— Пожизненным — слишком сильно сказано, — поправил ее Наззар. — С тех пор как я пятнадцать лет назад взял на себя ответственность за руководство кланом, я вызывал ваших всего четыре раза.

— Нам приходится мириться с мыслью, что нас могут вызвать в любую минуту, и мы будем вынуждены рисковать жизнью ради незнакомцев и, может, никогда не увидим наших любимых. Отказаться мы не можем — повиновение или смерть. Хотелось бы вам так жить?

— Нет, — признался Наззар.

— Скажите, когда мы расплатимся за это? — спросила она.

— Нам выгодно настоящее положение дел, — заметил Наззар. — Ваше освобождение противоречит нашим интересам.

— Понятно. Тогда я сама избавлю нашу семью от кабалы.

— Правда? — усмехнулся Аласдейр. — И каким же образом?

— У дяди нет детей, я единственное дитя у матери. Насколько мне известно, я последняя из Маллиардов. Мне остается лишь проследить за тем, чтобы наш род прервался. — Тут Грейс встала. — Кажется, я видела неподалеку уборную. Мне нужно умыться.

— Вторая дверь направо, — подсказал Наззар.

— Извините.

Грейс оставила их. Когда она шла, у нее немного дрожали колени и лицо горело.

Наззар смотрел, как по извилистой дорожке удаляется фигурка Грейс.

— Ничего себе, — подивился Аласдейр.

— Да уж!

— Думаешь, она так и сделает?

— Она же из Маллиардов.

Наззар подумал, что прежде замечал такую же решимость в глазах матери Грейс. Видимо, та же несгибаемая сила воли руководила убийцами, творившими злодеяние в ночь бракосочетания сто лет назад. Она давала возможность Джанет, матери Грейс, сухо нести службу и заставляла саму Грейс восставать против нее. Сомнительно, что она пойдет на открытое неповиновение, пока жива ее мать и Джеральд, но по тому, как она держится, и по выражению ее лица и глаз, по голосу Наззар понял, что она скорее выберет бездетную жизнь, чем обречет своих отпрысков на «службу» клану Дреочи.

— Тебе она нравится, — констатировал Аласдейр.

— И что с того?

— Почему бы тебе что-нибудь не предпринять?

Дисбаланс сил так велик, презрение и антипатия Грейс к клану Дреочи столь очевидны… Наззар снял с плеча полотенце, опустился на скамью и ответил:

— Потому что она не может сказать «нет».

Когда Грейс вернулась, Аласдейр уже ушел и Наззар сидел в одиночестве. Грейс решила, что легче признать очевидное. Порой видишь кого-то на улице, ваши глаза встречаются, и ты инстинктивно чувствуешь, что между вами что-то есть. И это «что-то» Грейс чувствовала по отношению к Наззару.

С какой стороны ни посмотри, это неправильно, а потому от одной мысли об этом у нее голова шла кругом. Он ревенант, а значит, скорее монстр, нежели человек. Брат прапрадеда Грейс поубивал его родственников. Его клан неволит ее семью. Если она ему в самом деле понадобится, он может просто приказать ей повиноваться. Или дело в каком-то извращенном варианте стокгольмского синдрома? Или в животном влечении? Его не назовешь красивым, но он настоящий мужчина. Властный. Мужественный. Сильный. И это не все. Еще была притаившаяся в глазах печаль. И учтивость. И его магия. Все это притягивало, поэтому, чтобы держать дистанцию, нужно действовать очень осторожно.

— Вы так и не сказали мне, что от меня требуется, — заметила Грейс.

Наззар поднялся и сказал:

— Пожалуйста, давайте немного пройдемся.

Грейс последовала за ним дальше в атриум. Наззар провел ее через дверь в виде арки, ведущую в большой круглый зал — пустой, освещенный солнечным светом, льющимся через стеклянную крышу высоко над головой. Окно защищала толстая железная решетка. Пол из простого бетона представлял собой сложный геометрический узор с кругом в середине, у которого остановился Наззар.

— Когда ревенант завладевает новым телом, он приобретает великую силу, но наследует и слабости этого тела. То, которое занял я, было проклято. После воплощения я смог исцелить повреждения и разорвать проклятие. Но на этом мои способности к неуязвимости перед проклятием оказались исчерпаны. Я их все израсходовал.

— А как же человек, который родился в этом теле? Что стало с ним, когда вы забрали тело?

— Он умер, — ответил Наззар.

Лучше бы он этого не говорил.

Через дверь в противоположной стене вошла женщина. Очень светлая блондинка, как Наззар. Она улыбнулась им. Наззар не то чтобы улыбнулся в ответ, но лицо у него перестало быть таким печальным.

— Познакомьтесь с Елизаветой, моей сестрой.

— Зовите меня просто Лиза. Как все.

— Грейс, — просто сказала Грейс. — Вы подмешали мне в сливки снотворное.

Лиза кивнула и сказала:

— Да. Аласдейр предупредил, что, кажется, я уже заслужила этим вашу вечную ненависть. Но я искренне надеюсь, что мы сможем забыть об этом. Во всяком случае, я не хотела вас обидеть.

— Учитывая, что я здесь слуга, мои чувства едва ли имеют значение, но все же я вам признательна.

Лиза моргнула. Повисла неловкая тишина. Наззар откашлялся и подал голос:

— Лиз?

— Ах да. — Лиза ступила на пол с замысловатым рисунком.

— Каждый ревенант обладает роковой слабостью, — проговорил он, не спуская глаз с сестры. — Сейчас вы увидите мою.

Лиза выгнула спину и развела в сторону руки, царапая воздух. Она скручивалась и извивалась, стоя на месте. От нее пульсацией распространялась магия, которая наполняла проведенные на полу борозды узора бледным желтым свечением. Лиза свела руки, вскрикнула и с болезненной гримасой снова развела их в стороны. Между ее пальцами появился сгусток крапчатого мрака. Она отошла назад.

Сгусток вращался, увеличивался в размерах и потом изрыгнул на пол в центр круга какую-то тварь. Тонкое существо было длиной фуга три и по форме напоминало личинку или пиявку, только по бокам у него росла красная перистая щетина. Темную шкуру твари покрывал местами серый, местами болезненно-желтый налет, словно радуга нефтяной пленки на поверхности черного пруда.

Существо содрогнулось. Красные ворсинки задрожали, и оно поднялось в воздух, беззвучно скользя в футе от земли. От него исходила холодная, скверная магия, которая долетела до Грейс. Девушка отпрянула и наткнулась на Наззара.

— Что это?

Он поддержал ее, положив руку на плечо, и сказал:

— Это червь сущности. Они живут в темных местах, где есть стоячая вода и разложение. Кормятся мелкими зверьками, рыбой и старой магией.

Червь парил внутри светящегося контура круга. Исследуя границы невидимой клетки, он поднял голову, и Грейс увидела отверстую пасть с острыми зубами.

Лиза приблизилась к твари. Червь вильнул прочь, скользя как можно ближе к мерцающим чертам.

— Можно представить себе, что это микроб. Большинство людей обладают природной устойчивостью против них, иммунитетом. Я же — нет. Для меня они смертельны. Мы изо всех сил пытались сохранить это в тайне, но я не сомневаюсь в том, что клану Ро она известна. Иначе бы они были полными дураками. К сожалению, вызвать червей сущности нетрудно.

Наззар встал позади нее, и Грейс невероятно чувствительно отреагировала на то, что его крупное тело находится всего в дюйме у нее за спиной. Его магия окатила девушку, каждый нерв напрягся, чрезвычайно восприимчиво реагируя на движения Наззара. Она ощутила, как он наклонился к ней, и едва не подпрыгнула, когда до ее уха донесся вопрос, заданный совершенно спокойным голосом:

— Помните, как вы заставили убежать ту собаку? Мне бы хотелось, чтобы вы снова проделали это.

Грейс сглотнула и сказала:

— Не помню, что я сделала. Это просто случилось, и все.

Он легонько подтолкнул ее в спину своей большой рукой, заставляя сделать шаг по направлению к кругу.

— Попытайтесь.

Грейс глубоко вздохнула и, перешагнув через мерцающие линии, вошла в круг. Червь влажной лентой рванул прочь. Грейс взглянула на Наззара.

— Это всего лишь нормальная реакция на человека. Продолжайте.

Грейс смотрела на извивающегося червяка. «Уходи, — подумала она. — Пошел вон! Я хочу, чтобы ты убрался прочь».