Она продолжала переворачивать страницы и получала импульс от каждого слова, впитывала все, что могла, от каждой точки и штриха. Содержимое книги по-прежнему выглядело как архаичный код. Кэсси в основном не понимала увиденного, хотя определенные символы казались ей очень любопытными: некоторые шифры словно протягивали ей руки. Значение этих строчек воспринималось как такты классической музыки. Они выносили ее из внутреннего мира во внешний.

Какая-то часть Кэсси хотела бежать к Адаму и немедленно рассказать ему обо всем, показать, как мирно книга лежит в ее руках. Но если прикосновение к книге изменяет, нельзя, чтобы кто-то еще стал жертвой этого проклятия. Ей и самой не следовало держать книгу в руках слишком долго. Или так долго, как ей хотелось бы.

На мгновение Кэсси задумалась над своим выбором. Она вернулась к первой странице книги и подошла к столу. Вытащив общую тетрадь и взяв шариковую ручку, она села и начала старательно копировать в тетрадь всю страницу, строчка за строчкой. Точно так же она поступила и со второй страницей. Почти час ушел на то, чтобы тщательно срисовать каждый знак и символ. В итоге получилась точная копия, которую можно было расшифровывать. Когда все было сделано, она залюбовалась своей работой. Утром Кэсси покажет копию Адаму и попросит прощения за грубое поведение. Конечно, это не решит всех проблем, но поможет улучшить их отношения.

В любой другой день Кэсси позвонила бы Адаму, прежде чем появиться утром у порога его дома, но сегодня она была слишком взволнована, чтобы побеспокоиться об этом.

Адам открыл дверь. На нем были только полосатые пижамные брюки. Он удивился, увидев ее, но ему явно было приятно. Скрестив на груди руки, чтобы скрыть смущение, он пригласил Кэсси на кухню. На столе стояла тарелка с наполовину съеденными хлопьями — вероятно, Кэсси застала его за едой.

— Надеюсь, ты не против моего вторжения? Я пришла сказать, что сожалею о своем вчерашнем поведении.

От ее извинения Адам оттаял:

— Все нормально. У всех нас сейчас слишком много эмоций и стрессовых ситуаций.

— Мне нет прощения за то, что я сказала о Скарлетт.

Адам отвернулся. Кэсси почувствовала смутный дискомфорт. Нельзя было угадать, о чем он думает.

— Я кое-что принесла. — Она достала из сумки копию страницы Книги. — Я переписала для тебя первые две страницы книги отца.

Адам взял листы и положил их на кухонный стол:

— Ничего не пропустила?

Он внимательно изучал каждую строчку, и время так тянулось, что Кэсси начала беспокоиться. Прежде чем Адам смог возразить, она подошла к нему и запустила пальцы во взъерошенные волосы.

— Я не смогу без тебя разобраться в этом тексте, — сказала она, — и поэтому хочу, чтобы у тебя был свой экземпляр.

Адам смягчился от ее прикосновения.

— Спасибо, что доверяешь мне, — сказал он.

Ей хотелось бы быть с ним предельно откровенной и рассказать ему, что Книга больше не обжигает ее руки. Только Адам ни за что не примирится с тем, что ее способность держать Книгу в руках является тем неизбежным злом, на которое она готова пойти. Он слишком печется о ее безопасности. А раз темная магия позволила ей читать Книгу, значит, Кэсси становится все сильней, и ее сил скоро будет достаточно, чтобы контролировать процесс. Она в этом не сомневалась.

Адам помолчал и слегка хлопнул Кэсси по руке. После этого легкого шлепка вздох облегчения сорвался с ее губ.

— Будь предельно осторожна, — сказал Адам. — Я хочу, чтобы ты оставила книгу в покое до тех пор, пока я не разберусь с этими страницами. Ты сможешь это сделать?

Когда Кэсси вернулась домой на обед, ей в нос ударил запах чеснока. Мама стояла на кухне и деревянной ложкой что-то помешивала в кастрюле.

— Дай угадаю, — сказала Кэсси, вешая куртку. — Итальянская кухня?

— Спагетти с фрикадельками, — ответила мама от плиты.

Кэсси обратила внимание, как бодро звучит мамин голос и каким свежим выглядит ее лицо. Может быть, она стала такой целеустремленной оттого, что в доме появилось еще трое требовавших заботы детей? Не то чтобы Фэй, Лорел и Ник добавляли хлопот, просто мама радовалась, что они тут поселились, и она может защищать их от охотников. Пожалуй, для нее это было даже более важно, чем для них.

Кэсси поцеловала маму в щеку.

— За что?

— А можно поцеловать свою маму просто без всякого повода? — спросила Кэсси.

— Конечно, можно. Только раньше ты этого не делала, — улыбнулась мама и протянула Кэсси лук и нож.

Кэсси надела передник и начала резать лук, а мама стала расспрашивать ее о друзьях и о школе. Сначала девушка испугалась, что мама завела этот разговор, чтобы выудить из нее признание о книге Черного Джона, которую Кэсси вынесла из тайной комнаты, но скоро стало ясно: мама об этом не знает. Кэсси рассказала ей о случившемся на весеннем балу и о том, что защитное заклинание больше не действует. Еще она рассказала, что Диана согласилась на более тесное общение с Максом, несмотря на то, что это опасно. А потом она подумала об Адаме: с ним было связано столько всего, что Кэсси не знала, с чего начать.

— К нам подбирается Скарлетт, — сказала Кэсси, — и я немного беспокоюсь, что мне придется заниматься ею больше, чем Кругом. Ты понимаешь, о чем я?

— Не Адама ли ты имеешь в виду? — Кэсси кивнула, а мама с сочувствием покачала головой. — Кэсси, прости меня, я думала об этом и знаю, что это может перевернуть твой внутренний мир с ног на голову.

Впервые мама намекнула о том, что произошло между Черным Джоном и матерью Скарлетт. Кэсси промолчала в надежде, что мама не продолжит.

— И когда это не член Круга, — продолжила мама, — а кто-то близкий к нему, это еще хуже. Труднее всего иметь дело с теми, кто извне.

Кэсси рукой вытерла луковые слезы. Так, значит, мать Скарлетт не была членом Круга? Кэсси всегда считала, что была.

— Напряженность, которая возникает в такой ситуации внутри Круга, может привести к очень жестоким последствиям, — сказал мама. — И тут не имеет значения, насколько силен сам Круг. Наш Круг был сильным, но его разорвало на части. — Мама отложила ложку. Ее лицо стало ласковым. — Прости меня, — сказала она. — Не придавай значения тому, что я говорю. Просто старые раны иногда слишком болят.

— Ладно, — сказала Кэсси, — но мне полезно такое послушать. Я справлюсь.

— Я знаю, ты справишься, дорогая. Но это не значит, что тебя касается мое печальное прошлое.

Мой опыт не твой и не должен стать твоим. — Мама положила руки на плечи Кэсси. — Адам — хороший парень, — сказала она. — За него надо бороться.

— А что, если я потеряю его? — спросила Кэсси.

Мама с любовью посмотрела на нее:

— В твоих силах постараться не потерять. Будь что будет. Но в конце концов те, кто созданы друг для друга, будут вместе.

Кэсси понимала, что мама верит в то, о чем говорит, хотя и живет с разбитым сердцем. Но ведь, в конце концов, ее мама осталась одна. А мать Скарлетт умерла. Кэсси не могла окончательно решить, воодушевила ее мамина твердая убежденность или опечалила.

— Не тревожься об этом, — сказала мама, — лучше подумай, что делать с отцовской книгой. Подумай, как разрушить чары, чтобы ты могла спокойно открывать ее и не обжигать руки. Все остальное приложится.

Кэсси почувствовала укол совести: ведь она не сказала маме, что уже штудирует книгу. Но она не могла заставить себя признаться. Пусть даже от мамы у нее будет маленькая тайна.

Мама права в одном: книга была единственной вещью, которая могла помочь Кэсси выбраться из неприятностей.

Кэсси появилась на пляже для участия в церемонии полнолуния как раз в тот момент, когда Диана очерчивала на песке круг своим ножом с перламутровой рукояткой.

Всего пять минут до полуночи. Через пять минут луна окажется в наивысшей точке, поэтому Кэсси следовало поторопиться.