Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Россия («Россия — плетень да крапивы…»)

Россия — плетень да крапивы,
Ромашка и клевер душистый;
Над озером вечер сонливый.
Стволы тополей серебристых.
Россия — дрожащие тени:
И воздух прозрачный и ясный,
Шуршание листьев осенних,
Коричневых, желтых и красных.
Россия — гамаши и боты,
Гимназии светлое зданье,
Оснеженных улиц пролёты
И окон замерзших сверканье.
Россия — базары и цены,
У лавок голодные люди,
Тревожные крики сирены,
Растущие залпы орудий.
Россия — глубокие стоны,
От пышных дворцов до подвалов,
Тревожные цепи вагонов
У душных и тёмных вокзалов.
Россия — тоска, разговоры,
О барских усадьбах, салазках…
Россия — слова, из которых
Сплетаются милые сказки.
9 — XI — 1924

«Я верю в Россию. Пройдут года…»

Я верю в Россию. Пройдут года,
Быть может совсем немного,
И я, озираясь, вернусь туда
Далёкой ночной дорогой.
Я верю в Россию. Там жизнь идет,
Там бьются скрытые силы;
А здесь у нас — тёмных дней хоровод,
Влекущий запах могилы.
Я верю в Россию. Не нам, не нам
Готовить ей дни иные:
Ведь всё, что вершится, так только там,
В далёкой Святой России.
5 — V — 1924

«В глухой горячке святотатства…»

В глухой горячке святотатства,
Ломая зданья многих лет,
Там растоптали в грязь Завет.
«Свобода, равенство и братство»…
Но всё ж восстанет человек,
Воскреснет он для жизни новой,
И прозвучит толпе калек
Пока не сказанное Слово.
И он зажжёт у алтаря
Огонь дрожащими руками.
И вспыхнет новая заря,
Взойдёт поруганное знамя.
8 — V — 1924

«Я девочкой уехала оттуда…»

Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.

Анна Ахматова

Я девочкой уехала оттуда,
Нас жадно взяли трюмы корабля,
И мы ушли — предатели-Иуды,
И прокляла нас тёмная земля.
Мы здесь всё те же. Свято чтим обряды,
Бал задаем шестого ноября[11].
Перед постом — блины, на праздниках — парады:
«За Родину, за Веру, за Царя».
И пьяные от слов и жадные без меры,
Мы потеряли счёт тоскливых лет,
Где ни царя, ни родины, ни веры,
Ни даже смысла в этой жизни нет.
Ещё звенят беспомощные речи,
Блестят пол солнцем Африки штыки,
Как будто бы под марш победный легче
Рассеять боль непрошенной тоски.
Мы верим, ничего не замечая,
В свои мечты. И если я вернусь
Опять туда — не прежняя, чужая, —
И снова в двери наши постучусь, —
О, сколько их, разбитых, опалённых,
Мне бросят горький и жестокий взгляд,
За много лет, бездельно проведенных,
За белые дороги, за Сфаят;
За жалкие безпомощные стоны,
За шёпоты у маленькой иконы,
За тонкие, блестящие погоны,
За яркие цветы на пёстрых склонах,
За дерзкие улыбки глаз зеленых…
И только вспоминая марш победный,
Я поклонюсь вчерашнему врагу,
И если он мне бросит грошик медный —
Я этот грош до гроба сберегу.
7 — V — 1924

«Забывать нас стали там, в России…»

Забывать нас стали там, в России,
После стольких незабвенных лет.
Даже письма вовсе не такие,
Даже нежности в них больше нет.
Скоро пятая весна настанет,
Весны здесь так бледны и мертвы…
Отчего ты мне не пишешь, Таня,
Из своей оснеженной Москвы?
И когда в октябрьский дождь и ветер
Я вернусь к друзьям далеких дней —
Ведь никто, никто меня не встретит
У закрытых наглухо дверей.
14 — XI — 1924

Из сборника «После всего» (Париж, 1949)

«В тот час, когда опять увижу море…»

В тот час, когда опять увижу море
И грязный пароход.
Когда сверкнет надежда в робком взоре,
И якорь поползет;
В тот час, когда тяжёлый трап поднимут,
И просверлит свисток,
И проскользнёт, уж невозвратно, мимо,
Весь белый городок;
И над рулем, журча, заплетет ровно
Зелёная вода, —
Я всё прощу, я всё прощу любовно,
Как прежде никогда.
И, пробегая взглядом крест костела,
Бак и маяк большой, —
Я снова стану девочкой весёлой
С нетронутой душой.
11 — VII — 1924
вернуться

11

6 ноября (ст. ст.), день памяти Святого Павла Исповедника, считали днём основания Морского кадетского корпуса.

13
{"b":"175131","o":1}