Наконец, настал момент, когда Лиза в элегантном брючном костюме, береженном для отпуска, в который надеялась когда-нибудь поехать, уселась в комфортабельный международный автобус рядом с Ольгой Александровной и отправилась покорять Италию. Автобус весело катил от города к городу, из страны в страну, перенося Лизу из шумной азиатской пестроты Стамбула к сдержанной элегантной простоте Европы. Италия оказалась совсем не такой, какой представлялась по старым фильмам, и Грегори Пека с его обаятельной улыбкой и очарованием, покорившим Лизу, как и Одри Хепберн, на улицах Рима не наблюдалось. Зато Венеция была точно такой же, как в воображении и в кино. После семи дней, прошедших в состоянии восторженной эйфории от окружающих красот и роскоши оптовых складов торгового городка недалеко от Рима, в котором глаза разбегались от ассортимента и качества товаров, Лиза оказалась, наконец, на таможенном терминале с сумкой и упакованным в ней трупом. Ольга Александровна не испугалась и не сбежала, стоя рядом и успокаивающе похлопывая девушку по плечу, но ее сдержанная подтянутость и готовность давать показания по данному делу ясно дали понять, что она считает себя обычной случайной свидетельницей и подставляться больше чем на простое сочувствие, не намерена. Лиза и не ждала, что она заявит протест и потребует, чтобы перестали подозревать в убийстве и отпустили бедную девочку, которую знает с детства и когда-то учила в школе русскому языку и литературе. Но она все же отошла переговорить с сопровождающим туристскую группу товарищем, очень похожим на военного в отставке. Тот переговорил с сотрудниками таможни и всем, наконец, разрешили сесть в автобус и отправиться домой, дав подписку в обязательной явке для дачи свидетельских показаний по факту обнаружения трупа в багаже. Все притихли и дальше ехали каждый сам по себе, практически не общаясь, словно это было чревато разоблачением в связях с преступником. Их сопровождал следователь транспортной милиции, который проспал вместе со всеми до утра, устроившись в кресле сопровождающего, перебравшегося назад. Утром автобус тормознул у дорожного кафе, где можно было выпить чего-нибудь бодрящего, типа пепси колы или жиденького растворимого кофе с молоком, запивая ими на выбор пирожки с капустой или бутерброды с сервелатом, с которого забыли снять оболочку.. Потребовать яичницу, задержав тем самым всех в ожидании заказа, никто не решился. После этого следователь попросил Ольгу Александровну пересесть на его место, а сам уселся рядом с Лизой и попросил рассказать о поездке.

- А что рассказывать-то? Нормальная поездка. Даже отличная по сравнению с прежними. Европа, сами знаете, какая она. Это вам не Турция!

-А что, бывали в Турции? – безразлично поинтересовался следователь, которого Турция, похоже, не интересовала.

- А как же, - оживилась Лиза, которая поспав немного, приободрилась и уже могла связно мыслить и разговаривать, - Здесь цивилизация сразу видна, хотя кофе варить по-настоящему не умеют.

- А что, кофе любите? И там вкуснее?

- Не сравнить! Турецкий кофе варят по-особому, он такой – дух захватывает! Кто не пробовал – не понимает, что такое кофе!

В глазах следователя загорелся огонек заинтересованности.

-- Вот бы сейчас чашечку такого, а то никак не проснуться после такой убойной ночки. С трупами я еще дела не имел.

- Да кто с ними дело-то имеет кроме киллеров! – вздохнула Лиза, - Хотя мне уже два раза пришлось, - и увидев, как следователь вскинулся, как гончая на зайца, пояснила: - Сначала папаша-алкоголик помер, а потом мама успокоилась, недолго без него пожила. Мне пришлось и в морг ездить, и похороны устраивать... Я, в принципе, мертвецов не боюсь, но вчера так просто обалдела, когда увидела такой натюрморт. И столько кровищи! Его ножом зарезали, или застрелили?

- А вы не знаете? – спросил насторожившийся следователь, позволивший инициативе допроса перейти к Лизе и нервничая по этому поводу, - Что вы вообще знаете об этом преступлении?

- Ну... - честно задумалась над вопросом Лиза, - то, что все это случилось во время моей поездки в Италию, это раз. А может, это знак свыше, чтобы я не ездила в Европу? Ездила себе в Стамбул, и все было в порядке. Выходит – нехорошее место эта Европа, да? И надо же случиться, чтобы убийцам именно мой багаж под руку попался! – это два. Вот вроде и все, что я знаю. Вы же не хотите мне сказать, как его убили, - надулась Лиза и замолчала.

Следователь тоже замолк и насупился. Криминальным талантом он не обладал, Шерлоком Холмсом стать никогда не мечтал и теперь понял, что с ходу раскрыть это дело не удалось, поэтому решил не париться и передать это дело на Литейный. Пусть сами там разбираются и с трупами, и с блондинками.

Литейный, похоже, всегда держит руку на пульсе, их следователь уже ждал на стоянке возле Думы. Неприметно одетый, но все равно выделяющийся в толпе качек походил на десантника, сменившего камуфляж на городской вариант. Он окинул взглядом пассажиров, терпеливо ждущих решения их судьбы, и вдруг наклонился к сидящей на первом месте женщине.

- Ольга Александровна! Вы тоже из Италии возвращаетесь? Не узнаете? Куликов. Я учился у вас в старших классах. Я сейчас разберусь, что к чему, и отпущу всех по домам. Не волнуйтесь.

- Здравствуй, Сергей. Я и не волнуюсь, но домой – это хотелось бы побыстрее. В ванную и поспать – единственное желание сейчас. А Лизу Иванову ты уже видел?

- Лиза Иванова? Это такая беленькая и маленькая, на два класса младше? Малявка, что подралась с Витькой-Бугаем? Командирша?

- Ну, она уже не малявка. Так ты устроишь, чтобы нас поскорее отпустили? Все горят желанием дать показания, но сначала – ванна и домашний завтрак.

- Отлично. Все пассажиры у нас в списке, со всеми документами из ОВИРа, так что пока я вас не задерживаю. Хотелось бы только познакомиться с хозяином сумки, где был обнаружен труп.

- Знакомиться не придется, раз ты помнишь, как я с Витькой дралась, - сказала за его спиной Лиза, и Сергей обернулся к статной фигуристой блондинке в слегка помятом брючном костюме.

Лиза приехала домой на шикарной иномарке Сергея Куликова. Ну, не совсем шикарной, потрепанной, но все же иномарке. Ее фирменный кожаный чемодан отлично смотрелся в багажнике Вольво. Всю дорогу Лиза рассказывала, как обнаружили на таможне труп, и каким потрясением было для нее, что труп лежал именно в ее сумке. Все удовольствие от Италии ушло, и мечта о деловых поездках в Европу потускнела и перестала быть привлекательной. Лизе вдруг стало так жалко себя, что даже слезы потекли по щекам, хотя она никогда не была плаксой. Сергей рулил одной рукой, а другой достал из бардачка бумажные платки и сунул Лизе.

- Не хлюпай! Ты ни при чем. Я разберусь. Узнать бы только, кого пришили, а дальше дело техники.

- Мне показалось... Знаешь, я была не в том состоянии, чтобы разглядывать, - неуверенно сказала Лиза и посмотрела на руки, спокойно лежащие на руле, - Мне что-то бросилось в глаза, когда я подошла к сумке, но потом я так испугалась, что забыла. Мне бы на него еще разок взглянуть, может и вспомню.

- Ну, ты даешь, Иванова! Желание посмотреть на труп встречается у блондинок редко.

- А-а-а, так и ты думаешь, что блондинки – это другой вид и дурнее остальных?

- Да нет, ты хоть и блондинка, а на порядок умнее некоторых.

- То-то же!

- Хочешь, устрою смотрины в морге? Даже если не хочешь, придется обязательно. Вдруг ты его опознаешь?

- Опознаешь! Фу, словечко какое! Как в дешевом детективном сериале по телеку!

- Ты их смотришь?

- Терпеть не могу, да что еще смотреть, когда по всем каналам то "разбитые фонари", то "Литейный". Я телевизор не смотрю, у меня ди-ви-ди-диски есть всего, что нравится.

- Про любовь?

- Б-р-р, тоже не люблю. Люблю кино по Шелдону. С Бельмондо комедии, с Челентано. Знаешь, я тут соседке из Италии послала открытку, даже две, с видами Рима и с Тайной вечерей, и написала: привет от Адриано. Она обалдеет от счастья! Хорошо, что сразу не забыла, а то сейчас уже нет желания шутить...