Кин делает попытку уйти.

Останьтесь, Эдмунд, Я специально отослал слуг, чтоб мы могли потереть друг другу спинки… (Лезет в ванну.) Как в юности… Помните эту баньку в охотничьем домике?.. Боже, сколько было тогда выпито… Дорого б я сейчас дал, чтоб иметь право на такой загул… (Намыливает голову и лицо.) А потом мы поехали к этим двум сестричкам-баронессам. Как же их звали?.. Вашу, кажется, Элиза?.. Впрочем, по тем временам не было «вашей» или «моей»… Все было общее! (Смеется.)

Кин тихо выходит.

А потом неожиданно нагрянул папаша, и они нас спрятали в шкафу… (Смеется.) Фу, дьявол, даже в глазах защипало. Сполосните-ка меня, Эдмунд!.. Там кувшины с водой. (Встает в ванне, трет глаза.) Эдмунд, где вы?.. Что за дурацкие шутки?!! (С трудом выбирается из ванны, шлепается на пол.) Негодяй, вы за это ответите!.. (Трет глаза, оглядывается, смеется.) Сукин сын, с ним не соскучишься…

Затемнение.

Улица. Вывеска ресторанчика. Из дверей ресторана Соломон выводит Кина, тот еле держится на ногах.

Кин (поет).

Соломон. Держитесь, сэр, держитесь за меня! Пора домой. Дождь, кажется, действительно собирается…

Кин.

Соломон. Ну что вы делаете, сударь? Земля сырая… Вы и так всю прошлую ночь кашляли… (Пытается поднять Кина.) Встаньте, умоляю…

Появляются двое прохожих. Он – в цилиндре, она – в шляпке, несколько секунд наблюдают за происходящим.

Цилиндр. Смотри, дорогая, кажется, мы знаем этого джентльмена. По-моему, это Кин.

Шляпка. Тот самый?

Цилиндр. Разумеется. Никогда не видел его вблизи. Как он постарел, однако… (Соломону.) Скажите, любезный, это Кин?

Соломон (сердито). Нет, сэр. Это его двойник, причем довольно пьяный. Проходите, господа, проходите…

Появляется еще один прохожий, в кепке. В руках держит раскладной стульчик.

Кепка (радостно). Уже начинается? Значит, я вовремя… (Раскладывает стул, садится.)

Шляпка. Что начинается?

Кепка. Представление… Это ж Кин. Сейчас очухается, и пойдет потеха!..

Шляпка. Как интересно… (Цилиндру.) Милый, сходи в ресторан, попроси два стула…

Из дверей ресторана выходит Хозяин со стульями.

Хозяин. Иду, иду! Господа, только в нашем заведении – «Сон в летнюю ночь» в исполнении неподражаемого Эдмунда Кина. (Ставит стулья.) Кресло в партере – десять шиллингов, в амфитеатре – семь.

Цилиндр. Два в партере. (Платит деньги, усаживается вместе со Шляпкой в первом ряду.)

Соломон (возмущенно). Как вам не совестно, господа?! Где ваше благородство? Ну что вы уставились на несчастного человека?!

Хозяин (Цилиндру). Его слуга – Соломон. Ворчун и скандалист. Но, в общем-то, добрый малый…

Соломон (в гневе). Я вам покажу – добрый! А ну, пошли все отсюда!.. (Подходит к Кепке.) Убирайтесь, вам говорят!

Кепка (довольно.) Глазищами-то как вращает! Умора!

Соломон (в отчаянии). «Все в мире ограниченно, лишь глупость предела не имеет!»

Кепка. Это откуда? Из какой пьесы?

Соломон (возвращается к Кину, теребит его). Сэр, просыпайтесь! Вы не имеете права забавлять этих бездельников! Да что с вами? (Трогает пульс.) Ему совсем плохо. Доктора! Срочно доктора!

Хозяин. Доктор в зале. Второй столик у окна. Кушает свой любимый паштет. Между прочим, господа, гусиный паштет – фирменное блюдо нашего ресторана. Лучший гусиный паштет в Лондоне. Рекомендую!

Цилиндр. Пожалуй. (Шляпке.) Дорогая, ты не проголодалась?

Шляпка. Нет… Но, может быть, легкий салат из спаржи.

Хозяин. С белым грибным соусом?

Шляпка. Не откажусь.

Хозяин (записывает заказ). Значит, один паштет, один салат…

Соломон (в отчаянии). Каннибалы! (Убегает в ресторан.)

Хозяин. Из вин могу предложить херес, рислинг, бургундское…

Цилиндр. А что предпочитает наш герой?

Хозяин. Все! И еще пару пива…

Смеются. Появляется лорд Мьюил. Оглядывает собравшихся. Подходит к Хозяину.

Мьюил. Скажите, любезный, это ресторан «Гусиная лапка»?

Хозяин. Совершенно верно, сэр.

Мьюил. Я могу видеть мистера Кина?

Хозяин. Разумеется, сэр. Он перед вами…

Мьюил (подходит к Кину). Какой позор! (Хозяину.) Однако у меня к нему важное дело… Как бы его разбудить?

Хозяин. Уже послали за доктором! Вы садитесь, сэр, садитесь…

Цилиндр. Да уж, пожалуйста. Мы ведь тоже, между прочим, смотрим…

Мьюил занимает кресло, дает денег Хозяину. В дверях ресторана появляются Соломон и Доктор.

Хозяин. Явление четвертое: те же и доктор.

Доктор. Добрый вечер, дамы и господа! Разрешите представиться: доктор Томпсон, психотерапевт. Частный кабинет – Манчестер-стрит, восемнадцать. Прием ежедневно. (Раздает публике рекламные карточки.) Лечение внутренних болезней, психических стрессов, меланхолии…

Соломон (склонился над Кином). Да подойдите же сюда, доктор!

Доктор (строго). Не надо давать мне советов, друг мой! На вашем месте я бы лучше попытался поймать кэб, чтоб потом отвезти своего хозяина домой. Если, конечно, у него есть дом…

Кепка. Говорят, его жена выгнала…

Шляпка. Ну что ж, ее можно понять.

Мьюил. И все же, доктор, я прошу: приведите его поскорей в чувство – у меня мало времени.

Кепка. Нет, зачем же «поскорей»? Давайте по полной программе…

Цилиндр. Да уж, пожалуйста…

Соломон (в отчаянии поднял глаза к небу). Господи! И Ты на все это спокойно взираешь?

Соломон уходит.

Доктор. Итак, мой метод лечения включает в себя не только медикаментозные средства, но прежде всего – психологические манипуляции. Поясню на примере. (Подходит к Кину.) Вот типичный случай глубочайшего алкогольного наркоза. Обратите внимание: снижены рефлексы, затруднено дыхание… Пульс слабый! Реакция на раздражители… (Достал из кармана пузырек.) Это нашатырь! (Дает понюхать Кину.) Слабая реакция… Казалось бы, случай безнадежный. Но тут я перехожу на метод индивидуальной терапии. Ведь перед нами актер. А у каждой особи есть, как известно, свои специфические раздражители… (Достает из кармана колокольчик.) Первый звонок… Второй… Третий… Аплодисменты. (Аплодирует.)

Кин подает признаки жизни.

Помогайте мне, господа, помогайте!

Все аплодируют. Кин открывает глаза, тупо смотрит на собравшихся.

Цилиндр (Доктору). Браво!

Доктор. Проверено на цирковых лошадях… Только они реагируют на звук трубы.

Цилиндр. Разве лошади пьют? (Смеется.)

Кин. Где я?

Шляпка (Цилиндру). Тихо. Он заговорил.

Кин. Это сон?

Доктор. Да, голубчик. «Сон в летнюю ночь, или Что вам угодно?»

Все смеются.

Кин (тяжело поднимаясь). Так что вам угодно, господа? И почему все время один и тот же сон? Другим людям снятся поля, реки, птицы, цветы. Неужели я приговорен постоянно видеть во сне бинокли и лорнеты, потные физиономии, лоснящиеся от любопытства?! (Подходит к сидящим, разглядывает их.) Неужели моя несчастная голова не заслужила более приятных сновидений? (Заметил Мьюила.) А это еще кто? Такая рожа способна превратить сон в кошмар!