Порешили на том, что граф утрясает все свои дела, сколько бы дней они не заняли, а затем сам придет в лавку Маркуса.

— Вы уж тогда и герцогу сообщите, что не нужно беспокоиться о финансировании нашей экспедиции — попросила Илика. — У Вас это лучше чем у меня получится. А то он уже с купцами договаривается, отпускать нам товар подешевле. По ауре же можно догадаться, а сказать, мне как‑то неудобно, он же из лучших побуждений.

На том и расстались. Илика с Питером пошли назад к праздничному столу, а граф снова решил поговорить с герцогом, которого нашел на лужайке в парке.

— Ну как, познакомился ты с Питером? — спросил герцог, заметив спешащего к нему графа.

— Да, действительно, очень приятный молодой человек. Я даже договорился пойти с ними в экспедицию — похвалился Ван Дрик.

— Лихо! — изумился граф. — Значит, ты ей точно понравился, поздравляю, иначе бы она тебя ни за что не взяла бы с собой и финансировать не позволила. Тем лучше, и охрана им не понадобится, раз ты с ними. Я признаться, беспокоился за них и решил негласно приставить к ним охрану на весь поход. Только вот распознает она любую слежку.

— Мне уже рассказали о том, как она в одиннадцать лет справилась с пиратами. Изумительно! А как ты с ней познакомился?

— О, это замечательная история!

Весьма известный, в специфических кругах, член столичной воровской гильдии, по кличке Полоз считался везунчиком. Он и кличку такую получил за умение просачиваться в самые защищенные места. Сыскари, как правило, долго пожимали плечами, недоумевая, как, например, можно было стащить что‑то из запертого подвала особняка, полного прислуги и охраны.

На этот раз Полоз решил пройтись, почти открыто, по особняку герцога Балина, министра, приближенного к самому Императору и первого богача Империи. Он давно целился на этот особняк. Даже если похватать только то, что лежит на столах и в многочисленных сервантах, то по всем прикидкам ожидался очень солидный куш. Впрочем, Полоз хотел не столько нажиться, сколько поднять свой авторитет в гильдии. Подготовился он основательно, изучил план особняка, насколько можно его было представить, подглядывая в его окна с ближайшего холма через морскую подзорную трубу. Ее он, кстати, тоже украл с Имперского военного корабля, куда проник под видом берегового чиновника.

И ведь все должно было получиться, если бы не та собачка, о существовании которой он ничего не знал. Ну не показалась она ему ни разу ни во дворе, ни в окне. Полоз уже уходил с полным заплечным мешком, когда проклятая собачонка с визгом и лаем бросилась ему под ноги, а за ней маленькая девочка, наверное, внучка хозяина особняка. На шум, сразу прибежала целая толпа слуг, зажглись магические светильники, и деваться Полозу стало совершенно некуда. Увидев чужака, служанки и всякие там няньки девчонки, возможно и растерялись бы, но вот охрана, которая тоже прибежала на шум, сразу разобралась что к чему. А охрана у герцога была что надо. Эмблема на рукаве, разъяренный кабан, это «Секачи», самый престижный столичный клан наемных охранников. Кого попало, в него не брали, клан пополнялся только ветеранами гвардии, отставными наемниками и армейскими служаками, которые проходили тщательный отбор. Справится с любым из Секачей, нечего и думать, порвет голыми руками.

Полоз запаниковал, чего с ним никогда прежде не случалось, хотя острых моментов при его образе жизни и профессии было не счесть. Но тут нечистый попутал, схватил девчонку и приставил ей нож к горлу, подписывая себе, тем самым смертный приговор. Такое, по отношению к детям, даже свои из гильдии, не прощали. Охрана, конечно, сразу отступила. Прибежала еще какая‑то девушка постарше, он и ее схватил до кучи, уже совершенно не соображая, что делает.

Прикрываясь двумя заложницами, Полоз отступал на верхний этаж, затем через окно на крышу, каким‑то немыслимым образом перетаскивая и их за собой. Далее по широкому забору имения. Догадался, наконец, отпустить девушку, которая только утомляла его. Маленькой заложницы вполне хватало для страховки на случай нападения, но что делать дальше Полоз совершенно не представлял. Внизу, по обеим сторонам забора уже двигалась толпа охранников герцога, к которым присоединилась и городская стража. И это не считая городских зевак, которые сбежались, как ему показалось, со всего города.

Герцог Балин, в бессильной злобе сжимал кулаки, он готов был отдать все, что имел, чтобы спасти свою пятилетнюю внучку. Но сейчас деньги ничего не решали, вор просто не поверит. Девочка уже начала плакать и биться в настоящей истерике. Ситуация зашла в тупик.

И тут, совершенно неожиданно, из толпы зевак вышла девушка лет шестнадцати, практически девчонка и наивно спросила Полоза.

— А зачем ты ее держишь?

— Если меня попытаются схватить, я перережу ей горло — пообещал он, совершенно обезумевший от толпы и стражников.

— А чем перережешь‑то? — Не унималась настырная девчонка, по–видимому, не понимавшая всей серьезности ситуации. — У тебя ножик‑то есть? Покажи. По–моему, ты просто пугаешь тут всех.

— На, смотри! Все смотрите! — На несколько мгновений он поднял руку, так, чтобы и эта настырная девчонка и стража, увидели, что нож у него все же есть.

Это и были последние мгновения жизни Полоза. Сразу никто не понял, почему он вдруг обмяк и тихо повалился на широкий забор. Руки его разжались и отпустили девочку, а около нее вдруг оказалась та самая девушка, которая затеяла весь этот разговор с вором. Она успокоила девочку, даже рассмешила ее, и тихонько повела в имение, тем же путем через крышу и окно, каким девочка и попала на забор. После чего, сдала ее на руки нянек и служанок, а сама незаметно вышла и исчезла, никак себя не назвав.

Когда суматоха в замке улеглась, Балин попытался восстановить всю цепь событий. Он сам обследовал труп вора, забравшегося в малую гостиную его имения, осмотрел камень, которым каким‑то чудом был убит этот воришка. Переговорил со всем стражниками и прохожими, стоящими ближе всех к месту событий. Постепенно, картина прояснилась во всех деталях.

Неизвестная девушка во время разговора с вором, действительно вертела в руках этот, казавшийся безобидным, камешек. Ну кому, скажите, могло придти в голову, что как только Полоз уберет нож от девочки, камешек этот превратится в убийственный снаряд, с немыслимой точностью пущенный в голову вора. Свидетели рассказали, как после этого, девушка, с какой‑то нечеловеческой быстротой, то ли запрыгнула, то ли вбежала на забор. Само это действие никто из свидетелей толком не смог описать, настолько быстротечным оно было. Сходились все показания в одном — девушка оказалась рядом с внучкой герцога, до того как Полоз упал. Она приняла девочку из рук уже мертвого Полоза, так, чтобы та не успела свалиться с забора. Саму эту девушку никто не знал, но несколько человек отметили, что она была необыкновенно красива, а один юноша вообще оказался около поместья герцога лишь потому, что долго шел за, как он выразился, «сказочной красавицей» желая получше ее рассмотреть. По показаниям этого ценителя женской красоты, герцог смог понять, как девушка оказалась около его дома. Она шла по направлению к Университету, вероятно являясь его студенткой.

Дальнейшее уже не представляло никакой сложности для человека с возможностями герцога и министра. Нанятые лучшие сыщики одного из частных столичных охранно- сыскных агентств, в два счета отыскали красавицу, которая, действительно оказалась студенткой Университета. Звали ее Илика, родом из Каменки. Сыскари выяснили ее адрес, привычки, составили список ее друзей и близких людей. Герцог этого не просил, но, как оказалось, в агентстве был некий стандарт, что нужно выяснять для любого заказчика. Естественно, что для герцога расстарались особо, за что и изведали как герцог Балин, выражает свой гнев. Сыскари подумали, что герцог присмотрел себе красивую наложницу, и предложили ее выкрасть и доставить в любое указанное им место. Излишне описывать реакцию Балина, на столь неуместное рвение.