Короткая ослепительная вспышка — и мраморный столик развалился на две половинки. Анко-Руй испуганно отшатнулся.

— Не бойся! Бери! — Видя, что сотник колеблется, Инкий насильно всунул оружие в его руку — Быстрее, у нас нет времени!

Снаружи послышался грохот — нападавшие сшибли ворота. Зажав в правой руке бластер, а в левой меч, Инкий выскочил из Золотой залы.

Прорыв!

«Зеленая жемчужина!» — это была первая мысль, пришедшая в голову Мокеро, когда они пересекли снежный хребет гор. Мокеро был лучшим воином племени кечуа, Мокеро был лучшим разведчиком племени кечуа, Мокеро был командиром передового отряда. Вот кто он — Мокеро! Смуглолицый, крепкий, с жилистыми руками и ногами — вот каков он, Мокеро!

Он побывал во многих странах — удел воина, но впервые его нога коснулась земли Долины сыновей Солнца, и Мокеро восхищенно оглядывал ее неповторимую красоту. Яркая-яркая зелень сельвы и лугов в оправе снежно-белых гор, сползающих в воды пресного моря; а посередине ровное серое пятнышко — город сыновей Солнца, город, которому суждено стать добычей кечуа.

Мокеро взмахнул рукой, и первые воины его отряда начали спускаться в долину. Зеленую и беззащитную. Которая вскоре покроется черными пятнами пожаров. «Сами виноваты — словно оправдываясь, буркнул про себя Мокеро — Не мы первые начали эту войну. Не мы захватывали города и селения, не мы превращали людей в скот. Это начал он — Рыжебородый титан, чье лицо похоже на холодный горный снег. Он решил завладеть сельвой, он, не знающий сельвы! Он, боящийся сельвы! Он силен, это бесспорно. Но он сошел с неба, а сельва принадлежит земле. Она принадлежит Мокеро и тысячам других кечуан и уру. Он слишком наивен, этот белолицый бог. Он слишком доверчив, он не знает людей. А Мокеро их знает хорошо. Даже слишком хорошо!»

Отряд тихо пробирался по начинающей редеть сельве. Негромкий крик ночной птицы. Мокеро поднял вверх руку. Воины остановились. Кечуанин прислонил ко рту ладонь и ответил. Точно так же. Из зарослей показался человек, прячущий лицо в капюшон накидки. Он подошел к Мокеро и негромко сказал:

— Когда стемнеет, я проведу вас в город. А сейчас — отдыхайте.

— Ты знаешь, что будет с тобой, если мы попадем в засаду — торжественно спросил Мокеро. Но человек будто и не слышал.

— Когда стемнеет, я проведу вас в город — упрямо повторил он.

Спустилась ночь, и отряды кечуая вошли в город.

Нападение было произведено строго по намеченному плану. План этот составил человек, что встретил Мокеро. Он хотел получить власть над городом. Глупец! Неужели ему нужен покоренный город?! Неужели можно строить империю руками побежденного народа? Но план был хорош.

Отряды воинов вошли в город и разрезали его на части. Один из них блокировал казармы войска сыновей Солнца, другой захватил пристань, третий окружил храм Солнечного Ягуара, четвертый атаковал дворец. Да, этот человек разработал отличный план, но сам исчез. Может быть, он погиб, может быть, залег на дно, дожидаясь, когда схватка выявит победителя.

Солнце вползло в зенит. Бой подходил к логическому завершению. Защитники города бросали оружие и сдавались в плен. Без сопротивления. Отряд Мокеро захватил казармы и, пленив больше тысячи прекрасно вооруженных воинов, двинулся на помощь осаждающим дворец белолицего правителя. Еще немного, и белолицый повиснет на копьях кечуан. Хвала Ильяпе — богу войны и грома!

К дворцу отряд Мокеро поспел вовремя — воины вышибали дверь. Вот она жалобно взвизгнула и раскололась надвое, осыпав пол мраморной крошкой. Пустив в темный проем тучу стрел, кечуане завизжали и бросились на штурм. И в этот момент сверкнула молния.

Залпы бластеров разметали толпу индейцев. Одни упали мертвые и искалеченные, другие в ужасе разбежались. Путь был свободен. Инкий вышел из дворцовых ворот. Стоявшие неподалеку кечуанские воины начали пускать стрелы. Две или три угодили в бронедоспех атланта и, сплющенные, упали на землю. Инкий поднял бластер и пересек группу стрелявших пополам. Затем появились Слета, Герра и донельзя потрясенный увиденным Анко-Руй. Из щелей выползали редкие уцелевшие защитники дворца. Инкий крикнул невнятную фразу и бросился по направлению к храму. Остальные побежали за ним.

Улицы были пустынны. Жители Инти Уауан Акус отсиживались по домам. Изредка попадались лежащие на земле трупы — все без исключения уру. Судя по всему враг захватил Город, не встретив почти никакого сопротивления.

Вот и храм, вся пирамида которого облеплена лезущими наверх вражескими воинами. Их полуголые тела мелькают уже на стенах храмовой крепостцы, упорно обороняемой немногочисленными защитниками. Атланты подняли бластеры и дали залп. Огненный вихрь смел все живое у подножия пирамиды. Лучи поползли вверх, откалывая глыбы окутанного паром мрамора. Полетели агонизирующие, извивающиеся фигурки. Уцелевшие бросились бежать, немногие смельчаки бросали вниз копья.

Истребляя все живое, атланты и небольшая кучка сбежавшихся к храму защитников Города поднялись на платформу, густо заваленную трупами. Каменная чаша для жертвоприношения была полна крови, вытекшей из горла свалившегося на нее мертвого кечуанина. «Что ж — усмехнулся Инкий — бог благосклонно принял жертву!»

Ворота освобожденного храма распахнулись. В них появился Воолий.

— Надо спешить, — крикнул он Инкию. — Дикари пытаются разломать ракету!

— Идем, — слегка остыв от горячки боя, сказал Инкий.

Из ангара, занимавшего заднюю часть платформы, доносился треск. Завидев приближающихся атлантов, кечуане пустили несколько стрел. В ответ Инкий послал импульс, поразивший сразу трех врагов: одному из них оторвало голову, другой мешком покатился по террасам пирамиды, еще один, истошно крича и размахивая обугленной рукой, бросился на атланта. Тот подпустил обезумевшего от боли врага на несколько шагов и разнес его вдребезги. Этого оказалось вполне достаточно. Воинственный пыл кечуан мгновенно угас, и они бросились наутек. Вскоре на платформе не осталось ни одного врага.

Атланты вошли в ангар. Вставшая у входа Герра преградила путь сунувшимся было следом уру. Они покорно остановились, лишь Анко-Руй попытался пройти дальше. Герра навела на него бластер, но Инкий почему-то крикнул:

— Пропусти его!

Герра недовольно посторонилась, и Анко-Руй прошел в святая святых храма Солнечного Ягуара.

Ракета была исправна. Дикари, пытаясь сломать адское изобретение пришельцев, лишь слегка поцарапали обшивку, Инкий набрал комбинацию цифр, и люк, щелкнув магнитами замка, открылся.

— Они хотят крови, — сказал Инкий на атлантическом, — они получат ее! Садитесь! И ты, — крикнул он Анко-Рую, видя, что тот нерешительно мнется перед титановым монстром.

— Но радиация губительна для него! — воскликнула Слета.

— За десять минут с ним ничего не случится! А десять минут — это много, даже слишком много. Садись!

Анко-Руй послушно залез в механическую махину. Генераторы солнечных батарей распахнули двери шлюза, взревели двигатели, и ракета взмыла в небо.

— Воолий — крикнул Инкий сидящему за штурвалом товарищу — Держи курс на казармы!

— Но там же наши!

— Ты помнишь, что сказал Командор, когда взрывал Дом Народа? Наши все умерли. Там мразь, которую нужно смешать с землей!

Инкий включил настройку лазерной пушки, снятой когда-то с «Марса».

— Скорость меньше… Огонь — крикнул он сам себе.

Анко-Руй, немного отошедший от ужаса первых минут полета и внимательно смотревший в иллюминатор, видел, как массивные многотонные стены казарм вдруг осели и рухнули, подняв гигантское облако пыли. Следом расстрелу подверглись кварталы янакона. Луч превратил глиняные хибарки в мертвый спекшийся камень.

— Теперь к Пуна-Пунку!

Накренившись, ракета сделала резкий поворот и понеслась к гигантской пристани, кишевшей спасающимися бегством кечуанами. Они захватили суда и пытались уйти морем.

Первый импульс обрушился на тех, кто метался у края пристани. Он был краток и, прочертив глубокую борозду, ушел в море. Оставшиеся в живых кечуане бросились искать спасения в воде или назад в город, где их встретили подошедшие с морской базы отряды лучников.