— А что если на поверхность вытолкнет только наши материальные тела, а духовные останутся в промежуточном пространстве? Что если нас разорвёт надвое?

— Хм. Об этом я как-то не подумал. Но, полагаю, что вероятность этого крайне мала. Опять же, это — всего лишь мои теории, основанные на собственных догадках, и обрывочных мыслях Хо.

— Ясно, — Ольга кивнула. — Пусть это только теоретические предположения. Никаких альтернативных идей мы пока что не имеем. Всё-таки это лучше, чем совсем ничего. Возьму на вооружение.

— Мы должны верить в свои силы. Иначе нам отсюда не выбраться. Хо сильно, пока в наших душах остаются сомнения.

— Я так понимаю, договориться с Хо о нашем добровольном освобождении тебе не удалось.

— Оно согласилось выпустить только тебя и меня.

— А как же остальные?

Евгений печально покачал головой.

— И что ты ему ответил?

— А что я мог ответить? Не знаю, может быть я совершил страшную ошибку, отказав ему. Но принять его предложение — значит отдать ему на растерзание остальных ребят. На это я пойти никак не мог. Либо спасать всех, либо никого. Ты согласна со мной?

Ольга одобрительно кивнула.

— Мне жаль Лиду. Я не был готов к такому повороту событий. У меня и мысли не было, что она способна на такое. Зачем она приняла «Иллюзиум»? Ведь Хо её не заставляло сделать это. Она сама на это пошла. Не понимаю её. Решительно не понимаю. В этом не было никакого смысла! Она облегчила Хо работу, сдавшись ему без боя, и, в добавок ко всему нарушила течение сумеречных циклов, что грозит серьёзными последствиями, которые я даже предположить не могу. И помочь ей было уже невозможно. Она была заранее обречена. Если бы имелась хотя бы малейшая возможность её спасти. Я бы всё отдал…

— Довольно бичевать себя, — перебила его Ольга. — Слезами горю не поможешь. Я верю, что ты бы помог Лиде, если бы имел такую возможность. Не казнись.

Евгений вздохнул, и печально опустил глаза.

— Почему здесь всё так разбросано? — Оля бесцельно глядела по сторонам. — Всякая всячина летает сама по себе, с чем это связано?

— Я погружаюсь в абстрактный мир, когда желаю привести в порядок свои мысли, — ответил Евгений. — Здесь ничто не подчиняется привычным законам. Даже создавать такой мир не нужно — он сам образуется. Из череды второстепенных мыслей, из бывших иллюзий, из воспоминаний. Когда иллюзорный мир затухает, он поглощается хаосом. Сначала дробится на такие вот отдельные фрагменты, затем эти кусочки превращаются в аморфные элементы, и, наконец, всё погружается в небытие. Как ни странно, именно абстракция затухающего мира помогает мне отвлечься от гнетущих размышлений. Здесь все явления мимолётны и бессмысленны, здесь всё бессвязно, нестандартно. Это вдохновляет, заставляет настроиться на творческий лад. Поневоле начинаешь задумываться, а что если вот эту штучку присоединить к этой, а потом, к получившемуся добавить вот это и то? Таким образом, забываешься, абстрагируясь от жестоких реалий.

— Мне уже давно не даёт покоя вопрос, как ты создаёшь их? Миры. Как ты их строишь? Помнится, ты как-то обещал показать мне, как это делается. И даже научить меня создавать их самой. Я всё ещё не готова к этому?

— От чего же? Вполне готова.

— Дашь мне урок?

— Сочту за честь.

— Тогда покажи мне, с чего нужно начинать. Я же не знаю. Покажи какой-нибудь наглядный пример, и объясни, как ты это сделал, чтобы я тоже попыталась.

— Э, нет. Из этого ничего не выйдет. В этом деле нужно начинать не с копирования, а с собственной импровизации. Двигаться от простого — к сложному. Ты не сможешь скопировать даже элементарную деталь, если не имеешь представления о том, как это сделать. Сначала это нужно прочувствовать, понять, ощутить, и лишь затем воплощать в зримый образ. Смотри, — Евгений провёл рукой по воздуху, и напротив них ярко вспыхнуло переливающееся северное сияние. — Казалось бы, так легко, да? Но, на деле, непосильная задача, и для тебя — попытаться понять, как это делается, и для меня — попытаться тебе это объяснить.

— Как ты это сделал? — произнесла поражённая Ольга.

— Спроецировал из собственного сознания. Этому невозможно научиться из учебников, правил, медитаций, или ещё каких-нибудь упорядоченных приёмов. Это нужно открыть в себе, двигаясь не спеша, от единицы к множеству. Представь, что перед тобой чистый лист бумаги. Ты можешь нарисовать на нём картину, а можешь написать историю. Чужие люди будут рассматривать эту картину, или читать историю, и каждый будет погружаться в твой придуманный мир, видя его твоими глазами. Ты станешь для них проводником. Твой труд может вызвать у них восторг, может оставить их равнодушными, повеселить их, разозлить, расстроить, или даже напугать. Как пожелаешь, всё в твоих руках. Неизменным останется только одно — твой мир посетят. И если твой труд вызовет у посетителей бурю эмоций — значит ты постаралась на славу. Мир, как произведение, может быть тусклым и нечётким, а может быть ярким и контрастным, проработанным до мельчайших деталей. Он может изобиловать нелепостями и нестыковками, а может быть таким выверенным и сбалансированным, что комар носа не подточит. Его размеры могут быть безграничными, а могут и умещаться на крошечном пятачке. Главное — иметь фантазию. И, конечно же, необходимо ангельское терпение. Чтобы сосредоточиться, сконцентрироваться, тщательно всё продумать, проанализировать массу вариантов, и остановиться на том, что тебе больше всего нужно. Отмести всё лишнее. Выбрать только то, что необходимо. Сначала мир должен родиться в твоей голове, и только потом его можно будет перенести в иллюзорное пространство.

— А как найти то место, где будет строиться мой мир?

— Его не нужно искать. Оно в твоём сознании. Это как глобальная сеть Интернет. Великое множество соединённых между собой хранилищ всевозможной информации, каждое из которых — индивидуальный разум. Каждое является отображением чьих-то идей, мыслей, фантазий. Все эти уникальные хранилища знаний базируются в условном пространстве, представляющем из себя единую ноосферу. Благодаря этому ментальному пространству может осуществляться передача мыслей на расстояние и, разумеется, внушение. Что такое внушение? В обычной обстановке, это когда воля более сильного сознания принимается более слабым за основу, которой нужно следовать. Подобным внушением могут овладеть даже непосвящённые люди в реальном мире. Эта способность больше известна как гипноз. Загипнотизировать можно любую куклу, а так же человека со слабой волей, или морально неподготовленного к такому специфическому воздействию. Не смотря на свою действенность, это внушение весьма и весьма примитивно, если сравнивать его со второй ступенью данного мастерства, когда подчинить своей воле нужно посвящённого человека. Подчинить его вряд ли получится, но вот убедить — вполне реально. Именно убеждению ты и должна научиться.

— Убедить? В чём?

— В том, что твои фантазии — реальны. Вот поэтому, сначала ты должна сама в них поверить. Когда у тебя не останется сомнений в их существовании, ты сможешь убедить в этом и другого человека. Даже опытного гипнотизёра.

— Думаешь, у меня получится?

— Почему бы и нет? Все люди с рождения склонны к такой способности. Только она развита у них исключительно поверхностно. Многие из нас, любители прихвастнуть, приукрасить, или соврать, могут легко убедить других в правдивости своих россказней. Получается, что выслушав талантливого лжеца, человек начинает отображать его слова в своём сознании, представляет их, воспроизводит в мозгу, и если они совпадают с реальностью — соглашается с этой информацией, принимая её как истину. Но искусный врунишка должен уметь построить свою легенду с максимальной логичностью. Если в ней отсутствуют какие-то элементы, то их придётся экстренно вставлять в логическую цепь, не разрывая её. Иначе он попадётся на лжи. Предугадывая это, он должен заранее сочинить грамотную байку. Такую, чтобы самому в неё поверить. Чтобы осознать — да, этого не было, но это вполне могло бы случиться. Почему я сопоставил убеждение с ложью? Наверное, потому, что иллюзия — это та же самая ложь, только возведённая в степень ощущения полного присутствия. Как виртуальность, заставляющая человека погрузиться в мир, которого нет. Это своего рода искусство. Когда ты смотришь интересный фильм, ты поневоле начинаешь ощущать, что творящееся на экране происходит на самом деле, хотя, в то же время ты понимаешь, что это лишь актёрская игра по заранее написанному сценарию, со спецэффектами и трюками. Но ты веришь. Потому, что твой разум, решив отдохнуть, и отвлечься от напряжённой работы, начинает признавать навязываемый ему ход событий. Ведь этот ход непредсказуем, а значит интересен.