Алексей Константинович, сидевший к нам спиной, когда мы вошли, плавно повернулся на стуле и теперь с любопытством уставился на меня. Сам он был невысокий, довольно щуплый и совершенно терялся за огромным письменным столом. Стол был подозрительно пуст – ни бумаг, ни документов. Только одиноко торчащий посередине плоский монитор.

– А поговорить может? – это он, видимо, спрашивал обо мне.

– Может, конечно! – Девица самодовольно выпятила грудь.

Интересно все-таки. Если такая уверенность – почему бы не задать все интересующие вопросы непосредственно мне? На смену страху вернулась первоначальная ярость. Кажется, директор прочел мои мысли.

– Вас как зовут? – благоразумно обратился он наконец ко мне.

– Яна! – ответила я.

– Яночка, – судя по елейному голосу, им здорово приспичило воспользоваться моим английским, – вот здесь у нас номер телефона. – Он встал из-за стола и осторожно приблизился ко мне. – Нужно позвонить и выяснить, чего эти люди хотят. Иностранцы. Ищут сотрудников. А мы, к сожалению, не до конца поняли, в чем там смысл.

– Попробуем, – сурово ответила я и взяла в одну руку клочок бумаги с номером телефона и корявой припиской имени «Уэнди», а в другую – переносной телефонный аппарат, который Алексей Константинович извлек неизвестно откуда, словно кудесник. Девице, которая меня привела, он кивком указал на дверь. Она надула губки, но без возражений удалилась.

– Ах, забыл. – Алексей Константинович явно передо мной заискивал. Такое его поведение сказалось на мне самым лучшим образом – я вдруг ощутила себя просто коронованной особой, что при сложившихся обстоятельствах было весьма и весьма кстати. – У нас тут имеется заявочка на подбор персонала – заказчик ее должен заполнить. Но, как назло, только русский вариант. Яночка, не сможете перевести?

– Разумеется, смогу! – Я выдала величественный кивок головой.

Не успела я оглянуться, как у меня в руках оказалась эта самая заявка, ручка и чистый лист бумаги. Я тяжело вздохнула, решительно задвинула подальше все возможные комплексы – на самом деле моего английского, дай бог, могло хватить только на устную беседу – и начала строчить. Словаря у них не оказалось. Поэтому все незнакомые термины я заменяла словами-трансформерами, которые тут же и производила из известных мне аналогов во французском языке. Единственная надежда была на то, что ни одному специалисту они этот ужас не покажут. Все-таки второй язык почему-то никогда не осваивается в совершенстве. В смысле, во время учебы. Потом-то, конечно, если удается найти подходящую практику, он может вполне дотянуть по уровню и до первого.

С грехом пополам, но я все перевела. А дальше началось самое сложное – Алексей Константинович решил, что будет лучше, если он сам позвонит и представит меня как свою сотрудницу. А затем уж и трубку передаст. Пришлось научить его выговаривать по-английски фразу «Не желаете ли вы обсудить это дело с моим сотрудником, который хорошо говорит по-английски. Ее зовут Яна». Я вспотела, пока добилась нужного результата: директор никак не желал расставаться с прискорбным явлением «каша во рту» и разделять слова. Черт бы побрал эту английскую фонетику для русских бизнесменов! Зато импровизированный урок невероятно сблизил – как-то само собой получилось, что в процессе мы перешли на «ты».

Номер был мобильным. Трубку подняли сразу. Алексей Константинович многозначительно пробормотал свое «Не желаете ли вы…» и практически кинул телефон мне, выдохнув с облегчением. Я чудом поймала аппарат, сделала укоризненно-круглые глаза и представилась менеджером агентства (ну-ну, работничек, они тут еще даже резюме мое не видели). А потом сказала, что готова принять их заказ на поиск сотрудников. Уэнди – судя по голосу, совсем молодая девушка – здорово обрадовалась и начала выкладывать свои требования. Нужен был переводчик – письменный и устный в одном лице – для работы на британское пресс-агентство при известном издании, как она выразилась. Заработная плата – 500 долларов. Контракт сроком на три месяца. Я запоминала все, что она говорит, чтобы пересказать содержание беседы Константиновичу, который нетерпеливо прыгал вокруг своего стола и то и дело строил мне вопросительные физиономии, на которые я отвечала прикрытием глаз с семантикой «все хорошо».

– Ну, что? – Он едва дождался, пока я нажму отбой.

Я кратко пересказала ему содержание беседы. Алексей Константинович заметно погрустнел.

– И это что, все? – В голосе звучало разочарование. – А я-то думал, им нужен целый штат сотрудников для организации работы представительства в Москве! Вот черт, надо было английский в школе учить. И эти мои курицы – не могут двух слов связать. Господи, что за жизнь?!

– Так что мы будем с ними делать? – Мне стало искренне жаль этого милого человека со всеми его неосуществленными надеждами… – Не примем заказ?

– Да примем, примем, – Алексей Константинович тяжело вздохнул. – Позвони, скажи, что за услуги стандартная такса агентства – месячная зарплата специалиста. Пусть хоть пятьсот долларов – что называется, шерсти клок.

Я снова взяла в руки телефон и опять набрала номер Уэнди. Объяснила, что мы согласны поискать человека, что заявку, которую им следует заполнить, сейчас по факсу перешлем, а вознаграждение наше должно составить месячную зарплату – то есть пятьсот долларов. Теперь неожиданно погрустнела Уэнди – интонация ее стала прямо-таки бесцветной. Оказывается, их бюджетом не предусмотрена оплата услуг по подбору персонала. Тут уж настала моя очередь возмутиться. Какого черта тогда было по агентствам звонить?! Правда, вслух я ничего подобного не сказала – ласково посоветовала господам иностранцам воспользоваться помощью друзей или знакомых, сухо попрощалась и повесила трубку.

– У них на агентство вообще денег нет! – печально сообщила я директору. – Я им сказала, чтобы в таком случае искали сами и не морочили людям голову.

– Понятно. Спасибо. – Он окончательно сник. – Вот и поработай в таких условиях! Четвертый год еле-еле концы с концами сводим. Как устроили в девяносто восьмом повсеместное сокращение штатов, так до сих пор нигде существенного набора нет. Вся надежда на филиалы иностранных компаний. А их, как правило, перехватывают крупные игроки на кадровом рынке – и связи, и возможности другие. Язык опять же надо знать!

– Сочувствую. – Я тяжело вздохнула.

– Да ладно! – Он махнул рукой. – Спасибо за перевод. Теперь хоть с этим проблем не будет. Отдам своим клушам – пусть напечатают. Лишь бы ошибок не наделали.

Я внутренне сжалась, но промолчала. К чему разрушать иллюзии человека?

– Не за что. Рада была помочь. – Я взяла свой «деловой» портфель из кожзаменителя и приготовилась уйти. Мне и в голову не пришло подумать о себе или попросить денег за перевод – тем более такого качества. И так у людей жизнь не удалась.

И только когда я дошла до двери и попрощалась, до меня дошло, что этой самой Уэнди, раз уж так все сложилось, я могу предложить себя! Вдруг каким-то чудом я им подойду, а мне будет с чего начать. Да и интересно, черт возьми, чем занимаются в этом самом «пресс-агентстве». Может, какие-нибудь интервью с интересными личностями – писателями, поэтами, например. Вот было бы здорово!

– Послушайте. – Я обернулась к Алексею Константиновичу, – а можно я им по поводу себя позвоню? Я же вроде как работу ищу. Переводчика, правда, с французского, но чем черт не шутит?!

– Да звони, конечно! – Алексей Константинович с готовностью и интересом – что будет – в третий раз протянул мне свой телефон.

– Уэнди?

– Да.

– Это вас снова Яна из агентства беспокоит.

– Да?

– Мы тут подумали – сейчас весна, работы у нас немного, директор агентства согласен, чтобы я поработала пока у вас. Мне это интересно.

– Здорово! – Уэнди удивленно помолчала, но вопросов задавать не стала. – Очень мило с его стороны.

– Мне, вероятно, нужно будет к вам подъехать?

– Да. Пишите адрес. Завтра в десять.