— Это были наши люди, но они продались капитану. Мы их побили. Теперь капитан будет нам мстить. Говорю один раз — без моего разрешения из отряда никуда не выходить. Кто нарушит это — расстрел на месте. Сейчас по лесу разошлем своих чекистов капитан, чтобы найти наши следы. Надо всем соблюдать осторожность, чтобы не навести солдат на наш табор.

…И как раз в это время в банду пришел Сергей Ефременко.

Подобрать себе помощников для засылки их в банду Чернышова капитану помог случай. Как-то Прозоров выехал в соседнюю станицу Тернопольскую, чтобы помочь лейтенанту Шкурындину. Лейтенант сообщил интересную новость — из станицы Тернопольской на связь с бандой Чернышова ходит девятнадцатилетняя Зоя. Удивительнее было другое — биография у нее отличная по всем статьям: отец в армии, капитан, член партии, мать — учительница, больна. До войны Зоя была активной комсомолкой, отличницей. Вместе с ней в школе учился Василий, он сейчас находится в банде. К нему и ходит Зоя.

— А почему Василий стал бандитом, вы задумывались над этим? — спросил капитан у Шкурындина.

— Не знаю… Известно только, что в банде находится и друг Василия — Виктор. Зоя носит передачи им обоим… Я уверен, товарищ капитан, что ее можно склонить на нашу сторону — стоит только с ней по душам поговорить.

Капитан усмехнулся:

— Если у этих ее дружков руки в крови, то никакая душа не поможет. А эту Зою надо не приглашать, а брать с поличным — за связь с бандой. Когда она туда отправляется?

— Через два дня.

— Откуда вам это известно?

— От ее подруги.

— Хорошо, узнайте у подруги, по какой тропке Зоя ходит в банду.

…Рано утром на первый день масленицы Зоя шла по склону глубокой щели. Впереди стоял огромный дуб, у которого она присела на поваленное дерево. Из-за дуба вышел незнакомый человек. Зоя вскрикнула, уронила корзину с продуктами. Зоя узнала капитана — видела его, когда он выступал у них на сходе, и поэтому пришла в полное смятение.

— Успокойся, собери свою корзинку… Я хочу, чтобы Василий отведал твоих вареников.

Зоя охнула и села.

— Дядечка капитан, они — хорошие ребята… Пощадите их, они случайно там.

— Бандиты хорошими не бывают.

— Подождите, дядечка, — шмыгая носом и утирая слезы, продолжала Зоя, — я вам все расскажу. Только вы потом Василия… — и Зоя разрыдалась.

— Успокойся. Ты должна прийти к Василию вовремя, не теряй времени.

— Хорошо. Они вместе служили. Втроем…

— Втроем?

— Да, Василий, Виктор и Сережа были в одной части. Где-то под Армавиром они попали в окружение. Уходили кто как мог. Ребята тайком пробрались в свои станицы и скрывались, пока здесь стояли немцы. А потом решили не выходить из лесу, так как пошли слухи, что дезертиров расстреливают. Уже в лесу они и встретились с бандой Чернышова, остались в ней, потому что среди бандитов были всякие и такие же, как они, окруженцы…

Зоя подробно перечислила всех, кто находится в банде, рассказала и о том, что каждый из них делал при фашистах. В основном там были полицаи и жандармы.

— А где же третий, Сергей?

— Сережа Ефременко еще при немцах ушел в свою станицу Предгорную. Там у него жена и дите. Сейчас он тоже скрывается. Жена его Нина работает в правлении колхоза.

— Откуда вам все это известно?

— Так Нина моя подружка. Она из нашей станицы Тернопольской. Я часто бываю у них, встречаюсь с Сережей. Он очень недоволен тем, что Василий и Виктор — в банде… Они его к себе приглашают, но он и слушать их не желает. А сдаваться властям боится — расстреляют!

Капитан, слушая девушку, посмотрел на часы.

— Уже опаздываешь. Я тебя не задерживаю. Хотел одно спросить: Васю жалко?

Зоя заплакала.

— Он будет жив, поверь мне! Но сейчас ты должна ему помочь.

— Что я должна сделать?

— Организовать мне встречу с ним.

— Ой, дядечка капитан, сделаю. Он меня очень любит и на все ради меня пойдет.

Зоя вдруг задумалась:

— Дядечка… капитан…

— Что?

— А вдруг я Васю… предам? — и Зоя пристально глянула капитану в глаза. Он спокойно сказал:

— По долгу службы мне врать нельзя. Это ты запомни. И тебе, и мне, и Василию нужна только правда в наших отношениях. Чистая, как родник.

— Даю слово…

Они договорились, где и когда должна состояться встреча Прозорова с Василием. И Зоя торопливо пошла в сторону леса.

А в Предгорной Неженец и Катрич незаметно наблюдали за домом Марии… И были очень удивлены тем, что к ней ходят… боец истребительного батальона Александров и работница правления колхоза Нина Ефременко.

— Товарищ капитан, — докладывал Неженец, — к Александрову Мария приходила поздно вечером и пробыла у него долго. К нему же, видимо, по-соседски заходила и Екатерина, жена Сапронова. Я потом виделся с Екатериной, и она рассказала мне о том, что застала Марию у Александрова. Они о чем-то между собой тихо разговаривали в соседней комнате. Но уходя, Мария, не таясь Александрова, сказала ей, что Сапронов скоро придет и надо заранее достать медикаменты для мужа, так как он ранен.

— Вот так новости!..

Капитан долго сидел, вконец ошеломленный. Попросил Анатолия свернуть ему самокрутку, хотя не курил. Потом сказал:

— Александрова не трогать. Не надо показывать, что мы знаем о его связях с Чернышовым и Марией. Но глаз с них обоих не спускать!

— До сих пор думаю — что же может быть общего у Марии с Ниной Ефременко? — Неженец озадаченно чесал затылок. — А ведь Мария была у нее два раза поздно вечером, а вчера — всю ночь.

Капитан сидел и перебирал в памяти: «Ефременко… Знакомая фамилия. Где я ее слышал? Постой, постой — так это жена Сергея, который скрывается дома. Так, так… Значит, Мария выходит на контакт не с женой Ефременко, а с ним самим! Только непонятно другое — что может связывать бывшего сержанта Красной Армии с отпетой бандиткой? А может быть, это — искусная игра?»

— Лейтенант, вы хорошо знаете Нину Ефременко?

— Да. Она отличный работник, ее хвалят… Ее муж в армии, сержант. Я видел его фотокарточку.

— Ее муж не в армии, а отсиживается на чердаке своего дома. Да-да… А приглашала Нина тебя к себе, видно, не зря!

Анатолий ошеломленно смотрел на капитана. А тот продолжал:

— Вот что, лейтенант, сегодня же свяжись с Ниной и скажи, что вечером мы с тобой придем к ней на ужин. Будем, как говорится, проводить разведку боем… Пусть Катрич ведет наблюдение за ее домом до нашего прихода. А когда мы явимся, то Катрич может сниматься с поста и, если все в порядке, он должен дать три винтовочных выстрела в разных частях станицы — тогда к Нине Ефременко никто уже не сунется: подумают, что бойцы ходят с проверкой.

…Нина приняла гостей приветливо, но было заметно ее волнение. Стол был накрыт небогато, в его центре стояла бутыль самогона. Капитан поклонился:

— Можно я буду вас называть просто — Нина?

— Ну что вы, товарищ капитан, рада буду. Прошу к столу.

— Нина, вы самогон уберите, а лейтенанта Неженца мы попросим поставить на стол настоящую бутылку русской водки. И пожалуйста, еще одну стопку, а то на столе их всего две.

— Так я же не пью!

— И все же прошу третью стопку.

— Не понимаю, зачем?

— Как зачем? Одну — для меня, вторую — для Анатолия, а третью… третью — для Сергея.

Нина растерянно смотрела то на капитана, то на Неженца своими добрыми, полными слез глазами.

— Я… я…

— Не надо, Нина. Привет тебе от твоей подруги из Тернопольской, которая просила меня помочь ради вашего ребенка вам и Сергею. Мы пришли с этой целью…

Нина стояла, не отнимая рук от лица, а потом выскочила из комнаты. Капитан и Анатолий переглянулись. Через минут пять скрипнула дверь, и сперва вошла заплаканная Нина, а за ней — настороженный, среднего роста парень с нервным лицом. Он негромко назвал свое имя, но, увидев двух офицеров, вдруг распрямился и, мягко пристукнув каблуками стоптанных валенок, доложил: