— А куда у нас Вовка подевался? — спросил он.
— Убежал куда-то, — пожал плечами Сергей. — Испугался, наверное. Не знаю, куда его унесло.
— Угу, — добавил Бекас, открыв глаза. — Пулей вылетел. Чуть меня с ног не сбил.
— Нужно его найти. Хватит нам и одной… Хм-м… Пропавшей. Пойдите, кто-нибудь, разыщите его.
Сергей безропотно поднялся со своего стула, но Гена тут же его остановил:
— Погоди. Не надо. Лучше я сам его найду.
— Скорее всего он в своей каюте спрятался, — предположил Иван.
— Проверю… — Осипов встал из-за стола, и покинул ресторан.
— Вот влипли, — с горькой досадой в голосе произнёс Сергей, когда дверь за капитаном закрылась. — Кто бы мог предположить? Мне не верится в это. Уму непостижимо.
— Да уж, — отозвался Ваня, растирая глаза. — Сюрприз.
— Боже мой. Боже мой! — запричитала Лида. — Бедная Настюша. Она же пыталась нам что-то сказать, но мы не поняли, насколько тяжким было её состояние. Какая страшная смерть. Я не могу с этим смириться. Это невыносимо.
— Жестокая ирония, — прошептала Ольга. — Иногда человеку приходится умереть, чтобы все поняли, как он страдал при жизни. Мы плохо знали Настю, и слишком поздно начали её понимать.
— И зачем я ушла из каюты? Зачем я оставила её одну?
— Послушай, Лида, только без обид, ты говорила, что покидала каюту всего на полчаса. Как же получилось, что отсутствие Насти обнаружилось так запоздало? Она успела дойти до ресторана, и совершить жуткий суицид. Ведь когда мы её обнаружили, кровь на полу уже успела частично высохнуть, значит, она находилась там дольше, чем полчаса. Скажи честно, Лид, ты выходила из каюты на более длительное время?
Плотно сжав губы, Лидия коротко кивнула.
— На час?
Девушка отрешённо покачала головой, и из глаз её покатились слёзы.
— О, господи. Дольше?
— Меня не было всю ночь. Простите меня, — Лида разрыдалась.
— Теперь всё понятно, — кивнул Сергей. — А то я тоже удивлялся, как быстро Настя сумела сбежать и…
— Это всё Бекас! — сквозь слёзы воскликнула Лидия. — Соблазнитель чёртов! Не мог как будто выбрать другое время для романтической прогулки по люксам!
— Вы были в люксах? — Сергей коротко усмехнулся. — Ну вы даёте.
Не обращая на него внимания, Лида продолжала:
— Вот видишь, к чему это всё привело? А ведь я говорила. Я предупреждала тебя! Но ты не послушал, тебе хотелось поразвлечься, эгоист несчастный! А на Настю тебе было наплевать.
— Я же не знал… — попытался оправдаться Бекас.
— Да иди ты! Не знал он… Никогда тебе этого не прощу.
— Успокойся, Лид, — Ольга нежно прикоснулась к её руке. — Никто не виноват в том, что случилось. Что произошло — то произошло. Настю уже не вернуть. Она поступила так по собственной воле. Ведь вы же не желали ей смерти? Значит не нужно винить ни себя, ни Ваню.
Лидия замолчала, закрыв лицо руками. Вид Бекаса был виноватым и сконфуженным. Ресторан ненадолго погрузился в тишину, после чего Сергей, задумчиво взглянув на люстру, висящую над ними, заговорил.
— За свою жизнь я слышал о самых различных способах самоубийств. Но с таким столкнулся впервые. Чтобы человек сам себя насадил на крюк — это немыслимо. Я всегда считал, что самоубийцы стремятся к быстрой смерти. Кому захочется умирать долго и мучительно?
— Вот над этим нам с вами и нужно сейчас задуматься предельно основательно. Слишком необычна эта смерть. Не знаю как вас, а меня она наводит на конкретные подозрения, — ответил Иван.
— Не темни, Бекас. Если ты что-то знаешь — выкладывай.
— Как говорил Сократ: «Я знаю только то, что ничего не знаю». Но это не значит, что я не чувствую подвоха во всей этой истории. Человек берёт табуретку, идёт в морозильную камеру, взбирается на эту табуретку, потому что не дотягивается, а потом бросается прямо на стальной крюк… Заметьте, спиной! А не животом, что удобнее. Тем самым обрекает себя не просто на смерть, а на безумно мучительную смертельную пытку. Затяжную и страшную.
После этих слов Лида вновь разразилась плачем.
— Простите, девчонки, — вовремя спохватился Иван. — Но сейчас мы должны быть сильными. Оплакивать Настю будем потом, когда нам самим больше ничто не будет угрожать. Сейчас нужно задуматься о другой проблеме. О причине её смерти. Хоть убейте, у меня в голове не укладывается, как человек может таким образом себя убить?! Это нереально, понимаете?
— Но ведь она это сделала, — ответил Сергей.
— Она ли?
Приятель вопросительно на него посмотрел, выражая полнейшее непонимание.
— Ты когда-нибудь был на рыбалке, Серёг?
— Конечно. Я заядлый рыбак.
— Тогда ты должен знать, что пока ещё ни один червяк не наживил себя на крючок самостоятельно.
— Так вот к чему ты клонишь. Считаешь, что Настю…?
— Убили, — сурово кивнул Бекас. — Как хотите, ребята, но на самоубийство это непохоже абсолютно.
— Погоди. Я конечно же понимаю, что в тебе заговорил студент Юридической Академии, но прежде чем пугать наших девушек, следовало бы предоставить факты. Кто по-твоему совершил это злодеяние? Где скрывается убийца? Кроме нас на корабле никого нет.
— Откуда ты знаешь?
— Мы обошли весь корабль и никого не встретили. Если этот неведомый кто-то прятался от нас, тогда почему мы не нашли на судне ни единого доказательства, что оно обитаемо? Люди покинули его не раньше, чем полгода назад, а то и год, если верить бортовому журналу. Если какой-то свихнувшийся маньяк действительно до сих пор обитает на этом корабле, то он должен вести весьма ограниченный образ жизни, ничего не трогать, и передвигаться по коридорам не касаясь пола. А это, сам понимаешь, невозможно, если конечно же он не привидение.
— Как в «Мэри Дир», — вдруг произнесла Ольга, задумчиво глядя куда-то в сторону.
— Что ты сказала? — повернулся к ней Сергей.
— Да так, ничего… Просто, навеяло… Вспомнила книгу Хэммонда Иннеса «Крушение Мэри Дир». По ней ещё фильм был.
— И про что?
— Ну-у, там тоже был дрейфующий заброшенный корабль, на котором жил сумасшедший преступник, — Ольга тяжело вздохнула. — Не важно, забудьте…
— Глупости, Ванька, никого, кроме нас, нет на этом корабле, — уверенно произнёс Сергей, — все видели, что происходило с Настей. Она сошла с ума. В таком состоянии человек способен на всё что угодно.
— Раз уж ты заикнулся о юриспруденции, то стоит заметить, что нам всё-таки не следовало ничего трогать в морозильнике, и тем более снимать тело с крючка, — ответил Бекас. — Вы совершили ошибку, сняв её.
— И что ты предлагаешь? Вернуться и повесить её обратно? — язвительно парировал Сергей.
— Считаешь, что я псих? Теперь уже поздно что-либо предпринимать. Говорю вам, как человек разбирающийся в этом. Теперь у нас будут большие неприятности. Мы все под подозрениями. Думаете, что менты поверят в то, что Настя покончила жизнь самоубийством? Чёрта с два!
— В её смерти могут обвинить нас? — испуганно подняла глаза Лида.
— Скорее всего, так они и поступят. Вам-то бояться нечего. Чтобы насадить человека на крюк, нужна сила. Значит девушки вне подозрений. Остаются парни, а именно: я, Серёга, Генка и Вован. Мы будем основными подозреваемыми.
— Идиотизм, — выругался Сергей.
— Если бы, — усмехнулся Бекас. — Всего лишь нормальная оперативная разработка. Так что, друзья мои, боюсь, что после спасения, наши мытарства только начнутся. Отпуск получится довольно затянутым.
— Теперь нас затаскают из-за Насти?
— Да уж. По головкам не погладят. И подозрение упадёт в первую очередь на нас четверых. Так что нужно основательно подготовиться к этой кутерьме. Вот только сдаётся мне, что отвертеться нам будет очень сложно, и кого-то обязательно привлекут.
— За что?!
— Да всё за то же. Знаешь, Серый, вполне может случиться так, что привлекут не без оснований. Если на корабле кроме нас никого нет, то бедную Настю прикончил кто-то из наших, как не жутко это признавать…
— Да что ты мелешь, Бек?! У тебя окончательно крыша съехала на почве стресса?! — не выдержал Сергей. — Ну давай сейчас начнём искать виновных! И кто это может быть? Я? Генка? Вовчик? А может быть это ты у нас жуткий маньяк-извращенец? Не нагнетай обстановку ради бога. И так на душе хреново.
