- Он идёт не к Корзинщикам, — процедил Серегил.

- Он может идти и окольными путями, — прокряхтел Микам, тяжело перевалившись через каменную ограду. Человек он был, конечно, выносливый, но даже Себранну не удалось до конца залечить раны, оставленные дирмагносом на его бедре.

Серегил кинул взгляд на небо.

- Скоро совсем рассветет. Стал бы он драпать при свете дня? Тут что-то не так. Планы меняются. Берём его!

С этими словами он рванул вперёд и с легкостью перемахнул через очередную стену.

- Давай, я за вами следом. Догоню, — сказал Микам.

Алек кивнул и ринулся вдогонку за Серегилом.

Оставив всякие предосторожности, они быстро нагнали свою жертву и на полном скаку налетели на него.

Каким бы шустрым ни был Атре, но Серегил оказался быстрее: он сумел сбить его с ног, когда тот забежал в один из кухонных палисадников, и оба покатились по земле, прямо по грядкам с чесноком и репой.

Атре сражался, как дикая кошка. Но когда в разгар потасовки его капюшон соскользнул, Алек увидел, что Серегил поймал Тейбо, а вовсе никакого не Атре.

- Проклятие Билайри! Так и знал, — зарычал Серегил, хватая парня за грудки. — Где Атре?

- Не знаю! — заплакал Тейбо и закрылся рукой, думая, что Серегил хочет его ударить. — Не знаю, что там у них такое, но Брадер сказал «беги» и я побежал!

- Атре один, или с ним Брадер?

- Я не знаю, милорд! Оба были дома, когда я уходил.

Серегил отпустил его и поднялся на ноги.

- Нужно было догадаться, что он кинет нам пустышку. Идём!

На полпути обратно наткнулись на спешащего к ним Микама.

- И что дальше? — запыхавшись, выдохнул он.

- Нет смысла больше хитрить. Нас вычислили.

Они кинулись на Улицу Корзинщиков, и первые настоящие рассветные лучи уже начали превращать восточную половину города в чёрные силуэты на фоне неба. Примерно в полумиле от неё, когда они летели по узкому Гусиному переулку, какой-то темный силуэт с длинным мечом в руке вдруг выступил на середину дороги и решительно преградил им путь. Намерения его были ясны: то был Брадер, который в полной боевой готовности, видимо, приготовился драться со всеми троими сразу.

- У нас нет сейчас времени! — рыкнул Микам.

- Серегил, беги! — крикнул Алек, останавливаясь на полном ходу.

Микам выхватил меч и обрушился на Брадера в лобовую, Серегил же, нырнув вправо, побежал дальше вдоль стены.

За его спиной раздался звон стали.

* * *

- Удачи во тьме, да поспеши! — пробормотал Алек, глядя, как Серегил врезается в толпу ранних прохожих.

На улице сейчас было уже слишком людно, чтобы Алек решился пустить в дело свой лук. Так что, выхватив свои мечи, они с Микамом вдвоём пошли на Брадера, рассчитывая на быструю победу, ведь их было двое против одного.

Однако тот удивил их: против Микама была его молодость, против Алека — масса, но не только это: Брадер был искусен и быстр, как Серегил.

Завидев драку, люди подняли крик и кинулись врассыпную. Маневрировать тут было практически невозможно, что не давало шансов подойти к Брадеру с боков. Вместо этого они лишь толкались, и Брадер по большей части отбивал все их удары.

Хочет потянуть время ради Атре, понял Алек, нанося очередной неудачный удар по ногам Брадера.

Он был настолько сосредоточен на драке, что почти и не расслышал цокота копыт и криков подъехавших жандармов.

Несколько всадников вдруг выскочило из переулка. Воспользовавшись этим минутным замешательством, Брадер ринулся по направлению к театру.

Алек с Микамом рванули, было, за ним, но дорогу им преградили появившиеся ещё и пешие жандармы.

- Убегай! — крикнул Микам.

Нырнув в ближайший переулок, Алек кинулся наутёк, чувствуя прямо за своей спиной топот лошадей жандармов. Зная, что от них ему так просто не уйти, он нырнул в какую-то только что открывшуюся таверну, а оттуда, через заднюю дверь, выскочил в маленький дворик. Здесь стояла тележка молочника и сам молочник беседовал с хозяйкой и её прислугой. Когда бог весть откуда взявшийся Алек, лавируя между всеми, ринулся к задней калитке, женщина испуганно закричала.

Пробежав несколько переулков, перемахнув через вереницу стен, он, наконец, подлетел к театру.

***

Это Брадер придумал отправить Тейбо, на случай, если Лорд Серегил и его компаньоны, или кто бы там ни был, вдруг засели в засаду снаружи. Когда же его опасения подтвердились, Брадер тайком последовал за ними, тогда как Атре, переодетый в простого работягу — в грубой рубахе, штанах и повязав голову тряпкой, — задними дворами заспешил на Улицу Корзинщиков.

Без помех добравшись туда, Атре вошёл через заднюю дверь с аллеи и кинулся к своей мастерской, в чулан.

Очутившись внутри, он зажег огонь и принялся собирать склянки со стойки, складывая их в свой мешок.

Некоторые, конечно, разобьются, но тут уж ничего не поделать. Собрав всё, что было возможно унести в руках, он открыл ларец под столом и стал горстями выгребать оттуда драгоценности, отправляя их туда же, к флаконам. Подзаправившись, он вытащил свободный камень из стенки и достал железную шкатулку, в которой хранились драгоценное матушкино ожерелье из костей и бутылочка с перстнем кавишевой девчонки. Шкатулка была слишком тяжелой, чтобы рискнуть положить её вместе с бутылями, так что он вышвырнул её, а ожерелье накинул себе на шею.

Когда он вешал его, Атре задел пальцами серебряную цепочку, на которой висели брошка и перстень Элани. Это, вкупе с ласковой прохладой старинных костяшек на его шее, вмиг раздули из искры неутолимого голода яркое пламя. Схватив со стойки один из свежеприготовленных эликсиров, из числа «благородных», и не озаботившись даже чтением ярлыка — да какое теперь это имело значение! — он произнёс над ним заклинание и медным стилусом из шкатулки нацарапал завершающий знак. Трясущимися руками он вскрыл флакон, опрокинул в себя содержимое и зарычал, когда его накрыло это золотое блаженство. Эликсир был такой мощный, что он почти сразу почувствовал прилив сил и необыкновенный подъём. Непобедимость!

Сунув стилус в карман, он потянулся за новым готовым флаконом. Ну, или подумал, что потянулся.

Однако в его руке зачем-то вместо него оказались драгоценности Элани. И голод… он проснулся с новой бешеной силой.

Ладно, мигом! Вот это будет завершающим ударом по Лорду Серегилу, ну хорошо, просто хорошим ударом, подумал он, погладив флакон, в котором бултыхалось маленькое серебряное колечко.

Вытянув со стойки пустую склянку, он открыл шкатулку с ювелирными инструментами и выковырнул один из изумрудов из брошки. Когда он кидал камешек во флакон, рот его был уже полон слюной. Он потянулся за мехом с водой, висевшим у края стола и уже собирался открыть его, как услышал, что наверху, вроде бы, скрипнула половица. И опять. Кто-то двигался очень тихо, крадучись, слишком легко для Брадера. Он послушал немного, эликсир не зря обострил все его чувства: тот, кто был там, был один, и он шёл к потайной двери.

Чертыхнувшись про себя, Атре быстро вытряхнул в карман отковырянный камешек и сунул туда же флакон Иллии, потом снова надел цепочку и, засунув её под рубаху, подхватил свой мешок.

Где только носит этого Брадера в самый нужный момент?

Он покинул мастерскую и торопливо пересек чулан, направившись к широкой лестнице, шедшей к бутафорскому люку, в надежде, что ему удастся перехитрить своего противника. Так как парадные двери были закрыты цепью, то этот выход оставался единственным.

К тому времени, как Серегил добрался до театра, уже достаточно рассвело, и было видно, что передние двери по-прежнему заперты на цепь. Развернувшись, он прошёл по аллее до заднего входа. Теперь тут было открыто.

Зайдя внутрь, Серегил вытащил меч и дал глазам немного привыкнуть к полумраку. Пока он медленно крался по коридору, ведущему к двери чулана, сердце его гулко колотилось в груди, перебивая дыхание. Однако прежде, чем он достиг её, он услышал звук, похожий на скрип петель. Шёл он со стороны сцены.