Снова полыхнул лазер. Левое плечо Питера пошло назад, независимо от него. Что бы с ним ни происходило — это прогрессировало, и быстро. Эксфорд-1313, жестокий убийца, завис в воздухе — казалось, совершенно неподвижно, — и тут Эландер перевернулся в воздухе, уходя в сторону. Левая нога Питера нанесла жесткий удар вверх и вбок, поразив Эксфорда точно в середину груди. Раздался громкий хруст ломающихся костей.

Нога, ударившая Эксфорда, несколько деформировалась, впрочем, как и грудная клетка, и оба противника отлетели друг от друга. Эландер свалился на пол; боль в ноге казалась сильнее, чем от всех выстрелов лазера, вместе взятых. Эксфорд весил, наверное, тонну!

— Господи! — закричал Питер и откатился в сторону.

— Приступаю к объединению корпусов, — услышал он голос Сол, прозвучавший где-то высоко — над ним и над ощущением боли.

— Нет, подожди, — сказал Эландер. Ему хотелось удостовериться, что экс-генерал больше не угрожает им и их миссии. — Кэрил, дай мне минуту!

— «Селена».

Питер взял паузу, собираясь приказать кораблю выкинуть Эксфорда за борт. Вместо этого он поднялся на здоровую ногу и запрыгал в направлении его лежащего тела. Присев на корточки около Эксфорда, Питер немного потянулся вперед и ткнул рукой в его плечо. Потом перевернул Эксфорда на спину.

По крайней мере попытался сделать это. Эксфорд определенно весил больше, чем должен был бы. Эландер поднатужился. Тело перевернулось.

Эксфорд выглядел так, словно на него упал бетонный блок. Там, куда ударила нога Питера, осталась глубокая вмятина, свидетельствующая о сломанных ребрах, грудине и повреждении внутренних органов. Ни кожа, ни И-костюм не пострадали, однако картина говорила сама за себя.

Как я это сделал? — подумал Эландер. — И кто я теперь, прости меня, Господи!

— «Селена», я прошу изолировать его от остальных. Не впускай и не выпускай никого, пока не получишь особое распоряжение — Кэрил Хацис или мое. Тебе понятно?

— Да, Питер.

Когда граница уже сформировалась, он повернулся к Гу Мань. Как и сказал Эксфорд, ее убил первый же выстрел. Убил — или остановил функции андроида, тело которого она занимала. Если органика, в которой работала энграмма, повреждена не слишком сильно, можно попытаться вытащить ее.

— Питер? — нарушил тишину голос Сол. — Безопасно ли наше дальнейшее объединение?

— Да, — ответил он, чувствуя, как наваливается оцепенение — словно обезболивающее. — Полагаю, что да.

Вокруг Эландера делали свое дело технологии чужих цивилизаций. Он почти ничего не замечал. Снова опустившись на пол, Питер чувствовал, как вся новая сила уходит из него. Что бы ни дал ему Практик — оно не вечно, что совершенно естественно. Очевидно также, что это не решило всех проблем. Да, он смог пережить мятеж Эксфорда, но принесла ли победа уверенность? Да, его сломанная нога срослась сама — прямо на глазах. Но Питеру не требовалось даже смотреть на экраны, на битву, продолжавшуюся у Пи-1 Большой Медведицы. Он и так прекрасно понимал: они все еще безумно далеки от своего дома — они еще там, где не приходилось быть никому.

Лючия уворачивалась от целой волны зеленых треугольников. Обманчиво мелкие издали, вблизи они оказывались длиной примерно вполовину ее собственной. Пока Лючия сама не подставила им борт, треугольники, казалось, предпочитали игнорировать ее и тоже уклонялись от боя. Она проявляла осторожность, впрочем, оставаясь вполне уверенной в собственных силах. Словно самая мелкая рыбешка в самом населенном из океанов, Лючия предпочитала оставаться незаметной.

Вокруг, излучая все виды волн во всех частотных диапазонах, догорала атмосфера Пи-1 Большой Медведицы. Пространство и время еще сотрясали взрывы — словно неведомое, но ужасное оружие настигло наконец свои цели. Лючия прокладывала путь, лавируя между силами, понять которые оказалась не в состоянии. Ослепленная и напуганная, Лючия запрещала себе думать об удаче — которая, казалось, вот-вот отвернется от нее.

Следовало спасаться, пока еще оставался шанс, пока Солнце не взорвалось, говорила она себе — время потрачено впустую в попытках установить контакт с Морскими Звездами. Боже мой, им нет до нас дела! — думала она. — Единственный вариант спасения — бежать и не останавливаться ни при каких обстоятельствах!

А еще Лючия знала: это говорит вложенная в нее программа. Тот факт, что Лючия распознавала это, не изменил ее стремления спастись любой ценой — как не означал и того, что она сбежит немедленно. В ходе взрыва она утратила способность сверхсветового перемещения. Видимо, повлияли образовавшиеся в пространстве-времени складки.

Неужели Прядильщики могли взорвать Солнце, желая иметь простое преимущество в сражении. Взрыв Солнца — тактический прием? Мысль о подобных масштабах заставляла чувствовать собственную ничтожность.

Лючия продолжала маневрировать, уходя от столкновений при помощи двигателя малой тяги. Она уклонилась от куттера и того, что выглядело похожим на гигантского кальмара, собранного из сверкающих колец. Кольца пульсировали, испуская энергию волнами, распространявшимися по усикам километровой длины — до самых концов. Последние испускали красные стрелы энергетических зарядов, отправляя их в быстро вращающееся туловище куттера. Большая часть успешно отражалась, однако некоторые, ударяя по цели, оставляли на ней яркие алые риски, отмечавшие места повреждений выбросом в космос облаков газа и туч мелких обломков.

Куттер бешено маневрировал, но был не в состоянии увернуться от скоплений энергии. Наконец он распался, превратившись в расширяющееся дискообразное облако, разбрасывая по всей системе миллиарды наэлектризованных мощными зарядами обломков. Сразу после взорвался и кальмар с ослепительной вспышкой, похожей на взрыв новой звезды.

Лючия сумела спасти себя от обоих взрывов, укрывшись возле одного из наименее пострадавших астероидов. Не то чтобы здесь было спокойнее… Система кишела сражающимися, оружием и его огневыми трассами. Все смешалось в один клубок, казалось, ничто уже не спасет ее.

Лихорадочно ища пути к спасению, Лючия активизировала энграмму Питера Эландера за номером 17.

— Не понимаю, чего ты ждешь от меня, — заметил Питер, как только Лючия обрисовала ему ситуацию.

Что ж, по крайней мере не пришлось долго объяснять — Питер достаточно хорошо запомнил все при их предыдущей встрече.

— Что ты думаешь о возможных путях выхода? — спросила Лючия.

— Думаю? Мне известно о Прядильщиках меньше, чем тебе. Собственно, теперь ты сама — иное существо.

— Едва ли. Они лишь поместили меня в стеклянную каплю, что, кажется, совершенно бесполезно против их ракет.

— Из тебя получили гетерозисного гибрида, Лючия.

— Получили что?

— Гетерозисного гибрида. То, что иногда получается при скрещивании двух особей: третья, более жизнеспособная, чем первые две.

— Ты рассуждаешь о синергии?

Изображение задрожало.

— Не спеши сдаваться — вот все, что я хочу сказать. Сейчас ты имеешь некоторые возможности. Постарайся не упустить их.

Изображение неподвижно замерло.

— Питер?

Энграмма не отвечала. Быстро очистив память, Лючия перезагрузила программу — ничего не помогало. Интерфейс Конн Центра давал на экран только «мусор» и перемешанные обрывки воспоминаний:

— //метафизическая путаница//

— Как я мог не хотеть?

— //поглощенный пучиной//

— Именно сейчас, Лючия, ты и я…

Лючия вышла из программы. Из несуществующих глаз ее текли несуществующие слезы. Она казалась себе призраком, загнанным в чью-то пустующую могилу. Столь же мертвая, сколь мертвым казался ей Питер Эландер номер 17… как все эти Питеры Эландеры.

Гетерозисный гибрид, — подумала она. — Здравствуй, дорогая!

Из депрессии Лючию вывел звук эхолокатора ее летающей башни, эквивалента обычного сонара: совсем рядом с ней появился внепространственный корабль. В зону видимости, медленно разворачиваясь, вошел «Трезубец». Его обманчиво тонкий корпус и все три выступа были покрыты сполохами электрических разрядов. Отметка эхо-импульса пришла из основания корпуса, где было утолщение и начинались сами зубцы. Казалось, там не один корабль, а два.