— Где же ей еще быть?

— Хорошо, будьте неподалеку. Наберитесь терпения...

— Я понимаю, понимаю. Я сам из милиции.

— Вот как?

— Да, я майор милиции. Моя фамилия Афанасьев. Дочь зовут Настя. Она только вчера вернулась в город.

— То есть. — Морозова прошла за стойку администратора, включила компьютер и поманила пальцем Ису. — Нам надо здесь искать Анастасию Афанасьеву...

— Нет, у нее фамилия матери. Анастасия Мироненко.

— Иса, поищи в данных, — сказала Морозова. — Мироненко Анастасия. Мироненко... Настя... А где я могла раньше слышать это имя?

Прождав в засаде тридцать шесть часов и не дождавшись ровным счетом ничего и никого, Бондарев понял, что лопухнулся: Гриша Крестинский так и не пришел в назначенное место.

Бондарев выругался, потянулся так, что затрещали кости, и снова выругался. Куча времени была потрачена впустую. Нет, все надо делать самому, напрямую. Это рискованно, но по крайней мере это экономит время.

Он вышел на улицу и обнаружил, что уже то ли поздний вечер, то ли ночь. Как обычно, шел мелкий холодный дождь. Бондарев в очередной раз и без всякой надежды набрал номер Дворникова, но абонент традиционно не отозвался. В офисе Дворникова на автоответчике висело уже штук пять бондаревских сообщений, но проку от них не было никакого. Аристарх, похоже, совсем потерял интерес к тайнам и авантюрам. Или же Аристарх сам потерялся, что хуже, но...

Но никто не отменял задачи найти Гришу Крестинского. Теперь Бондареву нужно было либо идти спать, а уже с утра заново расставлять ловушки на Гришу Крестинского, либо... либо предположить, что ночевать Гриша все-таки приходит домой. Либо в свою комнатушку в подвале гостиницы «Заря». А если так, то можно будет взять его без всяких ловушек и ухищрений.

Бондарев прикинул достоинства и недостатки обоих вариантов. У второго варианта достоинств не было вообще, потому что даже если бы Бондарев и взял бы сейчас Гришу, то это означало несколько очень неспокойных ближайших часов, пока этого Гришу не переправят в Москву. А ведь Гриша мог и не найтись, а мог найтись, но при захвате удачно брыкнуться и пропороть Бондареву своими тесаками какой-нибудь жизненно важный орган. А Бондарев сейчас больше всего хотел спать, а не возиться с красноглазым Гришей.

Тем не менее он остановил такси и поехал к дому Крестинского. По дороге Бондарев дремал и сквозь эту дрему думал о том, что к нему на подмогу должен приехать Лапшин, да только что-то никак не едет. С Лапшиным бы они раскрутили Гришу на раз... Хотя... Лапшин хорош, когда перед ним поставишь мишень, а сам отойдешь в сторонку, чтобы осколками не зацепило. Лапшин — классный чистильщик, а как розыскник он слишком прямолинеен и тороплив. Вот Морозова — это хорошо, Морозова — женщина основательная, ценимая начальством. Именно поэтому Бондарев не очень верил, что Морозову двинут ему в помощь. Но пусть хоть Лапшин приедет, потому что мне этот город уже вот где... Не могу я один тащить это на себе...

Такси остановилось. Бондарев велел водителю отъехать за угол, а сам вошел в подъезд. Теперь Бондареву казалось, что кошачий запах бьет здесь изо всех щелей, распространившись далеко за пределы маленькой квартирки Крестинского.

Бондарев осторожно поднялся на второй этаж, сориентировался в темноте лестничной площадки...

И тут у него зазвонил мобильный телефон. Бондарев мгновенно слетел вниз по лестнице, прижал трубку к уху и уже на улице отозвался на вызов Директора.

— Слушаю.

— Не спишь? — заботливо поинтересовался Директор.

— Куда там...

— Весь в трудах, бедняга. Нашел Крестинского?

— Ищу.

— Очень долго ищешь... Ну да ладно. Я не об этом. Слушай, вот эта дыра, в которой ты застрял... Она ведь называется Волчанск, да?

— Вроде бы так.

— И там у вас есть такая гостиница «Заря».

— Есть такая. Там как раз Гриша Крестинский и трудился.

— Отлично. Теперь слушай меня внимательно. Лапшин и Морозова пасли одного деятеля по кличке Жора Маятник. Это тот самый Жора Маятник, которого в прошлом году едва не угрохали в Дагомысе. После Дагомыса мы его прижали, и он согласился свалить из страны на наших условиях. Согласился, а потом стал тянуть время... Пару часов назад в гостинице «Заря» Жора Маятник и его парни взяли заложников и засели на верхнем этаже. Чего они хотят — непонятно. Морозова и Лапшин уже там.

— Морозова и Лапшин — в Волчанске?

— Да, они в гостинице. И ты туда двигай.

— Крестинским пока не заниматься?

— Видишь ли... Тут вот какое дело. Среди заложников, которых взял Маятник, есть некая Настя Мироненко. Тебе знакомо это имя?

— Блин, — сказал Бондарев. — Я еду туда.

— Поезжай и...

— Что?

— Тебе не кажется, что тут слишком много совпадений? В одном городе в одно и то же время — старший брат Крестинского; девочка, которую пытались убить по приказу Химика... И еще Маятник, которого в Дагомысе пытались убрать люди Крестинского-младшего... Что-то их тянет всех туда, в Волчанск. Разобрался бы ты, а?

— Я попробую, — сказал Бондарев, понимая, что сна ему сегодня не видать, а значит, скоро он будет выглядеть так же пугающе, как и недоброй памяти Гриша Крестинский.

Он побежал к такси, а тем временем за дверью квартиры Гриши Крестинского, в абсолютной темноте кто-то сказал:

— Ты что, знаешь этого человека?

— Нет, — ответил другой голос.

— А чего ты тогда так задергался, когда он подошел к двери?

— Сам не знаю. Я еще не совсем выздоровел...

— Ничего, рыжик, ничего. Это пройдет. Пройдет. И все станет как раньше. Ты ведь хочешь, чтобы все стало как раньше?

— Ну...

— Хочешь, хочешь, по глазам вижу, что хочешь, — засмеялся первый голос. — Извини, это я неудачно пошутил.

— Я не обиделся.

Седой включил подсветку на часах:

— И где носит этого гребаного Гришу?! Ты можешь что-нибудь сообразить на этот счет? А то время уже...

Пауза. И потом не очень уверенный высокий голос:

— Гостиница?

На шестом этаже Морозову встретили трупы — три мертвых тела лежали в коридоре, и, судя по всему, лежали там довольно давно.

Потом кто-то заорал, чтобы Морозова стояла на месте, подняла руки и не дергалась.

— Это вы дергаетесь, — резонно заметила Морозова, расстегивая куртку и показывая, что на ней нет оружия. — А я совершенно спокойна. Я там внизу выпила кое-каких таблеток, так что мне теперь по барабану ваши стволы.

— Хватит болтать, Морозова, — подал голос Маятник из номера 606. — Иди сюда. А вы, — крикнул он своим людям, — смотрите в оба, это может быть отвлекающий маневр...

— Это ты про меня так — отвлекающий маневр? Комплимент, ничего не скажешь... — Морозова вошла в номер и огляделась: — Привет.

Это было сказано не Маятнику и не его парням, а трем женщинам, которые сидели на кровати у окна. Дама в брючном костюме и с модельной стрижкой, видимо, была администратором, пожилая женщина в гостиничном форменном халате — уборщицей или кем-то в этом роде, а молодая светловолосая девушка в желтых пижамных штанах и легком свитере — Настей Мироненко. И если первые две женщины явно нервничали, то Настя выглядела неестественно спокойной, словно все это происходило не с ней. Морозова посчитала это разновидностью психологического шока и решила, что сначала нужно разобраться с заложницами.

— Жора, — сказала она и выразительно показала в сторону заложниц. — Это не дело. Понимаешь?

— Давай-ка выйдем, — мрачно предложил Маятник и тяжко поднялся с кресла. — Выйдем, и я тебе попытаюсь объяснить, в какое дерьмо мы тут вляпались... Хотя я и сам до конца не понимаю, что тут творится.

— Хорошее начало, — оценила Морозова. — Продолжай.

Они вышли в коридор и остановились возле одного из мертвых тел. Морозова посмотрела под ноги:

— Твоя работа, Жора?

— Это? Это Заяц. Полтора года со мной был.