Первую победу греки одержали 5 августа 1824 года, когда эскадра Сактуриса атаковала турецкий флот у острова Самос. 3 турецких корабля были взорваны 6 греческими брандерами, погибли 2000 вражеских моряков. Ярость турецкого адмирала была столь велика, что он приказал отрубить головы своему вице-адмиралу и командиру фрегата. После этого он спешно отправился в Галикарнасс на соединение с египетским флотом, преследуемый Сактурисом.

Миаолис направился туда же и встретился с Сактурисом возле Галикарнасса. С 17 по 29 августа греки сумели собрать 70 кораблей, вооруженных 800 орудиями. Общая численность экипажей равнялась 5000 человек. Кроме того, Миаолис имел несколько брандеров. Турецко-египетский флот имел в общей сложности 133 корабля: 3 линейных корабля, 16 фрегатов, 14 корветов, 70 бригов и большое число мелких судов. Турки располагали 2500 орудиями, численность экипажей равнялась 9500 человек. Кроме того, они имели 150 транспортов, на которых размещались 16900 солдат и 150 орудий.

Во время военного совета греки одобрили предложение Миаолиса немедленно атаковать противника в Галикарнасской бухте. Там находилось множество вражеских кораблей, и при попытке спешно сняться с якоря и поднять паруса им будет очень трудно избежать столкновений. Сначала действия греков успеха не имели. 25 августа они подожгли 6 брандеров, но ничего не добились из-за неблагоприятного направления ветра. Ночью бой ненадолго прекратился, так как Миаолис отошел в бухту Геронтас, чтобы прикрыть подходы к Самосу. Он был готов вмешаться, если противник попытается высадиться на остров. Но среди греков снова начались раздоры, несмотря на критическую ситуацию. Несколько греческих эскадр отделились от флота Миаолиса и подошли ближе к Самосу, другие предпочли ждать, отойдя к западу.

29 августа вражеский флот перешел в наступление. Турки пошли на запад, чтобы атаковать рассеявшиеся греческие корабли, а египтяне пошли прямо на флот Миаолиса. Рассредоточенные силы делали положение греков сложным. Вдобавок почти полный штиль сделал его еще более трудным, так как практически лишил Миаолиса возможности реагировать на действия противника. Однако он проявил обычную изобретательность и приказал спустить корабельные шлюпки, чтобы буксировать свои корабли. Миаолис решил двигаться на помощь отделившимся отрядам, которые находились в 15 милях от него.

Тем временем турки и египтяне открыли огонь, мешая Миаолису соединить свои разбросанные корабли. У греков оставалась последняя надежда — брандеры. Как только первые слабые порывы ветра подняли мелкую рябь на зеркально гладкой поверхности Эгейского моря, Миаолис отдал несколько приказов, ставших историческими:

4 брандера сумели сжечь турецкий бриг и отогнали турок к египтянам, что дало наконец возможность греческим отрядам соединиться. Однако противник имел преимущество, так как находился на ветре. Орудия буквально раскалились докрасна, ведя непрерывный огонь, в воздухе плыл густой пороховой дым. Миаолис скомандовал своим брандерам общую атаку. 5 из них прорвали вражескую линию и взорвали тунисский фрегат с 1300 матросами и солдатами на борту. Так закончился бой, о котором известный французский морской историк адмирал Жюрьен де ля Гравьер писал: «На страницах морской истории можно найти очень мало столь же интересных эпизодов».

Уход противника из бухты Геронтас не означал окончания кампании. Последовало еще несколько столкновений вокруг Самоса и Хиоса. Канарис руководил действиями брандеров и сумел сжечь египетский фрегат и 3 мелких корабля. Эти новые потери вынудили Хозрева-пашу вернуться в Константинополь. Командующий египетским флотом Ибрагим-паша вернулся в Галикарнасс. После этого Ибрагим решил воспользоваться советом французского капитана 1 ранга Друо и вскоре подготовился к отплытию на Крит. Там он мог более спокойно готовиться к высадке на юге Пелопонесса.

Однако Миаолис после своей победы не стал почивать на лаврах, а немедленно направился на Крит. Его маленькая, но грозная эскадра сумела добиться ощутимого успеха, отбив у египтян прибрежный город Кания. Ночная атака против египетского флота у Гераклиона (1–2 ноября 1824 года) была настолько эффективна, что Ибрагим был вынужден поднять сигнал: «Приготовиться поднять паруса, чтобы спастись». Это было не удивительно, так как 20 египетских кораблей были уничтожены, а остальные разбежались кто куда — на Родос, Скарпанто, в Александрию. Последствия для капитанов Ибрагима оказались жуткими. Гнев командующего, вызванный новым поражением, был страшен. 10 капитанов из 15 были разжалованы и казнены. Остатки египетской эскадры были отведены для переформирования и подготовки новой экспедиции на Крит.

Миаолис разгадал замыслы врага и ждал развития событий, находясь в Критском море. Он использовал передышку, чтобы переговорить с утомленными экипажами. Он призывал людей сохранять терпение и веру, иногда жестоко ругая кого-то, иногда разговаривая мягко и ласково. Если даже не вспоминать недавнюю вспышку неповиновения, греческому адмиралу все еще приходилось бороться с последствиями разногласий среди руководства революционеров. Совет просто не желал его слушать, когда он требовал новые брандеры и деньги для продолжения борьбы. Вопиющее отсутствие согласия в правительстве в очередной раз вынудило Миаолиса вернуться на Идру, предоставив египтянам свободу действий. Ибрагим не замедлил ею воспользоваться и высадился на Крит. Отсюда до материковой Греции было всего 80 миль, преодолеть которые не составило труда. 24 февраля 1825 года первые египетские солдаты высадились на берег южного Пелопонесса. Греческое правительство было застигнуто врасплох. Охваченное паникой, оно спешно попыталось найти деньги на новую кампанию, руководить которой должен был Миаолис. А кто же еще?

Верный своей привычке атаковать, Миаолис попытался напасть на египетскую базу на Крите, но сильный ветер расстроил его планы. На сей раз удача была на стороне противника. Только 30 апреля Миаолис сумел нанести первый удар. 6 греческих брандеров атаковали египетскую эскадру в маленьком пелопонесском порту Метони. С чудовищной скоростью пламя перекидывалось с одного корабля на другой, пожрав 2 фрегата, 4 корвета, 6 бригов и от 13 до 20 транспортов. Вдобавок на берегу взорвались несколько складов, еще больше увеличив потери египтян.

К несчастью, нехватка брандеров и десантных судов помешала Миаолису развить свой успех. Более того, вышедший из Дарданелл турецкий флот вынудил греков разделиться на 2 эскадры. Одна направилась на север, вторая осталась на юге. Эти события заставили Миаолиса опасаться за судьбу революции. Огромная загруженность делами не позволила ему насладиться праздником, который устроили в его честь благодарные идриоты после боя в Метони. Миаолис был полностью поглощен драмой, разыгрывавшейся в Миссолонги.

Миссолонги был маленьким живописным городом, построенном на берегу бухты. Он стал центром сопротивления туркам в материковой Греции. Город был окружен с моря и суши огромными силами турок, но его защитники вписали славную страницу в историю Греции. В городе начался голод, однако его жители предпочли есть кошек, собак и других животных, чтобы не сдаться.

Миаолис был полон решимости не бросать жителей Миссолонги на произвол судьбы. Он собрал эскадру из 40 или 50 судов с боеприпасами и продовольствием, которые были так нужны в городе. 22 июля 1825 года он дал бой турецкой эскадре из 56 кораблей, в том числе 8 фрегатов, которая блокировала Миссолонги. Миаолис не пытался нанести противнику потери, он хотел отвлечь его от бухты, что позволило бы транспортам со снабжением прорваться в Миссолонги. Усмирив свой пылкий нрав, умелыми маневрами Миаолис увлек противника за собой, и 5 кораблей проскочили в город. После этого не приходится удивляться, что благодарные жители называли бастионы и батареи в честь греческих адмиралов: Миаолис, Сактурис, Канарис…