— Д-д-да, — с третьей попытки выговорил Фра.

— Тогда иди!

Фра почти бегом направился к двери.

— Эй, падаль, — позвал Кеельсее.

Предатель настороженно обернулся.

— Не хочешь ли скушать на дорожку яблочко?

Спираль интриги раскручивалась.

Минуло два дня, и Эмансер отправился на встречу с Клеоденом и его таинственным другом. Накануне вечером он предупредил Сальвазия, что собирается осмотреть Город. Старик был не против, лишь поинтересовался, не нужен ли провожатый. Эмансер сказал, что нет.

— Нужно быть ребенком или редкостным глупцом, чтобы заблудиться в столь совершенно созданном городе.

— Я не об этом. У тебя могут возникнуть какие-нибудь вопросы.

— Я задам их тебе. Когда вернусь.

— Как хочешь — пожал плечами Сальвазий.

На следующий день они занимались лишь до обеда, после чего Эмансер закутался в ярко-красный плащ, совершенно скрывший серый цвет хитона, и отправился в Город.

Лодочник, на этот раз другой, был так же почтителен с ним, зато стража требовала контрольный жетон, но, взглянув на него, склонялась в низком поклоне.

Второе земляное кольцо было сплошь застроено домами. По крайней мере с той стороны, где шел Эмансер. Дома были разные по высоте и количеству этажей, но кемтянин отметил одну общую закономерность — трех- или двухэтажные дома никогда не граничили с себе подобными, их обязательно разделяли невысокие мазанковые строения бедняков. Хотя можно ли вообще говорить о наличии бедняков или богачей на Атлантиде? У Эмансера были определенные сомнения на этот счет.

Миновав несколько совершенно одинаковых улочек, кемтянин очутился в седьмом проходе. Ловя на себе любопытные взгляды прохожих, преимущественно моряков, чьи корабли были в ремонте, Эмансер искал нужный ему дом. При этом он неосознанно озирался по сторонам.

«Что за черт! Почему я веду себя словно преступник?» Кемтянин распрямил спину и горделивой деревянной походкой прошествовал к крохотному саманному домику. Над входом висела табличка с цифрами 65. Эмансер стукнул в дверь. Она мгновенно распахнулась, словно его ждали; должно быть, действительно ждали. На пороге стояла пожилая женщина.

— Ты кто? — спросила она, с любопытством рассматривая кемтянина.

— Я? — удивился тот. — Я Эмансер.

Женщина пожала плечами, будто это имя ей ни о чем не говорило, но все же посторонилась, пропуская гостя внутрь. Эмансер шагнул в пыльный полусумрак мазанки. И в этот момент на него обрушилось небо…

Он плыл в лодке. Была ночь, беззвездная и безлунная. Мерные покачивания и тихий шелест волн. Эмансер прислушался. Нет, это не волны. Кто-то говорил о нем, Эмансере: «Этот черный может оказаться полезнее, чем даже Икс!» Говорившему возразил другой голос: «Ха-ха! Не сочиняй! Икс стоит…» Сколько стоил неведомый Икс, Эмансер не расслышал, но то, что его обозвали «черным», обидело кемтянина, тем более что он узнал голос, произнесший эти слова. Это был голос Клеодена.

Пол под Эмансером закачался. Послышался чей-то возглас:

— Что там у тебя?

— Зелень, господин крул. Я везу ее на общественный склад.

— Чертовы огородники! Вам что, мало общественных полей? Или нечем заняться?

— Я люблю копаться в земле, господин крул. Я получаю от этого удовольствие.

— Проезжайте, придурки!

Пол под кемтянином завибрировал.

«Похоже, я не в лодке — понял Эмансер — меня везут на тележке, и она только что въехала на мост. Но зачем Клеодену понадобилось это? Если он хотел убить меня, то куда проще это было сделать прямо в доме. Интересно, куда они меня везут?»

Ответ на этот вопрос он получил довольно скоро. Тележку тряхнуло, как будто она преодолевала какое-то препятствие, после чего она остановилась. Чьи-то руки развязали горловину мешка.

— Вылезай!

Разминая затекшие мышцы, кемтянин покинул свое пыльное пристанище и первым делом ощупал нывшую голову. Так и есть — здоровенная шишка! Он поднял глаза на стоявших рядом людей. Один из них, Клеоден, встретил взгляд Эмансера нагловатой улыбкой, второй был заметно смущен.

— Надеюсь — сказал кемтянин — ты объяснишь мне, что все это значит.

— Конечно — без тени смущения ответил Клеоден — Пойдем в дом.

Только сейчас Эмансер заметил, что они стоят перед великолепным трехэтажным дворцом, окруженным буйной порослью диковинных деревьев. От улицы дворец отгораживала высокая каменная стена.

— Чей это дворец?

— Это не дворец — поправил его Клеоден — дворец на Атлантиде имеет лишь Великий Титан. Это дом. Дом моего хорошего друга.

— Твой друг, случайно, не носит серый хитон?

— Все может быть. Ведь ты его носишь тоже. Достаточно разговоров. Пойдем в дом. Там ты получишь ответы на все свои вопросы.

Они вдвоем вошли в дом. Откуда-то появился человек, облаченный в желтый хитон.

— Жип — обратился к нему Клеоден — скажи хозяину, что гость уже пришел.

Жип безмолвно склонил голову и удалился.

— Он немой — сообщил Клеоден, кивая в сторону ушедшего — Неплохо иметь такого слугу?! Неплохо. Особенно для нашего дела.

С этими словами воин распахнул двери какой-то комнаты и жестом пригласил Эмансера войти.

— Гостевая. Подождем здесь.

Они развалились в мягких креслах. На лице Клеодена читалось блаженство от столь редкостного ему комфорта.

— Видишь, на какие уловки нам приходится идти ради успеха Дела! Я был уверен, что ты притащишь за собой серых, и поэтому дал тебе другой, неверный адрес. Ариз, тот, которого ты сейчас видел во дворе, ставит в этом доме тележку с зеленью. Он договорился с хозяйкой, что встретится у нее с приятелем. Приятелем должен был быть ты. Это была первая часть плана.

Не успел ты еще отпустить лодочника, а я уже следил за тобой. И, кстати, не я один. У тебя на хвосте висели два серых, не говоря уже о том, что лодочник, что привез тебя в Город, тоже был серым.

— За мной следили — изумился Эмансер — Я ничего не заметил.

— Он не заметил — захохотал Клеоден — Святая простота! Куда такому лопуху, как ты, заметить слежку! Да за тобой следят постоянно, даже в сортире. За тобой следили сегодня, за тобой следили в день нашей первой встречи. Их соглядатаи везде, на каждом шагу!

— Но я не видел ни одного серого хитона!

— Конечно! Ни один идиот, кроме тебя, не рискнет показаться в Городе в своем сером обличье. Они маскируются одеждами воинов, рабочих. Они облачаются в зеленые и синие плащи, они используют хитоны стариков. Они асы своего дела. Лишь серый и черный цвета для них под запретом. Облачиться в серый хитон равносильно тому, что ты будешь идти и кричать: смотрите, а вот идет соглядатай! Кого ты тогда сможешь выследить? Ну а черный плащ привлекает всеобщее внимание — слишком большая редкость встретить Титана в Городе. Они редко покидают пределы Дворца, и то обычно в сопровождении воинов. Один из моих высоких друзей — воин таинственно понизил голос — рассказывал мне, что серые даже используют оранжевые хитоны детей.

— Детей?

— А чему ты удивляешься? Ты думаешь, среди серых нет детей — Клеоден горько усмехнулся — Атланты с восьми лет определяют судьбы своих рабов.

— Рабов? Но Титаны уверяет, что на Атлантиде нет рабов, что все люди здесь свободны.

— Свободны — согласился Клеоден — В своем рабстве. Фраза понравилась ему, он с удовольствием повторил ее еще раз.

— Если кто-то определяет твою судьбу, не спрашивая желания, разве это не рабство? Может быть, я мечтал стать жрецом или, допустим, моряком, а меня сделали воином! Это ли не рабство? Я раб в обличье воина! Я не могу сбросить свой красный хитон!

— По-моему, ты это уже сделал — заметил Эмансер, только что заметивший, что на Клеодене был хитон белого цвета.

— А что, мы должны быть глупее серых? Это маскировка. Я оделся моряком, чтобы привлекать меньше внимания. В этой части Города много моряков.

— В этой? Мы находимся в другом кольце? Я слышал, что мы проезжали мост, — Эмансер посмотрел в глаза Клеодену, и тот неохотно признался: