Обвязав ручки сумок верёвкой, капитан поочерёдно спустил их вниз, после чего повернулся к девушкам и, указав рукой на лестницу, произнёс:

— Ну что, дамы, прошу.

Лида уверенно подошла к краю борта и, придерживаемая Геннадием за руку, начала спуск. Лестница шаталась, но девушка переборола свой страх, остро желая поскорее покинуть «Эвридику». Не смотря на боязнь высоты и ненадёжную опору, Лида спустилась очень быстро, и теперь настала очередь Ольги. Подойдя к краю, она остановилась, перебарывая неожиданно нахлынувший страх. Осипов взял её за руку, и его крепкий, почти грубый захват, моментально придал ей уверенности. Ольга знала точно, что он не выпустит её, пока она не будет уверенно держаться на лестнице.

Обернувшись спиной к краю борта, она опустилась на корточки, и спустила одну ногу вниз, нащупывая ближайшую ступеньку. Почему-то спускаться всегда страшнее, чем подниматься. Особенно страшен первый шаг вниз. Спиной к пропасти. Высота кружит голову. Когда карабкаешься наверх — впереди видишь только небо. Когда же спускаешься, поневоле приходится поглядывать вниз, и чувство высоты становится наиболее ощутимым. Короткий шаг в пустоту, и вот, под ногой скрипнула железная ступень. Вторая нога опустилась ниже, нащупав следующую опору. Руки ухватились за прохладные жерди. Теперь она уже держалась надёжно и Геннадий отпустил её, выпрямившись и отойдя от края.

Сколько по времени занял её спуск, Ольга не знала. Она механически перебирала руками и ногами, преодолевая метр за метром, пока наконец не почувствовала прикосновение верных рук Сергея. Он помог ей спрыгнуть с лестницы в лодку, и, поцеловав, произнёс, «Молодец!»

— Ну что? Все спустились, что ли? — на всякий случай крикнул им Гена.

— Да! — задрав голову ответил Сергей. — Спускайся, Генк!

Кивнув, капитан тут же начал спускаться. Когда он оказался в мотоботе, Лида сделала громкий выдох. — Ф-фу-х-х.

— Всё! Отдать швартовы, — произнёс Осипов, вынимая нож. — Мы точно ничего не забыли?

— Забыли присесть на дорожку, — то ли в шутку, то ли всерьёз ответил Сергей.

— Я не верю в приметы, — капитан резкими движениями перерезал верёвки, удерживающие моторную лодку.

Мотобот просел в воду, вызвав лёгкий всплеск. Освободившийся крюк дёрнулся и начал раскачиваться у них над головами.

— Поплыли отсюда скорее, — умоляюще попросила Лидия.

— Ничего не имею против, — Гена подошёл к мотору, и дёрнул стартер.

Мотор завёлся на удивление быстро. Всего со второй попытки. Его весёлое урчание вызвало у ребят единодушную радость. Винт взрыхлил воду за кормой, и начал бодро толкать маленькое судёнышко вперёд, вдоль обшарпанного борта «Эвридики». Сев к рулю, капитан развернул его, и погнал прочь от зловещего корабля.

Ольга смотрела на удаляющееся судно, и никак не могла понять, что за чувства овладели её душой. Она не испытывала ни облегчения, ни волнения, ни грусти, ни тоски — ничего. Лишь разочарование терзало её в этот момент. Мысль, что она оставила на «Эвридике» что-то не законченное, и, как ни странно, трепет перед возвращением в реальный мир, на который она, наверное, отныне будет глядеть совершенно иными глазами.

«Эвридика» растворялась в тумане, превращаясь во что-то бесформенное, безликое. В серый риф, возвышающийся над туманным морем. Её очертания становились все менее отчётливыми, пока не исчезли окончательно, утонув в сплошном молоке плотного сырого тумана. Зябко кутаясь в одеяла и куртки, уцелевшие пассажиры уныло безмолвствовали. И пусть со всех сторон их окружала всё та же непроницаемая пелена, теперь в их жизни появилось хоть какое-то движение. Они начали по-настоящему бороться, пускай и так запоздало.

Мотор тарахтел, исправно толкая лодку вперёд. Но создавалось необычное ощущение, что они стоят на месте, ни на йоту не продвигаясь вперёд. По-началу, Оля лишь отмахивалась от этой мысли, но затем хорошенько пригляделась к поверхности моря, и её подозрения подтвердились. Мотобот никуда не плыл. Волны от него не расходились, а винт вращался впустую, как будто бы лодка упёрлась носом в какую-то невидимую преграду.

— Вам не кажется, что мы стоим? — спросила Ольга у друзей.

— Глупости, — ответила Лидия. — Всё относительно. Абсолютно всё.

— Да вы только взгляните на воду!

— Глупости. Всё относительно. Абсолютно всё, — с той же интонацией повторила подруга.

— Серёж!

— Я устал. Бесконечная суета, — ответил Сергей.

— Да что с вами случилось?! — Ольга сбросила с себя одеяло. — Гена!

— Ничего-ничего. Скоро будем дома, — откликнулся капитан.

— Глупости. Всё относительно.

— Я устал. Бесконечная суета.

— Абсолютно всё.

— Ничего-ничего.

— Глупости. Всё относительно.

— Я устал.

— Скоро будем дома.

— Абсолютно всё.

— Бесконечная суета.

— О, нет, боже мой, нет! — схватившись за голову вскричала Ольга.

Ребята повторяли одни и те же фразы, словно попугаи. При этом они двигались точно по зациклившейся схеме, как будто бы этот эпизод многократно прокручивался в видеозаписи. Догадка обрушилось на Ольгу как снежная лавина. Очередная иллюзия! Вот что это было! Вот почему им удалось так легко и быстро покинуть «Эвридику»! Ничего этого не происходило на самом деле. Всё оказалось жестоким сном — обманом! Оля чуть не расплакалась от досады и злости. Не найдя куда выплеснуть нахлынувшие эмоции, она в сердцах толкнула Сергея. Тот покачнулся, и, как ни в чём ни бывало, произнёс:

— Я устал. Бесконечная суета.

— Ничего-ничего. Скоро будем дома, — вторил ему Осипов.

— Я устал. Бесконечная суета, — повторил Сергей, и дёрнулся так, словно Ольга опять его толкнула.

— Глупости. Всё относительно.

Выругавшись, Ольга поднялась на ноги. Мотобот покачнулся, и под его днищем что-то заскрипело. Казалось, что он стоял на чём-то твёрдом. Судя по всему, на каком-то камне. Взглянув по сторонам, Оля обнаружила, что море исчезло. Вместо него вокруг раскинулась бескрайняя каменистая равнина. Мотобот застрял между двух больших валунов, а его винт продолжал вращаться в воздухе, подобно вентилятору.

Перебравшись через борт, Ольга спрыгнула на камень, скатилась по нему на землю, и, проклиная всё на свете, отправилась в обратном направлении — туда, где остался корабль. Туман быстро рассеивался, оседая и впитываясь в почву. Солнце светило всё ярче, освещая ребристые дюны своими пронзительными лучами. Бредя мимо сухих искривлённых деревьев без листвы на ветвях, Ольга вытирала слёзы, и что-то шептала себе под нос.

Повторяющиеся голоса друзей и шум мотора за её спиной становились всё тише и тише, пока не исчезли совсем. Куда идти? Где искать выход? Когда всё это закончится? Ответы на эти вопросы были неведомы одинокой девушке. Испарив туман, палящее солнце окончательно вступило в свои права. Но Ольга не испытывала радости. Подняв глаза, она увидела бескрайнее голубое небо, вместо надоевшей седой пелены, однако его вид вызвал у неё лишь досаду. Всё это не настоящее. Это опять чья-то выдумка. Фантазия какого-то несчастного больного разума. Бесплотная пародия на реальный мир.

Остановись! Не двигайся!

По инерции Ольга сделала ещё один шаг, и встала как вкопанная. Замерев, она уставилась в одну точку.

— Лиша? — осторожно спросила Вершинина.

— Да, это я. Стой где стоишь. Сейчас попробую вытащить тебя оттуда.

— Откуда?

— Все вопросы потом. Главное — не сходи с места.

Ящерка выскочила из-за камня, обежала вокруг стоявшей неподвижно девушки, остановилась в стороне, и немного покопала лапками землю.

— Что ты делаешь?

— Спасаю тебя. Так. Теперь вспомни уроки физкультуры. Какая оценка у тебя была за прыжки в длину?

— Не помню. Да объясни же мне наконец, от чего ты меня спасаешь?!

— После! Давай прыгай впёред. Так далеко, как только сможешь.

Размахнувшись руками, Ольга оттолкнулась от земли, и прыгнула с места. Сразу после этого, у неё за спиной послышалось свистящее шуршание. Обернувшись, она увидела, как в том месте, на котором она только что стояла, разрастается и углубляется круглая вращающаяся яма. Достигнув полутора метров в диаметре, она стала медленно заполняться песком, точно водой.