Кэсси осмотрелась по сторонам.

На улице никого не было, за исключением почтальона в голубой форме с гигантскими наушниками, увлеченного прослушиванием музыки, и Кэсси торопливо прочла отпирающее заклинание. Замок щелкнул, дверь тихонько открылась, и вокруг с тревожным лаем запрыгал Радж. Пес будто чувствовал что-то; Кэсси погладила его, чтобы успокоить, и принялась разглядывать затемненную гостиную и небольшой кабинет.

Где мог скрываться Адам? В любом случае, он определенно не хотел, чтобы она обнаружила его убежище, иначе утренний телефонный разговор не был бы таким странным.

Кэсси крадучись прошла в спальню Адама и быстро огляделась. На кровати горой лежали одеяла, а на тумбочке валялись не раскрытые учебники по истории. Ясно, что Адам и не думал готовиться к тесту: что ж, теперь у нее есть доказательства его лжи.

Она порылась на столе, ища хоть какой-нибудь намек на то, куда он мог уйти. Сдвинув несколько листов, она нечаянно задела пальцем мышку его компьютера. Монитор ожил, и на экране появилось изображение серого старого дома. Миссионерского Дома Стокбриджа, сразу поняла Кэсси. Того самого дома призраков, который они видели во время поискового заклинания. И внизу — подробное описание маршрута из Нью-Салема.

«Он не мог», — подумала Кэсси. Но, просматривая файлы в компьютере Адама, героиня все больше понимала — он мог.

Это единственное логически объясняло все: и его ложь, и взволнованный голос по телефону, и то, как охотно он согласился на собрании продолжить изучение книги, хотя за секунду до этого требовал немедленно отправиться на поиски Скарлетт. Как он сказал, пора сдохнуть, но сделать.

Адам отправился к Скарлетт. Один.

Как может Адам быть таким упрямым? И таким глупым? Он не выстоит против Скарлетт в одиночку. В панике покинув дом Адама, Кэсси бросилась к Диане. Диана должна знать, что делать.

Кэсси постучала в глянцевую дверь ярко-желтого Дианиного дома, но ничего не произошло. «Только не это», — подумала Кэсси. Намереваясь сотворить еще одно отпирающее заклинание, она нажала на никелированную дверную ручку, и та тихонько щелкнула. Дверь была не заперта.

Войдя в уютную переднюю, Кэсси окликнула Диану по имени. Ее голос эхом отразился от полированной каминной доски и латунных безделушек.

Никто не ответил, но из спальни Дианы доносилось глухое басовое уханье слишком громкой музыки. Стало ясно, почему она не слышала стука Кэсси. Героиня подошла к комнате Дианы и распахнула дверь.

— Диана? — Кэсси увидела на кровати какой-то силуэт. Диана была не одна. Она была… О, боже! Она была с Максом и страстно отвечала на его поцелуи.

— Кэсси, — вскрикнула златовласка, поспешно отстраняясь от Макса. — Что ты здесь делаешь?

— Дверь была не заперта, — заикаясь, ответила Кэсси. — Я стучала, но. яне хотела.

Макс одним быстрым движением вскочил с кровати, выключил музыку и сказал:

— Это не то, что ты подумала. — Он стоял на цыпочках, и загорелые икры его ног напряглись, как будто их хозяин старался сохранить равновесие и уклониться от атаки.

— Все нормально. — Диана сочувственно посмотрела на Макса. — Рано или поздно нас бы застукали. Хорошо, что это Кэсси.

Макс опустился на полную ступню и провел руками по волосам, потом нащупал на полу носки и кроссовки.

— Вам, наверно нужно поговорить, — сказал он извиняющимся тоном. — Я, пожалуй, пойду.

— Тебе незачем уходить, — медовым голосом пропела Диана, — просто оставь нас на минутку.

Кэсси посторонилась, и Макс, не глядя ей в глаза, вышел из комнаты со словами:

— Я буду внизу.

Он закрыл дверь, Кэсси повернулась к Диане, и та начала:

— Я все объясню…

Кэсси не знала как быть. Ей надо было рассказать Диане, что Адам отправился в Миссионерский Дом — и это был вопрос жизни и смерти. Но, прежде чем она смогла выдавить хоть слово, Диана разрыдалась:

— Эта тайна меня убивает. — Изумрудно-зеленые глаза Дианы покраснели от слез. — Прости, что я не сказала тебе. Я просто. Я знала, что нашим будет трудно понять.

Усевшись напротив Дианы на мягкое пуховое покрывало, Кэсси дала подруге выговориться, освободиться от того, что Диана так долго скрывала.

— Я начала встречаться с Максом, — проговорила Диана, — и поняла, что он мне нравится. На самом деле он нежный и милый, Кэсси, хоть по его виду и не скажешь. И ему все равно, что подумают другие, как бы он иногда ни вел себя в школе.

— Я не сомневалась в этом, — сказала Кэсси, стараясь, чтобы ее голос звучал объективно и непредубежденно. — Но Макс — наш враг. Он лично поставил метку на Фэй, а его товарищи убили Констанс и Порцию. И он знает, что ты ведьма.

Диана кивнула и опять разрыдалась:

— Я все знаю и помню. Но нить? Нить, связывающая тебя и Адама? Я видела такую же между мной и Максом.

Кэсси нервно сглотнула: когда она услышала о серебряной нити, в горле встал комок. Похоже, в последнее время эти нити появляются где ни попадя.

— Ты уверена? — спросила Кэсси, и Диана заплакала так горько, что стало ясно: ошибка исключена.

— Ты одна из всех можешь понять, — умоляющим голосом сказала Диана. — Не всегда получается выбирать кого полюбишь.

Кэсси понимала, что Диана никогда бы не ступила на этот путь, будь у нее выбор. Ей было жаль подругу. Должно быть, нелегко полюбить заклятого врага, подумала Кэсси и нежно обняла Диану:

— Ты не виновата, что полюбила его. Он сказочный красавчик и влюбился в тебя с первого взгляда. Но, боюсь, мне трудно понять, как это произошло.

Диана взяла салфетку, чтобы вытереть заплаканное лицо.

— Я начала шпионить за ним и поняла, каково ему приходится. Каково всю жизнь переезжать с места на место вместе с таким ужасным отцом и преследовать ведьм, расти без матери, сестер и братьев. Так росли многие из нас, Кэсси. — Диана взяла свежую салфетку и промокнула глаза. — Ему очень трудно доверять людям. Он одинок, и ему страшно. Можешь представить, как это — обманывать реально хорошего парня и делать вид, что встречаешься с ним исключительно из-за нежных чувств? — Не дожидаясь ответа, Диана продолжала: — Однажды мы были в его комнате, и его отец неожиданно вернулся домой. Он услышал, как хлопнула входная дверь, в ужасе повернулся ко мне, схватил меня за руку и потащил к окну. Я поняла, что он беспокоится не о себе, а обо мне. Мы вылезли в окно и бросились к лесу за домом. Мы бежали босиком, держа обувь в руках. Камни и ветки ранили наши испачканные ноги, но мы не останавливались. Бежали мы долго, пока не поняли, что в безопасности. Макс все еще держал мою руку и тащил меня вперед, хотя я уже не могла бежать. И тогда он в первый раз поцеловал меня. Он наклонился, и я почувствовала его губы на моих губах. Меня как током ударило, такого со мной раньше не было. Он сказал: «Я хочу, чтобы мы бежали до тех пор, пока не станем свободными».

Мне показалось, что я вышла из своего тела. Я видела нас, стоящих в лесу, и поток энергии, проходящий между нами, — серебряная нить, которая звенела и пела. Она тянулась от сердца к сердцу, и я поняла, что она никогда не порвется, что наши жизни связаны.

Кэсси молчала и с сочувствием смотрела на Диану.

— Не подумай, что я сошла с ума, — промолвила Диана. — Но я доверяю ему, Кэсси. Он не причинит мне вреда.

— Ты доверяешь ему, — сказала Кэсси, — а я доверяю тебе. Но все складывается так, что нам, скорее всего, придется с ними драться. Ты же понимаешь это?

— Я знаю, — с глубоким вздохом сказала Диана. — Я только об этом и думаю. Но пока до битвы не дошло, пожалуйста, пусть это останется между нами.

Кэсси и хотела поддержать Диану, и тревожилась о ней. Ведь златовласке придется разрываться между любовью к Максу и преданностью Кругу, а Кэсси знала, каким властным бывает зов настоящей любви.

— Хочу задать тебе один важный вопрос, — сказала Кэсси, — и надеюсь услышать правду. Ты уверена, что чувства не помешают тебе, когда наступит время сражения?