— Отлично, — продолжал Гроль, — как же обстоит дело? Вы не отказались от своего намерения?

Метцендорфер помедлил с ответом.

— Я, собственно, передумал, — сказал он. — Серьезных пороков у моего «мерседеса» нет, а небольшие поездки, которые я обычно предпринимаю…

— Ну, — возразил Гроль, — в Бернеке он вас все-таки сильно подвел, не правда ли?

— Верно! — согласился Метцендорфер. — В Бернеке — да. К тому же… Понимаете, когда моя машина стоит рядом с машинами моих клиентов… — Он пожал плечами. — У меня в основном состоятельная клиентура, предприниматели и тому подобное… — Он вздохнул. — Выглядит это не очень хорошо.

Гроль кивнул головой.

— Вот именно, вот именно, — сказал он. — Об этом я как раз и думал.

Метцендорфер откинулся в кресле и насмешливо сказал:

— Вряд ли, однако, вы тоже хотите продать мне «боргвард изабеллу» в порядке, так сказать, свободной конкуренции с господином Брумерусом?

— Упаси боже! — Гроль протестующе поднял руку, но тут же улыбнулся. — Нет, господин Метцендорфер. Но… — он наклонился вперед, — если у вас действительно есть такое намерение, то мне было бы очень желательно, чтобы вы приступили к делу как можно скорее. — Глядя в сторону, он прибавил: — Ведь никто вас не заставляет сразу принять решение. Но посмотреть машину, совершить пробную поездку…

Метцендорфер напряженно думал. Что-то должно было заставить комиссара сделать это неожиданное предложение.

— Прямо сегодня же? — спросил адвокат. — И вы тоже поехали бы со мной?

Гроль улыбнулся.

— Отвечаю на первый вопрос: да, сегодня! Я приехал сюда с Грисбюлем из Бернека, вернее, с автозаправочной станции. Когда я прочел то, что вы рассказали, господин Метцендорфер, у меня возникло одно подозрение. Поездка в Бернек укрепила его. Но этого недостаточно. Я должен удостовериться, и по возможности сегодня же. Грисбюль, не желая того, связал меня определенным сроком, который истекает восемнадцатого или девятнадцатого октября. А сегодня пятнадцатое. — Он потер ладонью лысину. — Мне нужно немедленно кое-что проверить у Брумеруса, но сам я появляться не должен, а он не должен знать, что именно проверяется. — Комиссар улыбнулся еще раз. — Вот ответ на ваш второй вопрос! Грисбюль ждет меня со своей машиной внизу. Мы проводим вас до Мюнхена. — Метцендорфер помедлил. Тогда Гроль сказал: — Ничего не могу обещать, но, может быть, неожиданно удастся оказать помощь Марану. — Адвокат все еще нерешительно смотрел на Гроля. Комиссар прибавил: — Помощь, какой он вообще не может представить себе. Вы, господин Метцендорфер, должны были бы мне, собственно, доверять.

Адвокат сразу вспомнил, как великодушно вел себя Гроль при аресте Марана. Он ответил:

— В принципе я согласен. Только вот один клиент…

— Я могу подождать! — быстро сказал комиссар и поднялся: — Терпению я научился. Еще одна просьба: позвоните, пожалуйста, Брумерусу и скажите ему, что вы приедете. Тогда мы будем точно знать, где и когда застанем его. Но соврите, что вам так или иначе надо съездить в Мюнхен по делу.

Метцендорфер глубоко вздохнул, когда Гроль вышел из кабинета.

Грисбюль не стал ни о чем спрашивать, когда комиссар вернулся, открыл дверцу и сел рядом с ним. Так они и сидели рядом, и, хотя ассистенту осточертело долгое ожидание, он убрал руки с баранки. Наконец Гроль крякнул и сказал, не глядя на него:

— Мне кажется, Грисбюль, что вы научились обуздывать нетерпение молодости, а это одно из важнейших требований, которым должен отвечать начинающий криминалист.

Поучений ассистент и вообще не любил, а таких и подавно. Поэтому он продолжал молчать, и Гролю пришлось крякнуть еще раз.

— Мы поедем не на вашей машине! — пояснил Гроль.

Грисбюля подмывало ответить «чувствую!», но он сдержался. Ведь он знал, что комиссар будет посвящать его в свои планы только урывками. И в самом деле, тот сказал:

— Мы поедем на «мерседесе» Метцендорфера.

— Значит, моя машина останется здесь? — спросил ассистент.

— Да, конечно, — ответил Гроль.

— Это мне не нравится, — заметил Грисбюль, хотя ему это было совершенно безразлично.

Гроль промолчал. Немного погодя появился адвокат. Беседа с клиентом прошла, видимо, хорошо: Метцендорфер был весел, даже воодушевлен.

— Господа, — обратился он к обоим, — позвольте пригласить вас! — И, повернувшись к Гролю, прибавил: — Все в порядке! Он дома!

В «мерседес» Гроль пожелал сесть сзади, предоставив «сиденье смертника» — так пренебрежительно назвал он место рядом с водителем — своему ассистенту. От внимания Метцендорфера не ускользнуло, как ухмыльнулся комиссар, произнося эти слова.

Вдруг прямо перед ними на шоссе столкнулись машины, раздался ужасный скрежет металла. Ехавший впереди «фольксваген» отчаянно прыгнул с бетонной полосы на обочину, остановился было, а потом медленно съехал в кювет. Чей-то «опель 1200» воткнулся радиатором в задние колеса грузовика. Вот и все, что увидел Метцендорфер. Передний вид закрыл ему грузовик. Но отпрыгнувший «фольксваген» дал ему дистанцию, которой хватило на то, чтобы под визг тормозов остановить «мерседес» в двух-трех сантиметрах от багажника «опеля». Метцендорфер снял руки с руля и глубоко вздохнул, Грисбюль выскочил из машины и побежал к «фольксвагену». Там заело дверцу. Гроль удовлетворенно кивнул, когда увидел, что Грисбюлю удалось открыть ее и вызволить какую-то даму в огненно-красных брюках. Она потеряла левую туфлю и растерянно смотрела то на свою ногу, то на влажную глину поля; Гроль усмехнулся, глядя, как его ассистент взял даму на руки, чтобы посадить ее на откос шоссе.

Когда «мерседес» тронулся, дама помахала рукой, и Грисбюль услышал, как Гроль сказал: «Молодец, молодец!» Ассистента это разозлило, хотя он сам не знал почему. Когда пробка осталась позади, Гроль положил обе руки на спинки передних сидений и, наклонившись вперед, изрек самым доверительным тоном:

— Не находите ли и вы, Грисбюль, что ваша машина немножечко, так сказать, поизносилась?

Ассистент ответил коротко:

— Не нахожу!

— Так-так, — проворчал комиссар, но не спасовал, а продолжал с видом знатока. — С места берет плохо, на перекрестках вы просто пропускаете всех вперед, Грисбюль. — И спросил с подчеркнутой вежливостью: — У вас ведь тоже такое впечатление, если не ошибаюсь?

— Если мой малыш по-настоящему разойдется, — процедил Грисбюль, — он потягается с любой машиной, которая на класс выше его.

— Да, да, — задумчиво сказал Гроль, — пожалуй, вы правы. Если разойдется. Но вот прежде, чем разойдется…

Метцендорфер не вмешивался. Его удивляло, что комиссар нарочно злит своего сотрудника. Адвокат молча улыбался: любого автомобилиста разозлил бы подобный отзыв о его машине.

— Посмотрите на этот «мерседес»! — сказал комиссар Грисбюлю. — Он еще дай бог! Я глазам своим не поверил, взглянув на счетчик: машина отмахала уже семьдесят тысяч, а чешет как новенькая!

Этот жаргон был не к лицу комиссару.

Грисбюль ответил ударом ниже пояса:

— Тормоза отличные, — сказал он.

Метцендорфер почувствовал, как его кольнуло.

— Ну, у вас, надеюсь, тоже, Грисбюль? — успокоил адвоката Гроль.

Несколько минут спустя комиссар, ни к кому не обращаясь, бросил в пространство между сидевшими спереди:

— Если господин Метцендорфер приобретет «боргвард», он, я думаю, продаст свой «мерседес».

Ассистент и адвокат промолчали. Комиссар откашлялся, почесал лысину и обратился к Метцендорферу:

— Сколько, по-вашему, вы могли бы получить за подержанную машину?

— Восемьсот, — ответил адвокат сразу, — больше не выручишь, желающих продать старые машины сколько угодно!

Гроль вдруг оживился. Чуть приподнявшись, он хлопнул Грисбюля по плечу.

— Послушайте, Грисбюль! На вашем месте я бы не раздумывал! Восемьсот — это же пустяк за такую машину.

Ассистент медленно обернулся и, посмотрев Гролю в глаза, сказал: