Генрих. Ложь! Не мог ты спать с ней в Йорке! Там спал с ней я.
Смитон. Ну, значит, в Виндзоре!
Генрих. И снова – ложь! Я в Виндзоре на шаг не отпускал ее… Там был медовый месяц!.. Подлец! Спасаешь жизнь? Но ты – приговорен! И казнь сейчас свершится! (Замахивается на Смитона.)
Анна. Не смей! Желаешь казни, Генрих? Тогда казни себя!.. Да! Смитон правду говорит: спала с ним! И с Норрисом! С Уайетом! С другими!
Генрих (в ужасе). Анна… Замолчи!
Анна. Тебе придется слушать!.. Каков был суд – таков и приговор. Со мною спали все… И даже сам судья, лорд Норфолк!
Норфолк. Я?!
Анна. Да, дядя! Вы меня растлили еще ребенком… Вот почему я стала такой распущенной! Могла ли после этого хранить я верность королю?
Норфолк. Неправда! Нет! Мне плохо… (Стонет.)
Генрих. Ты лжешь! Клянись на Библии! Пред Богом!
Анна. А где здесь Бог? Здесь властвует король. Или себя назначил ты главою церкви и Всевышним? Но сам – лишь жалкий мнительный мужчина. И до конца дней будешь мучаться теперь в сомнениях! Я все сказала.
Норфолк (вдруг издает какой-то странный, почти звериный вой). У! У! У!..
Кромвель. Что с вами, лорд?..
Норфолк (воет). У! У… мира… ю… (Валится на стол. Кромвель подскакивает к нему, щупает пульс.)
Кромвель. Его хватил удар… Врача! (В зал.) Милорды! Ввиду отсутствия судьи суд должен быть отложен. Перерыв!
Затемнение.
Сначала удары молотка – это в глубине сцены сколачивается помост эшафота. Затем к ним добавляются странные звуки, напоминающие рычание и вой зверей. На переднем плане высвечивается Генрих с лютней в руках. Рядом с ним – Музыкант.
Генрих (отрешенно, как бы ни к кому не обращаясь). Тигры!
Музыкант. Р-Х-Р-Р! (Подражает тигриному рыку.)
Генрих. Олени!
Музыкант. Й-О-У! У-О-У! (Трубный звук.)
Генрих. Волки!
Музыкант. У-У-У!!
Генрих (подражая волчьему вою). У-У-У!
Музыкант. Глубже выдох. Звук изнутри… Так плакала волчица, когда убили волка-мужа… У-У-У!
Генрих. У-У-У!
Вой переходит в странную мелодию. Появляются Кромвель, Экономка, Слуга. Некоторое время наблюдают за королем и музыкантом.
Кромвель (дождавшись паузы). Ваше величество, вы палача желали видеть? Вот он! (Слуга делает шаг вперед, кланяется.) Он – из простых людей. И верен королю. Рука не дрогнет!
Слуга надел маску.
Генрих (не поворачивая головы). Кашалоты!
Музыкант. АХ-М! АХ-ММ! (Короткий ухающий звук.)
Кромвель (невозмутимо). Хотел бы ознакомить вас с порядком церемонии: сначала собирается толпа, потом приходит стража, потом – вся свита… Наконец – король! Тюремщики выводят леди Анну! (Делает жест Экономке, та продолжает рассказ.)
Экономка. Она одета в белую рубаху… Холщовую. С открытым воротом. Без украшений… Босая!.. Ее ведут мимо толпы. Толпа, как водится, кричит и негодует!..
Генрих. Гиены!
Музыкант. Й-ЕХ-Х! Й-Е-ХХ!
Генрих (подхватив звук). Й-Е-ХХ!
Экономка. Бедняжка тихо входит на помост. Целует крест и молится. Затем, согнув колено, кладет на плаху голову… (Преклонила колени, показывает.) Палач топор заносит!
Кромвель. И тут, ваше величество, – ваш жест! (Показывает.) Вот так, рукой! Все сразу остановлено. Звучат фанфары! Глашатай зачитает акт помилования. Счастливый крик толпы… Тут леди Анна встанет на колени и благодарственную речь произнесет во славу короля…
Генрих. Й-ЕХХ!
Кромвель (невозмутимо продолжает). Она так обещала…
Входит Вулси.
Генрих (заметив его). Сова! УХ-УХ!! (Ухает, таращит глаза.)
Кромвель и Вулси многозначительно переглядываются.
Вулси. Ваше величество, я был у леди Анны. Я исповедовал несчастную…
Кромвель (тихо). Узнали что-то новое?
Вулси. Быть может…
Кромвель. Что именно? Есть новые грехи?
Вулси. Есть тайна исповеди, Кромвель. Она священна! (Вытирает глаза.)
Кромвель. Вы плачете?
Вулси. Не думаю… Я слишком зачерствел за годы верного служения престолу. Нет, это – просто дождь… Несчастную оплакивает небо.
Генрих. Чайки! У-А-А! У-А-А!
Музыкант (подхватывает крик). У-А-А-А!
Вулси (отвел Кромвеля в сторону). Его величество весьма расстроен в чувствах. Боюсь, что зрелище жестокой казни совсем его погубит. Быть может, отменить?
Кромвель. Поздно! Народ уже собрался и ждет возмездия.
Вулси. Но наш король сейчас не может отвечать за правильность своих поступков. А вдруг, забывшись, он не остановит казнь?
Кромвель. На все есть Божий промысел, людскому пониманью не доступный!
Вулси (зло). Не всегда! И вашу виселицу, Кромвель, уже сейчас предугадать несложно!
Генрих (радостно). Шакалы! Й-ЯА! Й-ЯАА!
Музыкант. Й-Я-А-А!
Кромвель (Генриху). Ваше величество, вам надо отдохнуть… от государственных забот. Опасно такое напряженье сил. Мне думается, ласка женщины вас сможет успокоить. (Делает знак. Появляется Джейн Сеймур, почтительно склоняется перед королем.)
Генрих (обрадованно). Кукушечка? Ку-ку!
Музыкант. Ку-ку!
Генрих (Сеймур). Спой нам, кукушечка! Иль ты сорока? Тогда трещи! ТРАК-ТР-РАК!
Сеймур (испуганно Кромвелю). Что с ним? Мне страшно!
Кромвель (тихо). Не перечьте королю! И выполняйте все, что он попросит.
Сеймур. Но что должна я делать? (Жалобно.) Т-рр-ак! Т-рр-ак!
Генрих. Какой ужасный звук! Он всю мелодию разрушит. Ты вслушайся, сорока! (Издает звук на лютне.) Повтори!
Сеймур (пытается повторить). Ля-ля-ля…
Генрих (гневно). Не так! Еще раз! (Играет на лютне.) Повторяй!
Неожиданно высокий женский голос подхватывает ноту. В глубине сцены появляется Анна. Она – в черном торжественном королевском платье.
Кромвель (Вулси). Вы привели ее сюда?
Вулси. Молчите, Кромвель! Надо сердца не иметь, чтобы не дать им попрощаться.
Кромвель. Ответите перед судом!
Вулси. А вас, надеюсь я, повесят без суда!
Кромвель (злобно). Проклятая сова! (Дразнит.) УХ-Х! У-ХХ!
Вулси. Презренный ворон! КАР-Р!
Кромвель. УХ-Х! УХ-Х!
Вулси. КАР-Р! КАР-Р!
Генрих и Музыкант. УХ-Х! КАР-Р! УХ-Х!
Музыкант. Все подключились! Все! УХ-Х! КАР-Р! ТРАК-Р-РАК!
Все присутствующие, точно обезумев, носятся по сцене, издавая птичьи крики. Генрих самозабвенно дирижирует.
Генрих (останавливая крики). Теперь все улетели!
Участники странного птичьего хора поспешно удаляются.
(Смотрит на Анну с улыбкой.) Синичка? Фьють! Фьють!
Анна (смеясь). ФЬЮТЬ-ФЬЮТЬ! (Насвистывает.)
Оба смеются.
Генрих. Удивлена?
Анна. Нет. Меня предупредили, что ты «сошел с ума от горя»…
Генрих. Тебе приятен этот мой подарок?
Анна. Он, как всегда, изыскан. Я благодарю! Не заиграйся только… В безумии есть грань. Ее переступи – обратно не вернуться!
Генрих. Обратно? А зачем? Мне хорошо и тут… Знаешь, Анна, я здесь придумал музыку, какую еще никто не слышал. Быть может, только те, чей ум зашел за разум… Я решил собрать все крики птиц, зверей и рыб… И шум деревьев! И вулканов рокот… Все это я в бреду соединил в одну мелодию! Послушай! (Заиграл на виоле.)
