— Значит всё уже предрешено? — Евгений прекратил движение, и потупил взгляд. — Значит, ты знаешь всё наперёд?

Миновав разделочный стол, Хо остановилось на плите. Вытянув шею, оно приблизило свою уродливую личину к лицу Евгения.

— Absque ulla dubitatione, — произнесло оно, обдав человека своим отвратительным дыханьем.

— Если это действительно так… — Евгений поднял глаза, взглянув в лицо живого воплощения кошмара, и саркастично усмехнулся. — Тогда почему ты не смогло предугадать этого?!

С этими словами, он схватился за вентили плиты и разом повернул их. Две конфорки, в которые упирались лапы Хо, мгновенно раскалились, заставив сумеречника с воплем подпрыгнуть, и, тряся обожженными руками, броситься в бегство, оглашая помещение камбуза пронзительными визгами и рёвом.

— Всё у него предрешено, — с ухмылкой пробормотал себе под нос Евгений, мчась к двери.

Цветы-хищники впивались в его одежду, выдирая из неё лоскуты. Позади, не выдержав натиска, распахнулись створки ресторанных дверей, и из них хлынул тёмный поток всевозможных уродов, которые живой шевелящейся волной заполнили камбуз, обтекая столы и разбивая посуду. Выпрямившись во весь рост, из их сплошного потока поднялось Хо. Точно валун посреди горной речки. Оно не торопилось преследовать беглецов. Оно было уверенно, что очередная жертва никуда от него не денется, и демонстрировало эту уверенность всем своим непоколебимым видом.

Убегающий Евгений захлопнул дверь перед самым носом сумеречных гончих, и запер её изнутри.

— Quid struit? — задумчиво произнесло Хо. — Aenigma…

Спотыкаясь, Сергей промчался по винтовой лестнице, и, буквально протаранив дверь, влетел в объятое сумраком помещение кают-компании. Если тамбур с лестничной шахтой был хоть как-то освещён парой маленьких ламп, то в кают-компании света не было вовсе. Видимо, освещение, в целях экономии энергии, было отключено на всей верхней палубе. Можно было оставить дежурную дверь открытой, чтобы свет из тамбура хотя бы немного освещал кромешную темноту, но Сергей опасался, что преследователи могут этим воспользоваться, и закрыл дверь, оказавшись один на один с давящей тьмой.

— Только бы он не обесточил всю палубу. Господи. Только бы он её не обесточил, — обшаривая невидимую стену руками, он искал выключатель, моля бога о том, чтобы экономный Геннадий не додумался вырубить всё электроснабжение на красной палубе. Оставаться в полной темноте он никак не желал.

Поиск выключателя продолжался, как ему показалось, бесконечно долго. Вместо него, под руку попадались картины в рамках, настенный календарь, полка с книгами, чеканка, часы в виде иллюминатора. Успев проклясть всё на свете, Сергей наконец-то обнаружил выключатель, и, не сдержавшись от радостного возгласа, включил свет. Значит, Генка не отрубил электричество, а только выключил всё освещение на палубе.

— Слава богу, — в изнеможении, Сергей опустился на диван, откинув голову назад.

Хотелось курить, но сигареты закончились, а возвращаться в ресторан, или в каюту, было страшно. Единственная пачка, обнаруженная на журнальном столике в кают-компании была пуста. — «Надо бы двери запереть», — думал он. — «Стоп. Дверь выхода на лестницу запирать нельзя. Когда Евгений вернётся, то не сможет её открыть. Нет, запирать её не следует. Женька должен вернуться обязательно. Обещал ведь… Так, а как насчёт входной двери? Она-то остаётся незакрытой, и это плохо». Сергей уже приподнялся было, чтобы отправиться закрывать дверь, но остановился. — «А какой смысл? Всё равно эта образина умеет сквозь щели просачиваться. Что же теперь, все щели придётся законопачивать от неё? Нет, глупо. Не получится, да и не успею. Лучше подожду Женьку. Он, в отличие от меня, имеет хотя бы какое-то представление о том, что здесь творится». Подняв руку, Сергей положил её на лоб тыльной стороной ладони. Он черпнул за одну ночь слишком много впечатлений, и сильно утомился.

Нечеловеческий крик, раздавшийся где-то внизу, заставил его вздрогнуть, и крепче сжать фотокамеру. Другой рукой он потянулся за ножом. Это кричал не Евгений. Явно не он. На лестнице послышались скорые шаги. Вскочив с дивана, Сергей перемахнул через его спинку, и спрятался за ней, держа наготове вспышку.

— Ну, наконец-то! — не скрывая радости и облегчения произнёс он, когда дверь открылась, и в кают-компанию вошёл слегка потрёпанный Евгений. — Ты чё там так долго?

— Извини. Сразу уйти не получилось, — тот быстренько запер дверь за собой. — Тут всё нормально было?

— Вполне, — кивнул Сергей, и, указав на его порванную одежду, поинтересовался. — Ты не ранен?

— Жить буду. Мы выкроили ещё полчаса. Осталось полтора. Чем меньше времени остаётся — тем злее и напористее действует Хо. Под конец оно совсем обнаглеет. Мы должны держать ухо востро. Ну-ка, сфотографируй меня.

— Зачем?

— Так надо. Давай.

— Ну, ладно, — Сергей направил на него камеру, и щёлкнул.

— Спасибо.

— Хорошо вышел. А вот кадр с Хо получился смазанным. Эх-х, не видать мне миллиона долларов за снимок диковинного существа… Да и хрен с ним.

— Зато ты теперь знаешь, что я — не Хо, — кивнул Евгений. — Именно поэтому я и попросил тебя, чтобы ты меня щёлкнул.

— Блин, а я и не подумал, — озадаченно почесал затылок Сергей. — Ведь точно. Вот я лопух.

— Старайся, чтобы не я за тебя соблюдал твою личную предосторожность. Если бы на моём месте оказалось замаскировавшееся под меня Хо — всё было бы гораздо плачевнее.

— Согласен. Оплошал. Впредь буду внимательнее. А почему нас никто не преследует?

— Потому, что оно понимает, что бежать нам некуда. И оно прекрасно знает, где мы. Зачем бежать сломя голову, если можно подкрасться незаметно?

— Вот же, падла. Это оно так орало внизу?

— Да. Пришлось его немного… Хм… Поджарить.

Свет моргнул, и где-то неподалёку послышалось знакомое уханье, — «Хо! Хо!»

— Откуда? Откуда это доносится?! — воскликнул Сергей, крутя головой.

— Не знаю. Я не знаю, где оно. Я чувствую его близость, но где оно — не знаю.

Кто-то пробежал по коридору. Со стороны лестницы, по которой они поднимались, донёсся непонятный скрежет. Чьи-то крылья захлопали по тёмным стёклам окон. Свет на секунду погас, а затем включился вновь, но горел уже гораздо тусклее.

— Что-то шуршит, прямо здесь, рядом. Шорох, как будто мыши скребутся, — состояние Сергея было близким к панике. — Что же это за напасть?

— Она перед нами, — ответил Евгений. — Я ожидал, что будет хреново, но чтобы настолько… Браво, Хо.

Из всевозможных щелей, со всех сторон к ним ползли несметные полчища клопов. Они затапливали пол, покрывали стены, мебель, потолок. Они ползли отовсюду.

— Что это за жуки?!

— Это клопы. Мелкая ползучая гадость.

— Всего лишь клопы? А я-то думал… Клопы — это ерунда. Да, их тьма тьмущая, но они же не ядовитые. Мы с ними справимся.

— Сомневаюсь. Чёрт возьми, это удар ниже пояса! Лучше бы оно на нас скорпионов напустило!

— Всё настолько серьёзно?

— Более чем… Так, теперь слушай. Старайся сделать всё возможное, чтобы тебя кусали как можно меньше. Если тебя укусит один клоп — то это не страшно. Два, три укуса — тоже допустимы. Максимум — десять укусов, но это предел. Всё что свыше — чрезмерная доза, которая начнёт оказывать воздействие на твою нервную систему. Но это ещё не всё…

— Нельзя, чтобы кусали? Хо-ро-шо-о! Чёрта с два они меня укусят! — не дослушав, Сергей принялся топтать ногами подобравшихся к нему клопов.

— Остановись! — Евгений отдёрнул его назад. — Что ты наделал, идиот?!

— А что такого? Ты же сам сказал…

— Я тебе сказал, что нельзя допускать свыше десяти укусов, но ты не дал мне сказать самое главное!

— Так давай, выкладывай! Только быстрее, а то эти гады скоро начнут нам на голову сыпаться! Ф-фу, ну и вонища…

— Вот-вот. Теперь ты сам это почувствовал. Когда их давишь, они жутко воняют. И чем больше вокруг раздавленных клопов — тем сильнее вонь. Если не хочешь задохнуться, лучше не делай этого.