…Комиссионный магазин. Зевак и покупателей — пруд пруди.

Борцов не раз видел, как в открытую заключаются сделки между продавцами и покупателями. Обычно Борцов находился в центре толпы, изучая оттуда приемщиков товара. Он заметил, что, если клиент приносил на комиссию драгоценную вещь, приемщик обязательно приглашал хозяина, который уводил этого человека в свой кабинет.

Люди сдавали разные ценности: золотые, серебряные часы, браслеты, кольца, кулоны, крестики. Некоторые из них запоминались своей редкостной отделкой. Но напрасно пытался Борцов увидеть потом эти вещи на витринах: они там не появлялись.

Очевидно, хозяин магазина драгоценности оставляет у себя и сам расплачивается с клиентами. О своих наблюдениях Борцов доложил руководству отделения и получил добро на всестороннюю проверку хозяина магазина. Оказалось, что это крупный коммерсант, имеющий несколько торговых точек в городе и ближайших станицах. Поддерживает торговые отношения с владельцами других магазинов и лавок, с ювелирной мастерской, не брезгует сделками с мошенниками, уголовниками. Наибольший интерес представляли подозрительные торговые операции Датикошвили с греком Зуганелли. Зафрахтованное им судно постоянно совершало рейсы между Константинополем и Новороссийском.

А тем временем рабочий из лавки Бехорошвили сообщил Орлову, что видел, как торговый агент Абрегов снял с икон, хранившихся в подвале, три больших серебряных оклада, присоединил к ним большой подсвечник и все это завернул в скатерть.

— Куда ты с таким большим узлом? — спросил Фоменко.

— Большим? А хочешь, я его в кармане умещу? — похвастался Абрегов.

— Это как же?

— Увидишь!

Абрегов исчез. А на следующий день он, бахвалясь, показал Фоменко несколько серебряных слитков, которые ему сделали в ювелирной мастерской Пилиди.

— Хозяин будет доволен! — радовался Абрегов.

…Время подошло к вечеру, жара спала. Орлов вместе с Борцовым остановились около ресторана с громким названием «Яр».

Из окон доносилась цыганская песня:

В ресторане и возле него собиралась сомнительная публика.

— Не мешало бы к ней присмотреться, — предложил Орлов своему товарищу.

В новых, взятых на прокат костюмах, чекисты направились в ресторан. Разыгрывая из себя выпивох, которым море по колено, чекисты внимательно изучали окружающих. Через несколько вечеров они убедились, что половина посетителей «Яра» — одни и те же лица.

За одним из столиков собирались бывшие офицеры. Они заказывали цыганские песни, танцевали, шумели. Особенно выделялся широкоплечий, высокий, средних лет мужчина с плоским носом. Однажды он пригласил к себе официанта и долго с ним шептался. Вскоре к столику подошел сам владелец ресторана. Затем мужчина с плоским носом и хозяин «Яра» отошли к буфету. Беседа была непродолжительной, но от глаз Орлова не ускользнул момент, когда владельцу ресторана было передано золотое кольцо с сапфиром.

Может быть, подгулявшим офицерам нечем расплатиться? А может быть, владелец «Яра» — скупщик драгоценностей? Опять вопросы, вопросы, догадки, предположения… А фактов не хватает.

…Муж пропал без вести. Родственники не пишут. Время тяжелое. От постоянной тоски Мария Ивановна стала чаще ходить в церковь. Она всегда становилась перед иконой «Взыскание погибших», ища успокоения в молитвах.

В воскресенье, как обычно, она пришла на «свое» место и хотела поставить свечку, но, к ее крайнему удивлению, икона исчезла. Мария Ивановна восприняла это как потерю всех надежд. Бог отвернулся от нее.

Вечером она, утирая слезы, поведала о своем горе квартирантке-учительнице, а та на следующий день сообщила об этом начальнику Черноморского отделения ГПУ.

Он вызвал чекиста Орлова:

— Нужно срочно расспросить Марию Ивановну и выехать на место происшествия. Видимо, начался грабеж ценностей…

Вскоре Орлов с сотрудниками был около церкви. Обойдя поток богомолок, направились прямо к священнику. Показав удостоверение, Орлов сразу спросил:

— Куда делась «Взыскание погибших»?

Испуганный священник начал торопливо рассказывать:

— Вчера в церковь пришли три человека. Показали бумагу от горсовета, ну и забрали с собой икону, а она в золотом окладе. Да мало того, в подвале забрали еще четыре иконы, серебряные кресты и другую утварь, погрузили на подводу и уехали.

— Что было написано в бумаге?

— Помню слово «изъять», круглую печать с гербом, а остальное не помню, — он задумался, а потом нерешительно добавил: — Очень быстро они все это делали, куда-то спешили, их старший, во френче, все время подгонял.

— Документ об изъятии оставили?

— Нет.

— Какие приметы старшего?

— Он черноватый, похоже нерусский, глаза быстрые, нос какой-то плоский…

— Куда повезли ценности?

— Наверное, в горсовет.

Орлов в сопровождении священника осмотрел подвал, откуда забрали церковную утварь.

— Да, торопились… В спешке многого не взяли, — быстро сказал Орлов помогавшему чекисту. — Но действовали умело.

После доклада Орлова начальник политотделения выяснил в горсовете, что никаких распоряжений о конфискации церковного имущества не давалось.

Стало быть, грабеж церкви — дело группы бандитов под руководством «плосконосого». Видимо, его-то и видели чекисты в ресторане «Яр». По их общему мнению, «Яр» — наиболее вероятное место, где бандит может появиться со своими собутыльниками. Решили вести постоянное наблюдение за рестораном, «работали» попеременно то Орлов, то Борцов, которые знали Плосконосого в лицо. Наконец однажды вечером он ввалился в «Яр» с тремя дружками.

Получив сигнал от Орлова, Ионов с напарником направились в ресторан. Предполагалось, что главарь и его компания покинут ресторан уже после его закрытия. Следовало «проводить» его до дому, а когда он окажется один — задержать.

— Борцов, пора идти на пост, — сказал Орлов.

Борцов, внимательно оглядываясь, спросил:

— А что здесь так тихо?

— Тишина-то обманчивая. Как закроют ресторан, сразу станет шумно. Вот тут-то и надо не зевать, — напутствовал Орлов своего напарника.

Опергруппа ждала закрытия ресторана. Время шло медленно. Ионов с молодым чекистом держали компанию Плосконосого в поле зрения. Как только те стали расплачиваться с официантом, Ионов дал знать опергруппе Орлова.

Открылась дверь. Плосконосый посмотрел по сторонам. Его глаза быстро прощупали людей, находившихся около ресторана. Завсегдатаи группами расходились в разные стороны. Извозчиков уже не было. Компания Плосконосого остановилась, о чем-то разговаривая. Вскоре они расстались. Плосконосый с дружком свернули вправо. Орлов с Борцовым последовали за ними, держась на довольно большом расстоянии. Все пока складывалось по плану.

Вдруг бандиты свернули в переулок. Чекисты ускорили шаги, но за углом их встретила пустота. Кинулись вперед, стали дергать входные двери домов, калитки — заперто. Стоп, вот одна приоткрыта. Орлов махнул Борцову, вдвоем они осторожно вошли во двор.

— Давай сюда, — прошептал Орлов. Он заметил около сарая силуэт человека и взял его на прицел. — Руки вверх! — крикнул он и бросился вперед.

Из-за угла грянул выстрел, затем второй. Чекисты дали в ответ несколько залпов, но бандиты как будто растворились в темноте. Слышался лишь собачий лай…

— Упустили! — остановился Борцов.

Дальнейшие поиски были бесполезны.

Ионов и напарник спокойно шли за другой парой. Мимо медленно проехал извозчик. И здесь произошло непредвиденное. Бандиты быстро вскочили в пролетку, и извозчик погнал лошадей.

Чекисты во весь дух помчались следом, но вскоре отстали.

Когда все четверо встретились в отделении, старались не смотреть друг на друга.

…Стало известно, что 19 июля в Новороссийск прибудет пароход «Никомидия», на котором контрабандисты попытаются вывезти партию драгоценностей. Готовясь к операции, чекисты взяли под контроль всех подозреваемых в причастности к спекулятивным сделкам. Для дежурства в порту подобрали смелых, проверенных людей.