только для него притаившуюся в глазах Грейс.

Открылась дверь, и из здания вышли три женщины, но он видел только одну.

Грейс остановилась. Наззар затаил дыхание.

Она сделала шаг по направлению к нему, потом другой и еще один. И вот она уже переходит улицу, подходит все ближе. Наззар не видел ничего вокруг, только ее лицо.

К нему прикоснулась магия Грейс. Девушка уронила сумку и обняла его за плечи. Ему улыбались карие глаза.

Она его поцеловала.

Глядя на памятник, сооруженный по соседству с тем, который навещал он сам, Кайл с трудом сдержал насмешливую улыбку. На толстенной мраморной плите распростерся оплакивающий усопшего крупный ангел. У подножия лежал букет увядших цветов. Когда он появлялся здесь в последний раз, букета не было.

Внушительными размерами это надгробие напоминало располагавшийся с другой стороны памятник с фонтаном. Кому пришло в голову соорудить такое надгробие? Может, покойный был сам не свой до садов? Конкуренция сопровождала людей даже после смерти.

«Пусть себе соперничают», — подумал Кайл и положил на землю у памятника, который ошеломлял как замыслом, так и исполнением, одну-единственную длинноногую розу. Над этой могилой возвышался громадный крылатый пес — обычно его именуют горгульей — со склоненной головой. Он сидел на пьедестале, прикованный толстой, тяжелой цепью, пристегнутой к ошейнику с металлическими шипами.

Горгулья был не простым, а настоящим Стражем Надежд и Мечтаний. Когда Кайл впервые увидел это изваяние, сразу понял, где ему место, и установил здесь. В высоту от основания до кончика крыльев этот памятник насчитывал семь футов, и равного ему на кладбище не было. Он и впредь останется здесь самым выдающимся, если кому-нибудь не взбредет в голову возвести мавзолей.

Перед тем как исчезнуть, Кайл коснулся губами кончиков пальцев и осторожно тронул лепестки розы.

Он держал хрустальную ножку между средним и безымянным пальцами и покачивал бокал. В прозрачном стекле кружила красная жидкость.

Изысканно — вот подходящее слово. Само собой, жест был не просто изящным, но имел скрытый смысл, как и все телодвижения Кайла. Покачивая бокал, он не давал жидкости загустеть, чтобы можно было пить.

Напиток стылый, но для питья пригодный. Если он удосужится его выпить.

Глаза цвета морской волны глядели на огонь, потрескивающий в камине, а разум бродил где-то далеко. Мерцающее в темноте пламя всегда успокаивало его и помогало собраться с мыслями. Способствовало объективному восприятию.

Обычно…

Почувствовав присутствие незваного гостя, он приветствовал его кривой усмешкой, но не оторвался от созерцания пламени.

— Дестрати, ты, как всегда, груб.

— Ты ждал чего-то иного? — парировал Николай, с важным видом прошествовав к огню и вальяжно облокотившись о каминную полку. — В тот день, когда ты сочтешь меня вежливым, я обрежу твои смехотворно длинные космы независимо от того, отрастут ли они вновь.

Кайл выгнул бровь и, приглаживая перетянутые кожаным ремешком каштановые волосы, ухмыльнулся еще шире. Хвост, может, и длинноват — до лопаток, зато холеный. Такова мода.

— Что же подвигло суверена Дестрати нарушить мое уединение, к тому же в обеденный час? — спросил Кайл, язвительно глядя на Николая.

— На меня распространяется постоянное приглашение, — самодовольно улыбаясь, заявил Николай. — Ведь так можно истолковать твои слова, верно? Помнится, ты говорил, что я могу приходить в любое время. Хотя мне кажется, что приглашение скорее было в силе, когда здесь оставалась Трина. Просто «в любое время» я воспринял в несколько более широком смысле.

Кайл закатил светлые глаза. Свойственная людям гримаса, хотя весьма уместная.

— Ты многое узнал, кроме того, как управлять своими способностями, — сухо заметил Кайл. — Отыскивать лазейки я тебя не учил.