– Слушай, я по делу.

– В смысле – попрощаться? – радостно спросил он.

Внутри меня все похолодело. Неужели он каким-то образом узнал о моем романе с Артемом и намерении уехать в Москву? Неужели мои тайные переживания и мысли материализовались и теперь о них знает весь белый свет?! Я же никому ни о чем не говорила.

– С чего ты взял? – спокойные интонации давались мне с трудом.

– Ну, я же уезжаю, – голос Карима буквально звенел от счастья. – Ты что, не знала?

– Нет. Куда?! – Я опешила во второй раз.

– Куда-куда, – еще больше развеселился он, – в Москву! Разгонять тоску.

– Как это так? – в голове все перемешалось.

– Все! – Карим притворно тяжело вздохнул. – Казань мне стала мала. Здесь я уже сделал что мог.

– Ничего себе! – Я была поражена неожиданностью и в то же время разностью совпадений. – А там что будет?

– Стану первым ювелиром России, – серьезно объяснил он. – Хватит уже в коротких штанишках ходить.

От такого поворота событий я чуть не забыла, зачем звоню.

– Поздравляю! – Я совершенно искренне порадовалась за Карима. Талант и трудолюбие просто обязаны получить по заслугам. – Завидую тебе.

– А ты тоже поезжай, – неожиданно предложил Карим. – Там для каждого работа найдется.

– Не могу, – погрустнела я. – У меня ребенок маленький и, в отличие от тебя, жены нет, чтобы с ним сидеть.

– Жена тебе ни к чему, – строго объяснил он, непоколебимый в своих мужских убеждениях. – Там мужа себе хорошего найдешь.

Я натянуто рассмеялась. Хотела сказать, что муж у меня уже вроде как есть, но осеклась – что касалось женской психологии, Карим всегда видел все насквозь. И за версту чувствовал вранье. Действительно, ни Славу, ни Артема назвать супругом в нормальном смысле этого слова я не могла.

– Ты знаешь, вообще-то я хотела тебя о помощи попросить, – наконец-то мне удалось выговорить эти слова.

– Проси! – Карим был в самом благожелательном расположении духа.

– Среди твоих знакомых никому сотрудники не нужны? – Я выпалила заранее заготовленную фразу на одном дыхании.

– Не знаю. – Карим помолчал, видимо, вспоминая. – А что ты делать-то умеешь?

– Э-э. – Я задумалась. Приехали, называется – учусь-учусь столько лет, а перечислить-то особенно и нечего. Да и Карим тоже хорош со своим вопросом – можно подумать, мы с ним только познакомились, а не половина моей сознательной жизнь прошла на его глазах. – Два языка знаю, переводить могу, на компьютере работаю, умею общаться с людьми…

– А-а-а, – взвесил полученные сведения Карим, – тогда секретаршей. Но ты спать-то ведь не будешь? – с непонятной надеждой спросил он.

– Не поняла, – глупо промямлила я.

– Чего не поняла? – удивился Карим. – С начальником будешь спать?

– Нет, конечно! – Меня возмутил его, мягко выражаясь, прямолинейный вопрос. – Иначе я б к тебе как к другу за помощью обращаться не стала. Сама бы нашла.

– Ну не скажи. – Голос его прозвучал немного обиженно. – С улицы не берут – люди свои, проверенные нужны.

– Даже с ТАКИМ условием? – Мне стало тошно от одной мысли о том, в каком мире мы теперь живем. Цивилизация, называется. Начало двадцать первого века! Мозги у нас ничего не значат, зато другие части тела в цене.

– Конечно! Нет, ну если бы ты что-нибудь умела – тогда другой разговор. А так…

Несколько секунд я колебалась между двумя желаниями: оскорбиться раз и навсегда или не обращать внимания на его слова во имя добрых отношений. Нет, это ж надо – оказывается, я ничего не умею! И образование мое ровным счетом ничего не значит. Нельзя, видите ли, таким как я – филологам несчастным, – претендовать на приличную работу. Хотелось бросить трубку. Но все же голос разума победил – обижаться я не стала. Да и что я, в самом деле, разошлась – нужно быть гибче, умнее, понимать, что каждый смотрит на жизнь со своей колокольни. Для Карима ни о чем не говорило ни высшее образование, ни без пяти минут степень кандидата наук. По его мнению, можно прекрасно обойтись и без этой требухи. А вот делать что-то конкретное и осязаемое нужно уметь!

Тоже по-своему справедливо, конечно. Странно только, как так вышло, что с этой же колокольни смотрят на все и правители нашего государства. Образованные вроде люди.

– Ладно. Забудь. – Я постаралась как можно быстрее свернуть неприятную и опасную тему.

– Ну, сама смотри, – отозвался Карим. – А вообще, поезжай в Москву. Там и возможности другие, и перспективы.

– Я подумаю, – согласилась я, чтобы попусту не спорить. – Удачи! И хорошего пути.

– И тебе всего! Пока!

Я положила трубку и долго сидела, уставившись в одну точку. Вот так! И куда ж после такого прикажете податься? Зачем нужны были диссертация, красный диплом? Стало до слез обидно, снова захотелось умереть – чтобы не видеть, не слышать ничего вокруг. Но я же обещала себе быть сильной!

Следующее утро началось с доставки Катерины к маме и полного решимости настроя непременно найти работу. За день я побывала в нескольких кадровых агентствах. Безуспешно. Точнее – предложения-то были, но настолько смехотворные, что хотелось плакать. Две тысячи рублей. Три тысячи. Да еще не факт, что возьмут: у вас, дамочка, ребенок маленький. А ну как начнет болеть? И никакой начальник уже вам рад не будет. Пять дней в неделю с девяти до шести – значит, так и надо на работу ходить. А больничные листы свои уберите знаете куда?.. Так вы что, и татарский язык знаете плохо?! Ну нет, им нужен свободный – чтоб и письма писать, и разговоры вести. Как это – зачем?! Мы с вами в Татарстане живем!

В тот день мне удалось договориться лишь об одном собеседовании – на должность секретаря директора по кадрам одной крупной татарской компании. Зарплату обещали двести долларов, а самое главное – прельщало то, что этим самым директором оказалась женщина. То есть хоть тут никаких поганых домогательств.

Собеседование назначили на пятницу. Я готовилась к нему так, будто собиралась на встречу с министром: заранее продумала костюм, отрепетировала речь, накупила книг по вопросам управления персоналом. Правда, про книги – это громко сказано, поскольку в центральном магазине на улице Баумана нашлись только три тонюсенькие переводные брошюрки. Зато все свободное время я штудировала их и трудовое законодательство РФ. Много интересного, кстати, и для себя нашла. Оказывается, гражданам Российской Федерации с маленькими детьми полагается не только оплачиваемый больничный, как и всем остальным, но и ежемесячный «детский день». Вот так.

День «икс» наконец наступил, и я, переживая за исход и памятуя о том, что «встречают по одежке», долго начищала и наглаживала костюм, делала макияж и прическу.

Гузель Ильшатовна – моя, как я надеялась, будущая начальница – оказалась весьма привлекательной брюнеткой среднего роста, энергичной и доброжелательной. Беседа началась с улыбок и вопросов о семье, плавно перешла на тему образования и опыта работы – директриса все время сверялась с моим резюме, – а потом и на специфику управления персоналом. Когда на ее нехитрые вопросы я выдавала слишком уж развернутый ответ, используя почерпнутые в брошюрах умные слова, она только весело улыбалась и махала на меня своей изящной, одетой в бриллианты ручкой.

Мы проговорили примерно с полчаса, прежде чем она перешла к главной, как выяснилось, теме.

– Яночка, – Гузель Ильшатовна сразу, естественно и по-родственному, перешла со мной на «ты». – Я буду с тобой откровенна. Ты девушка умная, с образованием.

– Я вас слушаю, – отчего-то мне очень польстила ее похвала.

– Фактически мне нужен не секретарь, а заместитель. – Она многозначительно вздохнула. – Но должности такой в штатном расписании нет. Ты знаешь, я вообще-то в Казани почти не живу – все больше за границей. А оттуда управлять делами сложно. – Она заговорщицки подмигнула: – Что скажешь?

– Э-э-э. – Я сказать ничего не могла: с одной стороны, лестно, что эта милая дама считает меня достойной вести всю кадровую работу огромной организации, с другой – это ж полный бред! У меня и образования-то специального нет. А еще – мне всюду теперь мерещился подвох. Особенно учитывая то, что Гузель была двоюродной сестрой директора компании и состояла таким образом в какой-то дальней родственной связи чуть ли не с президентом. Все это мне успели под грифом «совершенно секретно» выложить непонятно на что обозленные сотрудницы отдела кадров, куда я занесла свои документы.