— Все это происходит от одного человека, чуждого Франции, и только тогда прекратятся все эти беды, когда Мазарини будет подведен под указ 1617 года, которым всякому иностранцу запрещается иметь в королевстве должности, духовные места с доходами, почести, достоинства и управление делами.

Отец сделал паузу и добавил:

— Ни одно нападение не было так направлено против Мазарини, как это последнее, так смело и решительно выраженное в словах Бланмениля.

…Имя презренного итальянца и в самом деле было у всех на устах. Среди множества памфлетов и эпиграмм, направленных против Мазарини, есть и поэма, написанная Шарлем Перро в соавторстве с Борэном. Она представляет собой перевод в жанре бурлеска «Энеиды» Вергилия, точнее, ее шестой главы, в которой Эней спускается в поисках отца в преисподнюю.

В «Шутливой Энеиде» — «антисказке», как назвал это произведение профессор Марк Сориано, — мы видим уже те черты творчества, которые Шарль Перро «прочертит» и в своих «Сказках в прозе».

Как в каждой сказке, здесь тоже «живет» ведьма, только дружит она с дьяволом, и за его страшной фигурой явно встает фигура кардинала Мазарини:

В «Шутливой Энеиде» авторы не испытывают никакого почтения к богам и героям. Непристойные шутки над ними встречаются здесь на каждом шагу. Эней перед тем, как попасть в преисподнюю, идет по грешной земле и оказывается в Париже, где с ним происходят чисто земные приключения:

Перро, как и все французы, ненавидел Мазарини и с удовольствием писал пародию на него. Но иногда его собственные переживания — причем восходящие к его раннему детству — выходили на первый план. Вместо того чтобы каждой строкой «бить» по Мазарини, он — вольно или невольно — нацеливался на своих родителей, которые лишили его детских радостей.

Вот, например, Эней, блуждая по Парижу, попадает внутрь одного из домов:

«В этом фрагменте, — пишет профессор Марк Сориано, — быть может, отражена одна из сцен жизни семьи Перро, конечно, не такая, какая произошла на самом деле, а такая, как ее прочувствовал ребенок: суровый отец, который кричит и гневается, а рядом с ним виновник или виновные дети».

А вот Эней встречается со своим отцом Анхисом в том месте, где нет ни мук, ни наказаний. Рядом с отцом ангелы, которые хотят напиться воды из реки Леты, чтобы уйти в мир живых. Не понимая их странного желания, Эней восклицает:

«Если попытаться проанализировать эту пародию, — продолжает Марк Сориано, — мы снова увидим в ней произведение молодого человека, который воспринимает свое детство как мучение и который ни за что на свете не хочет вернуться в ту пору, которую называют счастливой».

В «Мемуарах» Шарль Перро рассказал о том, как была написана «Шутливая Энеида», и затем добавил:

«Таким образом, перевод был закончен, и, переписав его как можно красивее, я включил в текст две прекрасные гравюры, выполненные китайскими чернилами. Этот манускрипт находится на полке среди семейных книг».

…Он еще не знает, что борьба «нового» с «древним» в литературе станет смыслом его жизни. Но уже начинает эту борьбу своей поэмой. Пока, правда, будущий спор ассоциируется у него в большей степени с освобождением от родительской власти, с порывом к независимости. Отсюда его злопамятность, а временами даже потеря контроля над собой и отсутствие чувства меры.

Неизвестно, читал ли Мазарини «Шутливую Энеиду». Вероятнее всего, читал, ибо он был хорошо осведомлен и о положении на парижских улицах, и о памфлетах, направленных против него.

4 октября королева издала указ, по которому парламенту были даны неограниченные права. Казалось, достаточно небольшого усилия — и королевская власть рухнет. Но сделать это усилие члены парламента не решились. Мощное народное восстание могло переброситься из Парижа на всю Францию и вместе с королем смести сам парламент. Так еще раз в истории случилось то, что и должно было случиться: руками народа добившись своей цели, буржуазия предала этот народ. Парламент прекратил давление на власть и распустил народное ополчение.

Нерешительность парламента быстро заметили при дворе, и двор возвратился в Париж. Растерянность покинула Анну Австрийскую настолько, что она решилась на шаг, на который не решалась даже накануне «года баррикад». В канун Нового года она наконец согласилась сочетаться браком с кардиналом Мазарини. Это был вызов всем, кто ограждал ее власть и кто ненавидел Мазарини. Правда, брак был тайным, и даже после него влюбленные ходили друг к другу лишь по специально вырытому для них потайному ходу.

Между тем армия принца Конде, высвободившаяся после заключения Вестфальского мира, подступила к Парижу. И нацелила на город жерла своих пушек. Теперь лишь присутствие короля в столице давало парижанам гарантию спокойствия и безопасности. Однако рано утром 5 января королевский двор бежал из столицы. Анна Австрийская настолько осмелела и настолько уверилась в верности армии, от которой еще недавно убегала, что решила натравить ее на восставших.

Шарль одним из последних узнал об этом и почувствовал тревогу. Теперь войскам ничего не мешало взять и разграбить Париж. А в столице началась паника. С шести часов утра 5 января горожане заперли все городские ворота и не давали выехать из Парижа тем, кто стремился в новую королевскую резиденцию — Сен-Жермен. Через улицы протянули цепи, тех из беглецов, кто сопротивлялся, убивали. Лишь одиночкам удалось вырваться из столицы.