Очередная порция комиксов про героического компьютере и распечатал. Посмотрим, как отреагируют на этот раз постоянные читатели, точнее зрители. Ну что ж, Интернет-кафе — подходящее местечко, чтобы скоротать время до того, как нужно будет уже возвращаться на чердак. Чем бы таким заняться? Разве что поиграть во что-нибудь… Гонки в «Звездных войнах»? Ну нет! Он ведь должен готовиться, он должен быть настоящим мужчиной, лучше какую-нибудь «стрелялку»… Икс-бой механически потыкал по знакомым сайтам и заметил тесты. Когда-то брат объяснил ему значение слова «тест», и Икс-бой запомнил: тест — это задание, по результатам выполнения которого судят о человеке. Какой бы найти себе тест, чтобы узнать, насколько он, Икс-бой, на самом деле готов сделать то, что собирается? Не дрогнет ли у него рука в самый ответственный момент? Ага.

На экране появилась надпись:

Проверка нервов

Отлично. То, что нужно.

Сейчас твой компьютер скажет тебе много необычных слов. Это он проверяет тебя.

У тебя достаточно выдержки? Тогда начинай.

А если неуверен в себе, лучше кликни сюда.

Через час Икс-бой спохватился, глянул на часы в правом нижнем углу монитора: 17.47?! Ему нужно срочно нестись домой!

Полный текст в следующем номере…

Корр. Олег Викторович, как вы прокомментируете сведения о вербовке вашим ведомством осведомителей из числа несовершеннолетних?

Жмурин. Никак. Это ничем не подтвержденные данные. Очередная утка, не более.

Корр. Хорошо, а что вы в таком случае скажете по поводу интервью мэра Москвы от 6 февраля текущего года, в котором он заявил, цитирую: «В молодежные организации экстремистского толка, которые действуют на территории Москвы, внедрена спецагентура…», «УФСБ и ГУВД Москвы научились отслеживать деятельность таких организаций, прогнозировать их намерения и пресекать их сборища»?

Жмурин. А что вы хотели бы услышать? По-моему, все предельно ясно. К сожалению, результат нашей работы не стопроцентный, но большинство экстремистских акций нами пресечено в зародыше. Широкой общественности известны лишь те немногие, которые мы не смогли в полной мере предупредить.

Корр. Так как же все-таки насчет малолетних агентов? Они есть или их нет?!

Жмурин. Разумеется, в борьбе с экстремистскими организациями нельзя ограничиться профилактическими беседами, без агентурной работы здесь не обойтись. Но об использовании для этой работы несовершеннолетних и речи быть не может! Я могу продемонстрировать вам методические указания по борьбе с экстремизмом в молодежной среде, разработанные нашим аналитическим центром, там черным по белому написано: «не допускается привлекать для сотрудничества на постоянной основе лиц, не достигших восемнадцатилетнего возраста».

«Молодежная правда»

Когда Икс-бой наконец не без труда распахнул люк и забрался на чердак с двумя здоровенными пакетами, из-за которых его самого почти что не было видно, он не сразу понял, куда попал. Нет, ошибиться чердаком он, конечно, не мог, ошибиться чердаком значило ошибиться домом, в конце концов, ошибиться друзьями. А они — вот они, они стояли, хмуро глядя на него.

— Ты где был?! — прорычал Киря.

— Я… жратву… это, вот… — беспомощно пролепетал Икс-бой, едва не уронив пакеты на пол.

Все тут было перевернуто. Кирин диван разломан в щепки. От всего их тщательно создававшегося уюта не осталось и следа. Обрывки газет, мусор, которого у них, в общем-то, никогда и не было (Киря за этим строго следил). Окурки, пустые сигаретные пачки. Какое-то, кажется, французское слово, Икс-бой не смог прочитать, слишком был взволнован.

Менты? Бомжи? Пацаны-конкуренты?

Бесполезные и неконструктивные мысли роились сейчас в голове у Икс-боя.

— Это он виноват! — взвизгнул Пухлый. — Как он у нас появился, все сразу стало не так, как прежде!

Пожарник и Шрам тоже выкрикнули нечто подобное. Светик презрительно молчал. Малые вообще забились куда-то в щели и голоса не подавали. Да у них двоих в сумме и одного-то не получалось.

— Киря, — умоляюще пробормотал Икс-бой, — Киря, ну куда же я…

— Катись отсюда, — ледяным тоном сказал Киря.

Икс-бой наконец опустил на пол пакеты с едой, распечатанные комиксы тоже засунул туда и поплелся к люку.

Вот вам и праздник, вот и отмечалово. Он, впрочем, успел заметить, что Киря сидел на большой картонной коробке с надписью «Samsung. Monoblock». Эх, не смотреть ему с пацанами видео.

18 ноября

Магницкий пообещал Денису устроить встречу с Чистяковым, но заполучить депутата, в один день ставшего суперпопулярной личностью, для хотя бы десятиминутного разговора оказалось делом нелегким. Однако встреча была обещана, и поэтому Магницкий и Денис с полным правом расположились в кабинете Чистякова. Дело близилось к полудню, значит, возрастала вероятность того, что коллеги и журналисты хотя бы ненадолго оставят депутата в покое.

Им подали чай, и, усевшись за маленьким столиком в углу кабинета, они мирно его попивали, курили и угощались печеньем. В принципе Денис мог бы подождать и в одиночестве, но Магницкий сказал, что ему как раз нужно спокойно кое над чем подумать, а в собственном кабинете ему этого точно не дадут сделать: слишком много еще хлопот с памятником, архивами, незаконченными документами — обязательно придется куда-то бежать, срочно решать вопросы…

Денис, чтобы не мешать его мыслям, молча разглядывал кабинет. Создавалось впечатление, что он очень большой, но на самом деле впечатление иллюзорное, просто не было привычных глазу бесконечных шкафов и полок с бумагами, где Чистяков хранил документы — загадка. Не было сейфа — возможно, встроенный и прятался под столом, но под стол Денис не заглядывал. Что еще более любопытно, не было портрета президента. Вообще. На самом деле просто уже стереотип такой сложился: если чиновник, то обязательно за столом, в кресле, а сзади на стене, над головой чиновника, — портрет президента. Некоторые экстремалы, правда, заменяют священный лик двуглавым орлом или триколором 3 на 4, но чтобы чистая стена — это нонсенс.

Зато оставшиеся три стены были сплошь завешаны фотографиями и всяческими дипломами в рамках. На фотографиях стабильно присутствовал сам Чистяков, а рядом замечательные люди: политики, по преимуществу иностранные, деятели культуры: актеры, музыканты, писатели, наших и зарубежных поровну, и еще было много фотографий с детьми, каждый раз разными, но неизменно большими группами и на фоне ненаших архитектурных достопримечательностей: Лувра, статуи Свободы, Писающего мальчика и т. д.

Денис побродил по этой фотогалерее, почитал дипломы. Все они, так или иначе, отмечали выдающиеся успехи Чистякова на ниве воспитания подрастающего поколения, и, судя по тому, что отметили эти успехи даже такие гиганты, как ЮНЕСКО, ICF (Международный культурный фонд), фонд Карнеги и Международный фонд славянской письменности и культуры, потрудился Чистяков на этом поприще изрядно.

— Восхищаетесь? — Магницкий, очевидно, уже все продумал и подошел к Денису. — Евгений Иванович вполне может стать преемником Екатерины Григорьевны.

— Когда же он это все успел? — Денис обвел рукой выставку дипломов. — Сколько ему, тридцать?..

— Двадцать семь. Из студентов — в райсовет, потом в городскую Думу, дальше — в Государственную. И в комитете по делам молодежи он не потому, что возраст подходящий, а поскольку и прежде работал в этом направлении. Все эти дети и молодежь на фотографиях — разные творческие коллективы, которые, не без участия Чистякова, завоевали мировую известность.

— Герасимова готовила его в свои преемники?